Как карта ляжет или глобус повернется
Виктор Серов, специально для Gazeta.kz, 10.01.2005
Распространено мнение, что ушедший год был успешным для Казахстана в плане развития экономики и не очень удачным или, по крайней мере, нейтральным по итогам, в отношении внешней политики.
Попробую не согласиться ни с одним из этих утверждений. Что касается экономики, то успехи, о которых много говорят, истинные и мнимые, построены на зыбком фундаменте - высоких ценах на нефть и другое сырье.
Это главный и фактически единственный источник роста в экономической и социальной сфере. Никакой серьезной диверсификации экономики не произошло. Поскольку с этим фактом сегодня практически никто не спорит, то и не станем углубляться в эту тему. Гораздо интереснее взглянуть на внешнеполитический аспект.
Как всегда, существует две крайние точки зрения. Одна представлена официальными СМИ и политиками. Она, естественно, сугубо позитивистская. Именно традиционность этого взгляда заставляет не присматриваться к нему очень внимательно - набор аргументов и примеров ее известен, он, в целом, так сказать, методологически, не изменился за все последние тринадцать лет.
Ссылка на различные позитивные оценочные заявления иностранных дипломатов и политиков в ходе официальных контактов с нашими политиками, некоторые периодически появляющиеся публикации в зарубежных СМИ, как злобствует оппозиция, "заказанные" заинтересованными ведомствами из Казахстана: Все это ожидаемо и хорошо известно, как, например, и то, что дипломаты ничего иного кроме реверансов ничего и не показывают своим визави во время официальных контактов.
С другой стороны, оппоненты позитивистских оценок развития внешней политики, в основном из той самой "злобствующей" оппозиции, говорят о ее неуспехе в 2004 году.
Примеров, правда, не много, главный - замечания на Западе в связи с прошедшими выборами в парламент. Их пытаются вплести в контекст всей картины отношений республики с ЕС и США за годы независимости, находя, конечно, не мало примеров из недавнего прошлого. Такой подход столь же субъективен, как и первый.
Например, увязывать пыхтение, довольно, кстати, тихое, ОБСЕ вокруг прошлогодних выборов с тем, что было раньше, совсем не в пользу оппозиции. Наоборот - на этот раз очень сдержанная реакция западников показала, что им особо не до нас (были же выборы в Белоруссии, Украине!) и выстраивать образ демократичного и разочарованного Казахстаном Запада - выглядит притянутым за уши и искусственным. Скорее уж, несравнимая по эмоциональному накалу реакция на выборы в Казахстане с одной стороны и на Украине (первый тур) и в Белоруссии - с другой (обвинения и претензии, по сути, то были одинаковыми) говорит о двойных стандартах во внешней политике ЕС и США.
На самом деле, истина, лежащая по середине между этими двумя точками зрения, наиболее близка к словам из предновогоднего интервью одного отечественного политика, которому высокий статус в политической иерархии не мешал до сих пор оставаться прямым и честным. Суть его замечания была такая: ничего сколько-нибудь значимого в сфере внешней политики в Казахстане в ушедшем году не произошло.
Действительно, в целом внешняя политика страны продолжала развиваться в рамках пресловутой многовекторности и событийно из нее не выбивалась. Как и раньше, чуть ли не со времен Абылай-хана, существовало стремление уравновешивать внешние векторы влияния, и, как и все постсоветские годы, это более-менее получилось.
Так что, если смотреть только на событийную канву, то отечественная внешняя политика сохранила преемственность. Но есть еще кое-что, без чего нельзя полностью воссоздать картину ушедшего года - тенденции. Если вглядываться в них, то наследие 2004 представляется куда более сложным.
Субъекты внешнеполитического взаимодействия Казахстана, то есть партнеры, оставались на всем протяжении и года одни и те же. Основными по-прежнему были США, Россия и Китай. Влияние Европейского Союза (ЕС) несколько возросло, но на очень неустойчивом фундаменте, больше политико-пропагандистском, чем просто политическом или тем более - экономическом.
Какому-то всплеску интереса к ЕС и его информационной активности в Казахстане способствовали два явления глобального характера: расширение ЕС на Восток и рост курса европейской валюты по отношению к американскому доллару. Вместе они создавали иллюзию возможности усиления экономического влияния Европы на постсоветском пространстве, в том числе и в его юго-восточном ареале, то есть в Центральной Азии.
В 2004 году казахстанские наблюдатели в целом оставались достаточно осторожными в отношении ЕС, своего рода "евроскептиками" (не считая некоторых, очень узких, университетских кругов). Зато с подачи евродипломатов в Казахстане в СМИ попал тезис о важнейшей роли ЕС во внешней торговле Казахстана, мол, по совокупным объемам торговля республики с ЕС превышает ее объемы даже с Россией.
Всерьез воспринимать это мог лишь тот, кто далек от реалий отечественной внешней торговли, судит о ней только по официальной статистике и не знает что такое "челночный" импорт и каковы объемы контрабанды.
В качестве "картинки" можно вспомнить скандалы и бурление в Алматы среди торговцев и бизнесменов осенью 2004 года после закрытия для "челноков" границы с Китаем. А многие ли в Казахстане заметили несколько лет назад изменение визового режима для граждан СНГ с некоторыми восточно-европейскими странами? Эффектное заявление о "лидерстве" ЕС во внешней торговле Казахстана критики не выдерживает, что, наверное, знают и сами дипломаты, вбросившие в информационное пространство республики этот "шар", но ничего другого запустить здесь было нельзя за неимением, а профессия и текущий момент обязывали.
При всей традиционной, исторической притягательности и обаянии Европы в культурной сфере на постсоветской территории, ее реальный вес, по крайней мере в Казахстане и Центральной Азии, в сфере экономики и политики остается очень низким. Хотя в течение последних десяти лет ЕС был предоставлен целый ряд возможностей для наращивания реального влияния здесь. Возможность инвестиций в не сырьевые секторы экономики; транспортные проекты, в Европе же рожденные и там же (хотя и не только там, будем справедливы) фактически похороненные, в первую очередь ТРАССЕКА; не мобилизованные и растраченные потенциальные возможности немецкой диаспоры. Ничего из этого не было использовано в свое время. Что говорить теперь, когда вместе с новыми членами в лице восточноевропейских стран ЕС получил и немало сложных внутренних проблем?
Так что в отношении Европы ушедший год при внешней благообразности отношений лишний раз и очень убедительно показал, что Казахстан и ЕС очень далеки друг от друга, не только географически.
Главным из западных партнеров остается в отношениях с Астаной - Вашингтон. Хотя 2004 год и дал основания предполагать, что постепенно сила США здесь будет ослабляться, но, подчеркнем, постепенно. Хотя именно в 2004 году официальный Казахстан впервые серьезно и системно бросил вызов мнению об абсолютном доминировании и влиянии США на него.
Вспомним самое начало прошлого года: скандал вокруг принятия в конце 2003 года изменений в Налоговый кодекс Казахстана в его части, касающейся льгот для иностранных инвесторов в сфере добывающей промышленности. Хотя затронуты были интересы всех иностранных инвесторов, все они скоординировано выступили против, и порой громче всех звучал не американский голос, но ясно, что вызов этот в первую очередь был адресован за океан.
Американские инвестиции несравнимо больше других, как и политическое значение американских компаний в этой сфере, и именно власти США всегда выступали в роли главных учителей и поощрителей "правильной" инвестиционной политики властей казахстанских. Правительство Казахстана столкнулось с большим давлением на себя как со стороны инвесторов, так и на политическом уровне. Однако, к удивлению наблюдателей, в целом это давление было выдержано: достигнутый в итоге компромисс не заретушировал факт неожиданного вызова, брошенного бывшему "главному учителю".
И хоть позже было много визитов на высоком уровне, похвалы Рамсфельда и брата американского президента Нейла Буша, этот факт остался главным в итогах 2004. Вот в этом и есть те не очень пока рельефные тенденции во внешнеполитических итогах ушедшего года, о которых шла речь выше.
Другая такая же тенденция - это увеличение, пока лишь арифметическое, влияние Китая на Казахстан. Прошлый год принес яркие факты, пусть и начинался в этом плане совсем иначе. После триумфального "трубопроводного" успеха Пекина сейчас уже не все вспомнят, что в самом начале 2004 года МИД Казахстана опровергло распространенные в декабре 2003 года некоторыми зарубежными СМИ сообщения, что подписано казахстанско-китайское соглашение о передаче Китаю в долгосрочную аренду большой площади земли в приграничных районах Китая и Казахстана и переселении на эти земли нескольких тысяч фермеров из Китая. И через пять месяцев после этого неожиданное для всех абсолютно заявление о начале в 2004 году строительства нефтепровода из Казахстана в Китай! Проект этот к тому времени насчитывал уже шесть лет и столько критических оценок в своем "порфолио", как ни один другой проект транзитного нефтепровода.
Так до сих пор и не получили ответа целый ряд важнейших вопросов на счет будущего функционирования нефтепровода, однако его строят. И этот факт дает основания именно Китай рассматривать в качестве наиболее успешного внешнеполитического партнера в Казахстане по итогам 2004 года.
Очевидно, что ни Москва, ни Вашингтон, ни Брюссель этого не ждали и этому не рады. Хотя никто подобного вслух не скажет. А впереди, как говорят, уже в нынешнем или, в крайнем случае, в следующем году, вступление Казахстана в ВТО. И тут уж экономическое, а с ним и политическое значение КНР для нас возрастет многократно, "арифметические" факторы влияния накопятся в таком количестве, что запросто смогут перейти в геометрическую прогрессию. Если еще начнет реализовываться озвученная в 2004 году идея строительства железной дороги от границы с Китаем на Каспий: Может быть, создание условий для выполнения всех этих идей и проектов и есть главный внешнеполитический итог 2004 года на год нынешний и на обозримую перспективу.
Что касается России, то процессы взаимодействия с ней Казахстана были очень сложны и противоречивы и даже оценочно определить перспективное состояние этих взаимоотношений сложно.
Но если в будущем когда-нибудь встанет вопрос о том, кому же доминировать здесь, Пекину или Москве, то скорее всего победителем выйдет первый.