Алексей Чичкин, GazetaSNG,15.09.2005
Недальновидность или нервозность?
Недавнее заявление министра обороны РФ об изменении российской политики в отношении стран СНГ, вступающих в НАТО, отражает нервозность и отсутствие долговременной стратегии Москвы на постсоветском пространстве. Проколом можно считать это заявление именно на «натовском» форуме, что позволит альянсу, да и странам СНГ принять заблаговременные решения.
У нынешней России практически нет военно-политических союзников: наивно полагать, что, например, Белоруссия, Казахстан или Китай будут участвовать в каких-либо «операциях» Москвы против стран СНГ и, тем более, членов НАТО. Основным же рычагом российской политики в СНГ ныне является газовое или нефтяное «удушение» строптивых правительств и: быстрый уход с военных баз в ближнем зарубежье. Парадоксальная несовместимость:
В ответ ближнее зарубежье прямо или косвенно включается в орбиту долговременных «западных» интересов. Вот яркий тому пример: на военных базах РФ в Грузии уже обосновались контингенты США, к которым вскоре добавятся турецкие союзники. Уходя из Грузии, Россия не оговорила условия дальнейшего использования Грузией этих объектов - чем не стратегическая ошибка? Не оговорен с Грузией и военно-технический транзит между РФ и Арменией: теперь НАТО и Грузия с Азербайджаном требуют постепенного сокращения военного присутствия России в Армении. Чем и это не стратегическая ошибка?
Упомянутое же заявление Иванова лишь усилит военно-политическое присутствие НАТО и США на постсоветском пространстве. Фактически Россия заблаговременно предупредила ближнее зарубежье и НАТО о «модификации» своей политики в СНГ, так что неожиданностью это для упомянутого блока и его потенциальных союзников не будет. В военном же плане возможности РФ ограничены:, по официальным данным, она располагает лишь 80-ю стратегическими бомбардировщиками и только одним авианесущим крейсером. В то же самое время договор о коллективной безопасности в СНГ, во-первых, охватывает только некоторые страны Содружества, а во-вторых - не возбраняет им вступать в зарубежные военно-политические структуры. Так что юридические возможности воздействия Москвы на политику, например, Киева, Кишинева, Баку и Тбилиси юридически ограничены. В такой ситуации можно либо «душить» оппонентов нефтегазовыми ценами, ограничивать их импорт и (или) наращивать военное присутствие вблизи «ближних» границ. Последнее, можно сказать, напрямую толкнет означенные страны в НАТО или, по крайней мере, в связанный с НАТО ГУАМ. Кстати, мощный военный радар США будет размещен в ближайшее время в Молдавии. А затем?
Что касается сверхвысоких нефтегазовых цен и других санкций, многие страны СНГ, в отличие от России, - члены Всемирной торговой организации, а их статус в ВТО таков, что запрещает применение против них экономических и смежных санкций. Россия же ведет переговоры с ВТО, поэтому экономические «наказания» ближнего зарубежья автоматически усложнят и без того непростой диалог России с этой организацией.
Видимо, в высшем российском руководстве игнорируют уроки международной политической истории, доверяясь почти исключительно рецидивам «кремлевского телефонного права». Если вкратце, уроки таковы: санкции США против КНР и «кастровской» Кубы быстро привели к созданию военных баз СССР в этих странах; недальновидный прессинг СССР на «титовскую» Югославию в 1948-1952 гг. фактически сблокировал ее с Европейским Сообществом и с НАТО. В обмен на досрочную эвакуацию своих военных объектов из восточной Австрии, северного Ирана, прибалтийской Финляндии, северной Норвегии и с датского острова Борнхольм (на Балтике) в 1946-1955 гг. СССР добился бессрочного обязательства Вены, Тегерана, Хельсинки, Осло и Копенгагена не размещать на этих объектах иностранные военные контингенты, военно-разведывательное оборудование и т.п. Такие обязательства соблюдаются по сей день.