panorama 2004 # 14 апрель
Президент Казахстана еще раз подтвердил свою приверженность евразийским инициативам.
2 апреля в Евразийском университете прошла научно-практическая конференция с участием Нурсултана Назарбаева. Ее темой стало десятилетие со времени выдвижения предложений казахстанского лидера о создании Евразийского Союза, а в более широком контексте звучали интеграционные перспективы на постсоветском пространстве. Свой доклад на конференции Президент построил в форме чередования аналитических выкладок и иллюстраций почти мемуарного характера, связанных с некоторыми ключевыми "узлами" событий, происходивших в последние 15 лет.
Касаясь остающейся чрезвычайно болезненной темы, связанной с распадом Союза, Нурсултан НАЗАРБАЕВ вспомнил о декабре 1990 года, когда на союзном съезде народных депутатов сложилась ситуация острого кризиса: "Депутаты кричат с мест, горячатся, Шеварднадзе выступил о том, что диктатура наступает", причем все это происходило на фоне усугубляющегося экономического кризиса, когда республики Союза испытывали проблемы с продуктами питания - в частности, например, с лимитами на сливочное масло, "которое почему-то было особой проблемой". На встрече, состоявшейся в нынешнем здании Казахстанского посольства в Москве, президенты 4 республик бывшего Союза сумели договориться о модели государственного устройства, которая сохраняла единую страну, и была, наверное, "ближе к конфедеративному устройству". Президент Назарбаев считает, что исследователи могли бы найти те документы, которые были хорошим решением, принятым "с добрыми намерениями, в желании изменить ситуацию к лучшему". Все 4 руководителя тогда расписались на стенах посольства, и, по словам г-на Назарбаева, он дал указание не трогать этот фрагмент стены посольства при последующих ремонтах. Степень отчужденности между руководством Федерации и будущих независимых стран, однако, была такой, что серьезной проблемой стало то, кто пойдет сообщать о принятых решениях Михаилу Горбачеву, причем Леонид Кравчук предположил, что может "и не выйти из Кремля". Миссия в итоге была предоставлена г-ну Назарбаеву, который вспоминает: "Мне сказали: он - твой друг, пойди и скажи ему". Исторический шанс, однако, был упущен. Президент Горбачев в тот период "был способен говорить часами и не слышать никого другого". Так и произошло тогда. Г-н Горбачев сказал: "Вы недопонимаете ситуацию - я еще и Союз восстановлю, и Прибалтику верну". Следующий фрагмент, о котором, правда, не столь подробно говорил г-н Назарбаев, был связан с ситуацией после принятия решений в Беловежской Пуще. На встрече центральноазиатских республик всерьез дебатировалось предложение Туркменистана (что выглядит удивительным, учитывая реалии сегодняшнего дня) о создании Центральноазиатско-туркестанской федерации. То, что развод в рамках бывшего Союза оказался мирным и не закончился конфликтом между "славянами и тюрками", можно считать бесспорным историческим благом.
Переходя непосредственно к своему предложению 1994 года, г-н Назарбаев напомнил, что ситуация была крайне тяжелой: страны были целиком поглощены проблемами политического выживания, и выдвижение предложений, рассчитанных на отдаленную перспективу, казалось абсолютно бессмысленным занятием. Тогда уже становилось ясно, что для многих участников СНГ, в который первоначально закладывались принципы единого экономического пространства, - организация, не больше чем "клуб" для встреч, место для чаепитий. При этом именно Президент Назарбаев был человеком, который стремился осуществить на постсоветском пространстве интеграционную модель, похожую на европейскую, и получил вместе с мэром Москвы Лужковым документы, с которых начиналась Европейская интеграция. С 90 страниц первоначальных документов г-н Назарбаев "делал выжимки" для руководителей других государств, пытаясь убедить их в необходимости следования по пути интеграции. Г-н Назарбаев вновь довольно подробно остановился на предпосылках и плюсах европейской интеграции, отметив, что любую идею следует оценивать не только с позиций сегодняшнего дня, но и пытаясь оценить ситуацию изнутри того времени, когда возникала идея. При этом исходными предпосылками, предопределившими успешность европейской интеграции, стали, "следует это признать, общие цивилизационные христианские ценности и продвинутость в рыночной экономике", в отличие от сегодняшнего постсоветского пространства, где многие страны не ушли "от уровня развития, который был у них при распаде Союза".
Европейские страны сформулировали жесткие экономические критерии, которые должны выполнять кандидаты, и то же самое произойдет, видимо, с нормативами, которые сформулируют страны - основоположницы ЕЭП. Важнейшими уроками также остаются абсолютный прагматизм любой успешной интеграции и ущербность каких-либо схем, связанных с внешним принуждением, поскольку и империи являются своего рода интеграционными объединениями. Ни одна из постсоветских стран не готова отдать свой суверенитет. При этом и в Европе отношение к наднациональным структурам остается крайне сложным, и Президент Назарбаев привел как пример сетования Президента Греции о том, что ЕС ограничивает греческих производителей в выращивании цитрусовых. С другой стороны, именно наднациональные структуры осуществляют дотации сельскому хозяйству и определяют оптимальный уровень производства, позволяющий не обрушить рынок. Одной из причин, заставляющих маленькие европейские страны, многие из которых уступают по своему потенциалу Казахстану, тянуться к Европейскому союзу, остается желание смягчить с помощью интеграции последствия глобализации, которая могла бы быть более жесткой для маленьких стран, не являйся они частью большой Европы.
Глобализация же, по оценкам Нурсултана Назарбаева, способна нести как блага, так и негатив, связанный, например, с тем, что неясно, кто внутри страны сможет потреблять продукты и услуги крупнейших мировых корпораций, если внутренний производитель окажется неконкурентоспособным и население останется без заработков. Последние действия, связанные с осуществлением инновационно-индустриальной стратегии, и попытки создать больший рынок с помощью интеграции связаны именно с желанием снивелировать "минусы" глобализации. Оценивая прогностический потенциал своих предложений в связи с интеграционными подвижками в рамках ЕврАзЭс и ЕЭП, г-н Назарбаев скромно обозначил его как "неплохой". Разница между двумя объединениями, по признанию оратора, состоит в участии в одном из них Украины, которая способна значительно повысить эффективность и живучесть интеграции. При этом он вспомнил, что оппоненты настойчиво критиковали идею Евразийского союза за механизмы "разноскоростной интеграции". Реальность, однако, дает ответ на эти сомнения.
Президент Назарбаев не мог не затронуть в своем выступлении в связи с событиями в Узбекистане и тему безопасности, которая также разрешима усилиями многих стран (в 1994 году невозможно было предположить, какие масштабы приобретет международный терроризм). Президент не скрыл своей крайней озабоченности происходящими событиями и призвал общество к бдительности. Он также обратил внимание на то, что шахиды - невиданная вещь для нашего региона. И происходящее невозможно связывать с исламом или религиозными ценностями, поскольку мусульмане убивают мусульман и ни о каких страдальцах за веру не может идти речи. Финальным аккордом доклада стало упоминание о толерантности казахов, являющейся одной из главных ценностей, которую необходимо сохранить и в которой никто не может сомневаться после нескольких последних эпох. Одним из самых любопытных на конференции стало выступление лидера российской "Евразийской партии" г-на Дугина, представляющее собой одну из немногих небеспочвенных попыток сформулировать некую философию интеграции и даже идеологическую доктрину, которая может быть приемлемой на этом этапе для части властных элит евразийских стран. Политолог назвал "провиденциальной" идею Президента Назарбаева о Евразийском союзе и важнейшим тот факт, что евразийство впервые было поддержано политическим лидером такого уровня. При этом идеи, опережающие время, часто кажутся утопичными большинству современников. (Г-н ДУГИН привел в пример течение, говорившее о необходимости единства Европы в 20-е и 30-е годы прошлого века - время, явно не располагавшее к подобным дискурсам.) Смысл предлагаемой доктрины состоит в том, чтобы избежать однополярности складывающегося мира и не превратиться в объект модернизации, который "модернизируют", оставаясь субъектом, который модернизирует себя. Г-н Дугин не хотел бы пугать аудиторию излишним "антиатлантизмом" своей теории, отметив, что речь идет о "просвещенном" и даже "либеральном" евразийстве, которое не имеет ничего против западных ценностей, но считает необходимым сохранить и свои и оставить Евразию одним из полюсов мира. Одним из практических выводов является необходимость одновременного вступления всех стран большого региона в международные объединения типа ВТО, причем только одновременность позволит сохранить баланс. Очевидно, теория г-на Дугина может быть воспринята как некое идейное основание для практической политики, которую делают многие постсоветские лидеры. Особенно "просвещенное евразийство", вероятно, будет востребовано в период охлаждений с Западом, главным образом для "внутреннего употребления" в спорах с более прозападными сегментами общественного мнения в своих странах. Оптимизм г-на Дугина во многом связан и со сменой обитателей Кремля, поскольку Президент Путин, по его мнению, мыслит "в большинстве по-евразийски", а интеграция остается одним из основных пунктов "повестки дня" его второго президентского срока.
Николай ДРОЗД из Астаны.