Исламский призыв и адаптация кавказских мигрантов среди мусульман постсоветской Москвы
17.09.2007, "Научный клуб". Специальный проект ИА "Фергана.Ру"
Владимир Бобровников
Доклад «Исламский призыв (ад-да'ва) и адаптация кавказских мигрантов среди мусульман постсоветской Москвы (1990-е - 2000-е годы)» был сделан автором на международной конференции «Миграции после распада империи: французский и российский опыт», прошедшей в Москве в мае 2007 г. Тенденции, обозначенные в докладе, и тема «исламского призыва» представляются нам важными в свете широкого распространения миграции из стран Закавказья и Средней Азии в Россию. В силу этого, пользуясь любезностью В.Бобровникова, мы публикуем его доклад.
* * *
В докладе мной делается попытка проанализировать роль исламской миссионерской дея-тельности в идентификации нового поколения мигрантов из традиционных мусульман-ских областей российского и бывшего советского Востока. Речь идет преимущественно о многочисленных дагестанской и азербайджанской диаспорах, сложившихся в Москве и Подмосковье после распада СССР в 1991 г., т.е. за последние пятнадцать-шестнадцать лет. Источниками настоящего исследования послужили опросы, проводившиеся среди кавказ-ских мигрантов в Москве и их родственников в Дагестане и Азербайджане, наблюдения над религиозной жизнью диаспоры, а также сопоставительный анализ миссионерской литературы, аудио- и видеоматериалов, распространяющейся как через брошюры, газеты и журналы, так и в русскоязычном Интернете. Основными вопросами, затронутыми в этой работе, являются роль ислама в меняющейся идентификации мусульманской диаспоры Москвы; конструирование виртуального образа родины в среде диаспоры, взаимодействие представителей диаспоры и исламского миссионерства; связи последнего с ресурсами и неформальными властными структурами диаспоры, а также некоторые параллели, которые возможно провести между ситуацией с исламизацией диаспор из стран с советским и/или колониальным прошлым в современной Франции и России.
Прежде всего, следует кратко обрисовать положение с потоками миграций, идущих с Кав-каза в направлении Москвы, а также через Москву в Европейское сообщество. Их истоки уходят в позднее советское время, именно в 60-80-е годы ХХ в. Отмена сталинской пас-портной системы в колхозной деревне, массовое жилищное строительство и создание крупных промышленных объектов повлекли за собой массовое переселение в централь-ную Россию, а также в столицу Союза рабочих и отчасти торговых мигрантов из совет-ских автономий Северного Кавказа и союзных республик Закавказья. Немалую роль в привлечении мигрантов сыграла советская система высшего образования и советско-партийного строительства, согласно которой вузы Москвы ежегодно принимали значительную квоту так называемых национальных кадров из автономных и главным образом союзных республик СССР. В какой-то мере ситуация с мигрантами в Москве и Подмосковье в начале постсоветского периода напоминала положение с мигрантами из бывшего французского Магриба, главным образом Алжира и Марокко, в Париже и его предместьях 60-х годов ХХ в. Разница заключалась в отсутствии в Москве районов компактного проживания кавказских мигрантов и в большей степени секуляризованности последних по сравнению с рабочими мигрантами из Магриба во Франции. Подобно французскому языку во Франции важным средством социокультурной адаптации кавказских мигрантов был русский, знание которого они вынесли из советской школы и армии.
Распад Союза и последовавшие за этим серия гражданских войн и межэтнических столкновений на бывших восточных окраинах СССР, в том числе и на Кавказе, а также быстрое обнищание основной массы сельского и городского населения; резкое падение уровня жизни вызвали новую массовую волну сезонных миграций и переселений с Кавказа в Центральную Россию и Москву. По числу иммигрантов Россия вышла сегодня на второе место в мире после США (и перед Германией). Численность населения столицы российской Федерации за последние тринадцать лет в значительной мере выросла за счет притока торговых мигрантов, беженцев и вынужденных переселенцев с Кавказа. Об этом говорят материалы последней всероссийской переписи 2002 г. Доля мигрантов в столице с 1989 по 2002 г. выросла с 10,3 до 15,2%. В Москве появились районы со значительным количеством переселенцев, доля которых в Фили-Давыдково, Раменках и Можайском районах от 27,5 до 32,3%, в Дорогомилове - 35,1%, Измайлове - 35,9%. В Западном округе мигранты составляют более пятой часть населения. Восточный округ занимает второе место по числу мигрантов, однако здесь сосредоточены выходцы из сел и небольших городов Чечни и Закавказья, нередко травмированные кровопролитными войнами от Карабаха до двух российско-чеченских конфликтов. На самом деле значение и численность мигрантов в Москве с Кавказа еще больше, если учитывать не вошедшую в перепись и статистику данные о массовой нелегальной иммиграции.
Если в позднее советское время проблемы обустройства мигрантов с Кавказа в Москве ложились прежде всего на государство, то с 90-х годов ХХ в. оно все более отходит на задний план, уступая свою роль представителям местных этнических диаспор и землячеств. Но ресурсов и возможностей последних явно не хватает, чтобы пристроить всех мигрантов и переселенцев. Нередко основную долю помощи им диаспора берет на себя лишь на протяжении первых месяцев пребывания мигрантов в Москве. Все это создает определенные трудности с трудоустройством, жильем и общей адаптацией мигрантов с Северного Кавказа и Закавказья в Москве. Общая криминализация постсоветского обще-ства сказалась также и на общинах кавказских диаспор. Именно среди «кавказцев» появляются влиятельные криминальные группировки, «работающие» в столице и связанные с движениями нелегальных капиталов, наркотиков и оружия с Кавказа и через Кавказ. Не следует преувеличивать значения криминала: подавляющее большинство кавказских ми-грантов живет в Москве и области отнюдь не за счет его. Гораздо большую роль появле-ние этнически и регионально окрашенных преступных группировок сыграло в накале антикавказских настроений в Москве, поддерживаемых определенной частью российских СМИ, и вполне сопоставимом с аналогичными процессами, идущими сегодня во Франции в отношениях между мигрантами из Магриба и других традиционных мусульманских регионов и коренным местным населением городов и предместий.
С начала 90-х годов на адаптацию кавказских мигрантов в Москве и Подмосковье все большую роль оказывает исламское миссионерство или исламский призыв (араб. ад-да'ва). Бурный рост интерес к религии и общая либерализация российского религиозного законодательства в последние годы существования СССР (1990-1991) помогли вы-ходу ислама из сферы частной жизни в общественную. В 90-е годы в России появляются представительства многочисленных северокавказских, поволжских и зарубежных ислам-ских и миссионерских организаций. Крупнейшим центром их стала Москва. С дроблением мусульманского сообщества России эти организации размножились. Некоторый предел росту их влияния поставило новое федеральное законодательство 1997 г., в котором были созданы препоны миссионерской деятельности из-за рубежа. Вместе с тем число занимающихся миссионерской деятельностью исламских организаций, базирующихся в Москве, по-прежнему значительно. Немалое место исламский призыв занимает в деятельности официально признанного властями московского муфтията во главе с муфтием Равилем Гайнутдином и возглавляемого им же Совета муфтиев России. До начала 2000-х годов из той же Москвы вели свою миссионерскую деятельность северокавказские ваххабиты. Здесь базировались их издательства «Сантлада» и «Бадр», печатались брошюры и учебники идеолога движения из Дагестана - Багаутдина Магомедова, переводы Сейида Кутба и других арабских мыслителей, пропагандировавших возврат к исламу. Шиитская литера-тура из Ирана распространяется и через ассоциации молодых имамов, среди которых сле-дует назвать Маневи паклига де'вет иджмазы (Союз создания чистых нравов). Она также организует начальные исламские курсы и семинары для молодежи, преимущественно сре-ди девушек, которые как будущие матери отвечают за исламское воспитание подрастающего поколения азербайджанцев.
Объектом постсоветской миссионерской пропаганды в Москве оказались прежде всего новые кавказские мигранты - переселенцы из Дагестана, Чечни и Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Азербайджана. Были, конечно, и русские и другие коренные жители России и Москвы, перешедшие в ислам, но число их было и остается крайне незначительно. Значе-ние исламского призыва для современной Москвы и в целом России более определяется положительной реакцией на него постсоветского поколения мигрантов, так называемых этнических мусульман, т.е. выходцев из традиционных мусульманских регионов бывшего СССР. Успеху его в немалой степени способствовал исламский бум, развернувшийся в 90-е годы ХХ в. на Кавказе. Центрами его там стали Дагестан и Чечня, давшие основную до-лю мигрантов-мусульман постсоветской Москвы. Представители второго и третьего поколений кавказских мигрантов, обосновавшихся в Москве при Советской власти, оказа-лись гораздо более секуляризованными и равнодушными к так называемому возрождению ислама в России и на Кавказе, хотя он также отразился на преобладании исламской тема-тики и символики в деятельности дагестанского и иных кавказских культурных центров и землячеств в Москве. Свои особенности исламский призыв имеет среди азербайджанских мигрантов. Напомню, что в отличие от мусульман-суннитов Северного Кавказа большинство мусульман Азербайджана традиционно относятся к шиитам-имамитам. Высшие религиозные авторитеты шиизма (так называемые марджа' ат-таклид, «образец для подражания», или аятоллы) сосредоточены за пределами бывшего Союза, в основном в Иране. Иранские шиитские авторитеты имеют представительства в разных странах, где распространен шиизм, но в Азербайджане их деятельность запрещена законом. Пытаясь обойти эти препоны, популярный среди азербайджанцев аятолла Фазиль Ленкорани открыл представительство в Москве, рассчитывая в основном на многочислен-ную азербайджанскую диаспору в России. С 1996 г. здесь действует возглавляемое Мусой Курбановым Исламская общественная организация Ахль аль-Бейт. Кроме Ленкорни он также представляет интересы другого иранского аятоллы Сейида Али Хаменеи. У обще-ства есть свой сайт в Интернете ( В его составе действуют молодежное общество «Сахиб аз-Заман» и женская организация «Фатима-Захра».
Методами исламской пропаганды среди кавказских мигрантов в Москве служат прежде всего религиозные школы при восстановленных и заново построенных мечетях. Для шии-тов из Азербайджана большую роль в религиозной практике играют специальные молельни, известные как Хусейния. Ежегодно на ашуру (10 мухаррема по лунному мусульман-скому календарю) здесь проводятся траурные церемонии в память о мученической кончи-не третьего шиитского имама Хусейна ибн Абу Талиба. Десятки Хусейния были организованы обществом Ахль аль-Бейт в Москве и Подмосковье. Миссионеры ставят своей целью приучить постсоветских мусульман жить по нормам ислама, согласно правовым и бытовым предписаниям шариата. Разъяснению этих норм служат религиозно-правовые разъяснения или фетвы, традиционно выпускаемые авторитетами в области мусульманского права - муфтиями мусульман-суннитов и марджа' ат-таклид у шиитов, обязательные для всего шиитского сообщества. Наряду с традиционными сборниками фетв все большее распространение сегодня получают публикации фетв в газетах и журналах, а также на исламских сайтах Рунета. Русский и младописьменные «национальные кавказские и тюркские языки в советское время заменили арабский и персидский (в арабской графике) как язык права и культуры. По этой причине основным языком исламского призыва в Москве и в целом по России сегодня стал русский. В СМИ и Интернет-изданиях, предназначенных для азербайджанской диаспоры его нередко дублирует азербайджанский в современной латинской графике. Упадок значения исламского права вследствие советских гонений на ислам компенсировался ростом значения бытовых предписаний шариата. Не случайно большую роль в исламском миссионерстве в Москве играет деятельность основанного ООО «НУР» под патронажем Совета муфтиев России общества Халяль, контролирующего целую сеть заводов, магазинов и ресторанов, про-дающих продукты питания, сертифицированные как разрешенные (араб. халал), согласно шариату. С 23 марта 2007 г. в Москве действует специальный Интернет-сайт следует преувеличивать влияния на кавказских мигрантов в Москве исламского миссионерства. Они отнюдь не играют для них роли «школы джихада», в чем исламский призыв нередко обвиняют российские и западные СМИ. Следует отметить, что проживающие здесь кавказские мигранты не были задействованы в организации и осуществлении нашу-мевших террористических актов в Москве рубежа XX-XXI вв. В последние годы ислам-ские организации Москвы периодически выступают в поддержку федеральных и москов-ских властей в противодействии религиозному экстремизму и терроризму в России. В этом отношении характерную позицию занимает руководитель шиитского общества Ахль аль-Бейт Муса Курбанов. Он выступает также против раскола мусульманского сообществ, сближение как шиитских, так и суннитских религиозно-правовых течений в исламе (мазхабов), параллели чему можно видеть и в проповеди местных суннитских авторитетов. Еще более ошибочным было бы считать исламский призыв возвратом к традициям кавказских мусульман. Действительно, среди мигрантов Москвы, как и на постсоветском Кавказе, возобновилось открытое совершение целого ряда исламских практик, была восстановлена деятельность десятков суфийских групп Дагестана, Ингушетии и Чечни. Вместе с тем местные исламские институты неузнаваемо изменились под влиянием советской урбанизации, секуляризации и других реформ. По существу они представляют сегодня сложное переплетение постсоветских и мусульманских практик. Хорошим примером та-кого смешения могут служить занимающиеся исламским призывом так называемые исламские вузы, возникшие в Москве в 90-е годы по образцу Северного Кавказа. Это невиданная прежде форма исламского образования, программа, методы и формы которой ис-пытали немалое влияние советской высшей и общеобразовательной школы.
По счастливой случайности Москва пока избежала «бунта предместий», потрясшего не-давно в чем-то сходный с ней мегаполис и столицу Франции. Вместе с тем российские и французские власти разделяют страхи перед исламом, считая его опасным катализатором социальной нестабильности среди массы мусульманских мигрантов обоих стран. Нельзя отрицать негативных последствий миссионерской деятельности радикально настроенных групп мусульманских диссидентов, так называемых ваххабитов, внесших свой вклад в раскол и эскалацию насилия между фракциями мусульманского общества сел и городов на Кавказе и в других бывших советских регионах. Вместе с тем сам по себе ислам в Москве отнюдь не опасен. Он служит средством самоидентификации и конструирования об-раза виртуального мусульманского сообщества или общей кавказской родины. Множество исламских институтов, созданных в постсоветской Москве и поддержанных обосновавшимися здесь кавказскими мигрантами, представляют разновидность изобретенных со-временных традиций, воспринятых их носителями как возродившиеся обычаи их предков. В какой-то степени активация именно кавказских форм и институтов ислама в диаспоре может служить росту разногласий и противостоянию между мигрантами с Кавказа и уже давно укоренившейся в обществе более умеренной и секуляризованной столицы татар-ской диаспоры. Однако решение проблем диаспоры и предотвращение возможных соци-альных потрясений зависит не столько от сдерживания радикальных форм ислама, сколь-ко в решении насущных социальных и экономических проблем мигрантов.
ОБ АВТОРЕ: Владимир Бобровников - старший научный сотрудник Института востоковедения РАН (Москва)