«Слышал звон:» О некоторых размышлениях казахского эксперта о Государственной службе финансовой разведки Кыргызской Республики
10:27 (08.06.2010), akipress.org
Бердибай Саматов
Статья Бахтияра Бакас уулу «Будь бдителен: Большой Брат наблюдает за тобой», которая была опубликована не так давно на сайте Акипресс, возможно в некотором смысле даже послужила бы пропагандой положительной деятельности Государственной службы финансовой разведки КР (ГСФР), если бы в рассуждения независимого эксперта не вкрались отдельные неточности, по всей видимости, ставшие следствием поверхностного подхода автора к предмету исследования. И если бы статья не носила откровенно упаднический характер.
Возьмем, к примеру, цитату автора: «:существенную обеспокоенность общественности должны вызывать потенциальные угрозы возрастания возможностей самой организации», - говорит он, имея в виду деятельность и развитие службы финансовой разведки. Что же так напугало независимого эксперта?
Вряд ли это высказывание можно отнести к простому желанию сделать из государственного ведомства некую «страшилку» для общества. Автор далее углубляется в терминологический спор, имеющий перманентный характер в международной практике становления подразделений финансовых разведок. А именно, он приводит сравнение названий отечественной службы финансовой разведки с федеральной службой финансового мониторинга России, и, на наш взгляд, без надлежащих на то оснований предполагает «:что отечественная служба теоретически может осуществлять более широкий спектр действий, включая даже те, которые имеют разведывательный характер».
Не совсем понятно, что он имеет в виду под этим выражением «разведывательный характер»? Возможно, что автора смущает слово «разведка», по которому словари дают следующее толкование: «Разве?дка - практика и теория сбора информации о противнике или конкуренте для безопасности и получения преимуществ в области вооружённых сил, политики или экономики.
В Кыргызстане, как и в любом другом государстве, существуют специальные службы, как внешней разведки, так и контрразведки, но это относится к органам национальной безопасности, поэтому к ГСФР не имеет ни малейшего отношения. Должен заметить также, что словосочетание «финансовая разведка» это лишь результат прямого перевода с английского общепринятого названия «фаиненшл интеллиджент сервис». Из 126 стран, в которых существуют подобные службы, все самостоятельные ведомства называются подразделениями финансовой разведки (ПФР). Росфинмониторинг, между прочим, во многих международных соглашениях и договорах также зачастую именуется подразделением финансовой разведки. Потому, наверное, что новомодное слово «мониторинг» не всегда и не всем понятно, особенно на пространстве бывшего союза, где преобладает русскоязычная среда, кроме того, термин «финансовая разведка» глубже и более полно отражает суть деятельности данной структуры. Российская служба называется россфинмониторинг, постольку, поскольку это был их выбор, выбор депутатов Госдумы, в том числе. Правда и то, что в различных странах существуют различные формы подразделений финансовых разведок, на уровне управлений и департаментов финансового мониторинга при центральных банках, при прокуратуре или при МВД, особенно это часто встречается в странах СНГ. При этом международные эксперты уверены, что в подобных случаях деятельность ПФР сложно считать полноценной и действенной, поскольку правовая основа деятельности ПФР, как структурного подразделения другого ведомства, во многом регламентируется еще и внутренними ведомственными приказами и актами. В целом, терминологические споры далеко не новость даже в мировой практике становления ПФР и деятельности международных организаций, занимающихся регулированием и разработкой мер по борьбе с отмыванием денег. Из выше изложенного следует, что все опасения независимого эксперта г-на Бакас уулу по поводу «более широкого спектра действий имеющих разведывательный характер», по меньшей мере, безосновательны и где-то даже абсурдны.
И еще о возрастании возможностей организации, что, по мнению автора статьи, таит в себе «потенциальные угрозы» обществу. Еще два года назад, когда шла активная работа по гармонизации правового поля национальной системы противодействия финансированию терроризма и легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем (ПФТ/ОД), когда на повестке дня стоял вопрос приведения положений базового закона ГСФР в соответствие с нормами некоторых законодательных актов республики, в прессе и на Интернет сайтах не раз появлялись публикации с опасениями по поводу усиления полномочий и возможностей службы финансовой разведки. Но и тогда во многом подходы обеспокоенных авторов публикаций были надуманны или подсказаны кем-то заинтересованным в обратном процессе. Хотя на деле то проводилась самая обычная техническая регулировка законодательных норм, без которой законы работать бы не смогли, проще говоря, устранялись противоречия по отдельным положениям некоторых законов. О каком возрастании возможностей идет речь в статье г-на Бакас уулу, понять трудно, тем более, что международный правовой инструментарий и стандарты являются едиными для всех стран - это 40+9 рекомендации ФАТФ.
Автор далее пишет о размытом разделении понятий «отмывание денег» и «уклонение от налогообложения» и уверен, что «для субъектов предпринимательства уклонение от налогообложения является одним из способов простейшего выживания», а в Кыргызстане, видите ли, этот способ выживания относится «к одному из наиболее важных признаков отмывания денег», то есть, является преступлением. Между тем, в мировой практике уклонение от налогообложения считается одним из наиболее тяжких видов преступления и в зависимости от суммы укрытой от налогов, в иных странах предусматривается наказание и до пожизненного тюремного заключения.
Легко сказать «способ простейшего выживания»: Да УК КР относит уклонение от налогов к предикатным преступлениям по отношению к отмыванию доходов, но роль службы финансовой разведки при этом заключается только в том, что по запросу правоохранительных органов она проводит соответствующий анализ и дает заключение об отношении уведенных от налогообложения доходов к их отмыванию. Правоохранительный орган в рамках уголовного дела может направить запрос в ГСФР, чтобы узнать имеются ли факты легализации доходов, полученных в результате сокрытия от налогообложения.
Правда, что в той же России, уклонение от налогообложения пока еще находится за пределами системы борьбы с отмыванием преступных доходов, но это не относится к сокрытию в особо крупных размерах и к уходу от налогов, совершенному группой лиц. Тем не менее, сегодня российские специалисты уже понимают, что и это было явным упущением с их стороны. В настоящее время в России разрабатывается законопроект о внесении изменений в соответствующий закон, с тем, чтобы внести «уклонение от налогов» в число предикатных преступлений по отношению к отмыванию доходов. Кстати, таковы требования и рекомендации международных организаций, занимающихся вопросами борьбы с легализацией преступных доходов, в частности рекомендация 40 ФАТФ включает налоговые вопросы в систему мер ПФТ/ОД. Если мы хотим быть в числе стран, которые цивилизованно и действенно борются с финансовыми преступлениями, мы просто обязаны были прийти к такому решению.
Трудно согласиться с автором в том, что уклонение от налогообложения всего лишь способ выживания, как такое могло прийти в голову независимому эксперту? Любое уклонение от налогов не только может, но и должно быть квалифицировано, как преступление, в том числе и в качестве основы для подозрения в легализации доходов.
Есть у американцев поговорка «Раздувать бурю в стакане», так вот, очень похоже на то, что автор в своей статье занимается именно этим. Он пишет: - «ГСФР инициировал и в настоящее время идет процесс согласования между всеми государственными структурами вопрос о передаче практически всех сведений о финансовых сделках граждан нашей страны. Даже такие органы, как Национальный статистический комитет и Государственная регистрационная служба будут обязаны передавать информацию о сделках юридических и физических лиц». К сведению автора, такой процесс согласования давно завершен, поскольку законы о внесении изменений и дополнений уже действуют с сентября 2009 года. Но только вряд ли стоит так сгущать краски, во-первых, потому что далеко не вся информация о сделках поступает в ГСФР, а только сведения о сделках подпадающих под международные критерии подозрительности. Во-вторых, вся получаемая информация в ГСФР хранится с соблюдением строгой секретности, закладывается в память электронного сервера, доступ к которому, как не трудно догадаться, весьма и весьма ограничен.
В настойчивой попытке создать у читателя образ секретной и чрезвычайно опасной структуры, что-то наподобие тайной канцелярии или того хуже НКВД, времен Лаврентия Павловича, г-н Бакас уулу пишет: - «Таким образом, в ГСФР сконцентрируется огромный массив информации, начиная от паспортных данных до финансовых операций практически каждого жителя нашей страны». Так какую же страну имеет в виду автор, говоря «нашей страны», Казахстан или Кыргызстан? Не знаю насколько автору «страшилки» удалась его затея, а главное, зачем гражданину Казахстана, живущему в Алматы понадобилось писать от имени кыргызстанца и о кыргызской службе финансовой разведки, о которой он имеет весьма поверхностные и скромные познания, но нашему читателю хочу напомнить, что...
На самом деле, Государственная служба финансовой разведки Кыргызской Республики - это уполномоченный орган по противодействию финансированию терроризма и легализации доходов, полученных преступным путем, аналитическая структура, административного типа, не имеющая никаких оперативных функций, тем более функций дознания и следствия.
Бердибай Саматов - Пресс-секретарь ГСФР