16 декабря 2013
Постсоветская Турция
16 декабря 2013
С самого момента распада Советского Союза в каждом из вновь сформировавшихся на его территории независимых государств регулярно озвучивается мнение (прежде всего - собственными политиками), будто этот регион является предметом чьего-то повышенного внимания и интереса. Поскольку каждое из этих государств проводит вроде бы как свою независимую политику, то и желания у внешних как ближних, так и дальних соседей к сотрудничеству с ними с каждым днем, казалось бы, только возрастают.
Россия, как «еще вчера» командовавшая всем постсоветским пространством, рвется вновь на первые позиции больше по «старой, еще не забытой инерции». Америка, в принципе, всегда была там, где что-нибудь «разваливалось», чтобы застолбить на будущее некие свои «стратегические позиции». Китай по крайней мере к Центральной Азии проявлял всегда определенный интерес, потому как эта территория напрямую прилегает к его границам. А «единые европейцы» из ЕС чисто по давней традиции волновались на постсоветском пространстве исключительно по двум вопросам - состоянию там демократии и о гарантиях доставки оттуда энергоресурсов.
Несколько в стороне от обыденной «мирской политической суеты» оставалась долгое время Турция, для которой бывшая советская территория представляла интерес главным образом в сфере экономики, да укрепления культурных и социальных связей с тюрко-язычными государствами этого региона. При этом если по началу Анкара была очень активна в той же Центральной Азии и Азербайджане, то в последние годы «турецкая спесь» существенно поубавилась. И само влияние Турции в бывших советских республиках несколько снизилось.
«Мягкое присутствие» - не значит политическое и экономическое доминирование
Особый интерес в этом плане представляет нынешняя политика Турции как в отношении стран Центральной Азии и Азербайджана, с которыми Анкару связывают родственные языковые и культурные элементы, так и таких стран, как Украина, Армения и Грузия.
В том, что касается Украины, Турция рассматривает ее как наиболее выгодного для себя торгово-экономического партнера на европейской части бывшего СССР. А с учетом сохраняющегося желания части турецких правящих элит в обозримом будущем войти в Европейский союз (на любых условиях и в любом формате) Украина может стать для Анкары очень выгодным туда «перекидным мостиком», связывающим и страны ЕС, и постсоветское пространство.
Показательно, что, Турция наладила с Украиной очень тесные как политические, так и экономические связи. Сейчас Анкара и Киев активно продвигают создание зоны свободной торговли между двумя государствами.
Также важно, что, по расчетам экспертов, к 2020 году товарооборот между Турцией и Украиной выйдет на отметку в 20 млрд. долларов, что для постсоветских стран будет показателем уникальным. К тому же если после подписания Украиной соглашения с ЕС о свободной торговле Россия заблокирует поступление целого ряда украинских товаров на свой рынок, эти же товары готова будет принять у себя Турция в обмен, естественно, на свободный доступ многих своих товаров на Украину.
Что касается Белоруссии и Молдовы, то турецкую дипломатию эти республики особо не интересуют, поскольку там не настолько крепки позиции турецкого бизнеса. Да и в политическом плане Анкара не видит для себя особых выгод от более тесного сотрудничества с той же Молдовой (она стремится попасть в ЕС, но, по сути дела, в составе другого государства - Румынии) и Белоруссией, которая делает по-прежнему ставку на постсоветское сотрудничество с Россией и Казахстаном и в единую Европу, скорее всего, если и попадет, то очень и очень нескоро.
Между тем Анкара внимательно следит за тем, как в отношении европейских республик бывшего СССР поведет себя Евросоюз и на каких условиях будет с ними все-таки поддерживать контакты.
Стоит учесть, что в этом постсоветском «европейском измерении» внешней политики Турции отдельно фигурируют отношения с Россией, которая традиционно в турецких дипломатических кругах рассматривается все-таки не столько в качестве надежного и предсказуемого партнера (да, с ним заключаются сделки по поставкам природного газа, но это больше некая вынужденная по выгоде мера, нежели искреннее стремление к полноценному межгосударственному взаимодействию), сколько соперник и конкурент (в том числе - и на постсоветском пространстве).
Показательны в этой связи периодически раздающиеся призывы подключить Турцию то к работе Таможенного союза, то к Шанхайской организации по сотрудничеству (ШОС). Что касается Таможенного союза, то туда кого только за последние пару лет ни звали. И турки, скорее всего, очень много пока выигрывают в экономическом и торговом плане именно потому, что ни к Евросоюзу, ни к постсоветским объединениям не примыкают.
Еще более странными звучат заявления о неком «важном интегрирующем участии» Анкары в рамках ШОС. На самом деле там вполне достаточно одного «большого хозяина» (Китая), и любое появление в этой структуре даже «средневесовой категории» новичка ничего хорошего ни ему, ни всем остальным явно не принесет.
Со своей стороны турецкие власти и сами рьяно ни в какие объединительные структуры в последнее время не рвутся (даже в рамках «Большой двадцатки», куда Анкара входит исключительно по своим экономическим показателям, она не стремится играть «первые роли» и особо в этой мировой тусовке не светится). Зато на уровне двустороннего сотрудничества Турция действует по-прежнему настойчиво, и там, где можно на этом с постсоветскими странами неплохо заработать, в стороне не оказывается.
Кавказ - дело тонкое, но для турков давно привычное
В этой связи символичны отношения, которые установились в последние годы между Турцией и странами постсоветского Закавказья. Еще во времена СССР Турция сохраняла тесное взаимодействие с этим регионом не только в силу своего географического положения по-соседству, но и будучи связанной с ним культурными и экономическими связями. Когда Союз распался, то именно Турция фактически сохранила в составе Азербайджана Нахичеваньскую автономную область. Да и сама государственность Азербайджана не в последнюю очередь была обеспечена турецкими военными, которые не дали Армении завершить войну 1992-94 годов полным разгромом своего противника.
С тех пор, что вполне естественно, наиболее прочные экономические и политические связи Анкара поддерживает на Кавказе именно с Баку. Вместе с тем было бы ошибкой думать, что отношения эти так уж безоблачны и беспроблемны. Разногласий между Турцией и Азербайджаном хватает, есть определенные нестыковки в позициях двух стран по Нагорному Карабаху и ряд других межгосударственных деликатных аспектов.
Вместе с тем Турция является наиболее важным для Азербайджана торгово-экономическим партнером в этом регионе и, наверное, самым ключевым с точки зрения нынешнего и будущего статуса целого ряда крупных энергетических проектов, осуществляемых Азербайджаном на Каспии. Это касается и газопровода ТАПИ, по которому азербайджанский газ пойдет в Европу транзитом через Турцию (на чем турецкая сторона будет очень даже неплохо зарабатывать), и ряда других совместных проектов.
При этом именно турецкое направление для Азербайджана в энергетическом плане считается наиболее выгодным. А если учесть, что Турция многие из подобных проектов еще и финансирует (естественно, прежде всего со своей выгодой), то для Баку сотрудничество с Анкарой (которое подкрепляется еще и тесным политическим взаимодействием на уровне первых лиц государств) является приоритетным и крайне прибыльным.
Свои «хитрости» имеются уТурции в отношениях с Арменией. В силу ряда исторических причин полномасштабные отношения с этой республикой для Турции наладить до сих пор не удается. Вместе с тем определенные усилия в этом направлении турецкой стороной по-прежнему предпринимаются. И если какие-то подвижки произойдут между Азербайджаном и Арменией в деле разрешения конфликта вокруг Нагорного Карабаха, то и турецко-армянские отношения могут достаточно быстро нормализоваться.
Аналогичная ситуация складывается и с Грузией, где турецкий бизнес за годы нахождения у власти в Грузии президента Михаила Саакашвили занял очень прочные позиции (особенно в Аджарии). И с учетом того, что любое новое грузинское руководство, скорее всего, сохранит стремление двигаться не в постсоветском объединительном направлении, а навстречу европейским и северо-атлантическим структурам, у Турции имеются неплохие возможности расширять свое влияние в этой республике и в ближайшем будущем.
Турция - это «почти» Центральная Азия. Даже если Анкара и стоит одной ногой в Европе
С момента прихода к власти в Турции премьер-министра Тайипа Эрдогана целый ряд турецких политологов и исследователей стали утверждать, что современные турки- это, дескать, больше человеческий феномен, сформировавшийся под влиянием культуры и обычаев Балканского полуострова. А бывшие связи на уровне культурно-этнографического взаимодействия - это уже некие пережитки прошлого. И будущее Турции теперь, вроде бы как по их мнению, лежит именно в европейском, а не в центральноазиатском измерении.
Думается, что подобные суждения - более свидетельство чисто популистских и привязанных конъюнктурно к интересам современных турецких бизнес-элит оценкам. На самом же деле Турция - что раньше, что нынче очень тесно связана по-прежнему с Центральной Азией и всем тюрко-язычным миром. А он все-таки сформировался и сохраняет свою этнографическую и культурную идентичность прежде всего благодаря тюрко-язычным странам Центральной Азии и Азербайджану.
Замечу попутно, что если руководство влиятельных европейских стран по-прежнему, по сути дела, отталкивает Турцию от какого бы то намека на вступление в будущем в Евросоюз (какими бы себя нынче турки не считали «почти европейцами»), то страны Центральной Азии с самого момента обретения собственной государственной независимости стремились к самым разносторонним контактам с Турцией. И считали наличие исторических связей с ней большим для себя благом, нежели каким-то «насильно-навязанным балансом», оставшимся от советского прошлого.
За исключением Таджикистана (который к тюркскому миру не относится, но это не значит, что турецкий бизнес там себя чувствует неуютно или подвергается каким-то ограничениям), во всех остальных центральноазиатских государствах Турция по-прежнему играет одну из ведуших ролей как в сфере политики, так и экономического взаимодействия. Конечно же, в том же Казахстане или Узбекистане Турция сегодня уступает прежде всего Китаю - и по объемам заключаемых торгово-экономических сделок, и в кредитовании отдельных проектов, и в интенсивности политических контактов.
Вместе с тем в Туркменистане турецкий бизнес очень активен, ему лично благоволит тамошний президент Гурбангулы Бердымухамедов, а турецкие фирмы регулярно получают выгодные контракты в республике, прежде всего в области строительства. Особый здесь случай - Кыргызстан. Не секрет, что его нынешняя правящая верхушка фактически полностью завязана именно на Турции - их дети живут или учатся в этой стране, там же находится их личный бизнес, а турецкие компании наряду с китайскими - главные «коммерческие игроки» на кыргызском рынке.
Помимо этого, между Туркменистаном и Кыргызстаном, с одной стороны, и Турцией, с другой, налажены очень надежные политические связи. И хотя каких-то особо стратегических планов у Анкары в этих странах нет, солидность имеющихся связей и исторически тесное культурно- образовательное взаимодействие между ними налажено на сегодняшний день более чем успешно.
Таким образом, Турция даже при всей неприоритетности для себя постсоветского пространства во внешней политике (да, ряд стран региона географически граничат с Турцией, но с ними нет ни проблемных моментов, ни откровенной враждебности) из этого региона на ближайшую перспективу уходить не планирует. А с учетом расширения турецкого влияния в зоне Средиземного и Черного морей, на Балканах и на Большом Ближнем Востоке (особенно в контексте нынешней ситуации вокруг Сирии и ядерной программы Ирана) Анкара по-прежнему будет играть в республиках бывшего СССР далеко не последние роли.
Юрий Сигов, Вашингтон