3 октября 2005
ПОСЛЕ ФАЛЬСТАРТА В БИШКЕКЕ
3 октября 2005
ПОСЛЕ ФАЛЬСТАРТА В БИШКЕКЕ
Феликс Кулов надеется на российский ТЭК и российских военных
Виктория Панфилова, Независимая Газета
Сегодня завершается первый рабочий визит в Москву премьер-министра Киргизии Феликса Кулова. Он уже встречался с российским коллегой Михаилом Фрадковым, министром промышленности и энергетики Виктором Христенко, а сегодня проведет переговоры в «Газпроме» и «ЛУКОЙЛе». В интервью «НГ» Феликс Кулов рассказал о приоритетных направлениях работы новой киргизской власти, о сложностях, возникших при формировании нового правительства, и о непростых взаимоотношениях с парламентом и президентом.
- Накануне вашего визита в Москву депутаты киргизского парламента отклонили шесть из восемнадцати кандидатов на министерские портфели, предложенных вами и президентом Курманбеком Бакиевым...
- Действия парламента мне не слишком понятны. Особенно когда депутаты отклоняют кандидатуру Розы Отунбаевой, которая по праву считается одним из лидеров мартовской революции. Итоги голосования стали неожиданностю. Что это было, я сейчас не могу дать однозначный ответ. Надо подумать над этим, провести серьезные консультации с депутатами, выяснить причины. Параллельно надо думать над новыми кандидатурами - ведь повторно предлагать тех же людей на те же посты нельзя, это запрещено нашими законами о формировании правительства. В общем, думать есть о чем.
- Многие отмечают, что в последнее время Феликс Кулов изменился: стал более осторожным, не таким жестким. Это действительно так?
- Меня почему-то все считают революционером. А я не делал революции. Я тогда, если помните, сидел в тюрьме. То, что мне удалось каким-то образом навести после мартовских событий порядок в Киргизии, это вовсе не значит, что я все время должен стучать кулаком по столу. Нынешняя должность обязывает меня взвешивать каждое слово. Криком экономике не поможешь. Нужно просто работать. Я предложил структуру правительства, которая кардинально отличается от той, которую создавал Акаев и которая была полностью подконтрольна экс-президенту и его родственникам. Однако мои предложения встретили в штыки.
- Что в них такого особенного?
- В моих предложениях нет многих прежних структур, которые еще недавно не подчинялись правительству. Правительство оказывалось в стороне от них и вроде бы ни за что не отвечало. Сегодня ситуация иная. Налицо разделение ответственности между премьером и главой государства. Президент Бакиев взял под свой контроль две структуры: киргизские железные дороги, на базе которых будет создана национальная компания, и гражданскую авиацию. В этом я не вижу ничего плохого. Кроме того, в его ведении будет антимонопольный комитет и счетная палата. А вот налоговая служба и таможня должны подчиняться правительству.
Я предлагаю вариант, в котором будет четкое разделение функций и по контролю за министерствами. Такой опыт есть в России. Важно, чтобы на этапе раздела власти не возник паралич работы всей государственной структуры. Структура важна, но она не является определяющим фактором. Главное - подбор кадров.
Сегодня наши отношения с президентом Бакиевым таковы, что мы не можем биться насмерть, а должны находить компромисс. Стреляться из-за того, что не все мои идеи находят поддержку, я не буду. И в отставку уходить тоже не собираюсь.
- Действительно ли вы перед июльскими президентскими выборами договорились с Бакиевым о том, что если вы уйдете в отставку с поста премьера, он тоже должен будет автоматически уйти с поста президента?
- Смысл нашего предвыборного соглашения в другом. Это было своего рода джентльменское соглашение, некий договор между двумя мужиками. На тот случай, если вдруг не сработаемся. Мы взрослые люди, а значит, обязаны находить разумные выходы. Если же президент вдруг уберет меня с премьерского поста без объяснения причин, попав под чье-то влияние, то вы сами понимаете, какие тут могут быть последствия.
- В республике до сих пор ощущается противостояние севера и юга. Сохраняется ли угроза межэтнического противостояния?
- Мы не допустим никаких конфликтов. Но если гипотетически предположить, что это возможно, задачи по урегулированию такого конфликта будут решаться в рамках ШОС и ОДКБ. Я неоднократно говорил, что простые люди не делятся на север и юг. Например, в ходе предвыборной кампании, когда я приезжал в южные районы, меня принимали очень тепло. И если бы я не снял свою кандидатуру, то полагаю, что определенный процент голосов мне там был бы гарантирован. Для людей не имеет значения, откуда ты родом, главное, чтобы их жизнь налаживалась.
- А как развиваются отношения новой киргизской власти с соседями, прежде всего с Россией?
- Сегодня мы во многом ориентируемся на Россию. Мы внимательно следим за тем, что у вас происходит. Иногда даже о событиях в России мы информированы больше, чем о том, что происходит в нашей стране. Правда, мы не всегда соглашаемся с тем, что о нас пишут в российской прессе. Получается так, что враг номер один - США, друг номер один - Россия. Да, другом номер один для Киргизии была и останется Россия. Это не вызывает никаких вопросов. Но ведь и США не враг. Это, конечно, не ближайший наш друг, но это та страна, как и многие другие, с которыми мы должны поддерживать хорошие отношения. При этом, разумеется, приоритет отдается России.
- А как складываются взаимоотношения Киргизии с ближайшими соседями?
- С соседями всегда нужно жить в мире и ценить теплые и хорошие отношения. Одно необдуманное слово может привести к серьезным последствиям, в результате пострадают наши соотечественники.
- На последнем заседании парламента вы заявили, что назовете имя убийцы депутата Баямана Эркинбаева. Вы это уже сделали?
- Нет, пока меня еще не допрашивали.
- Видите ли вы политическую подоплеку этого убийства?
- Я бы не стал связывать это убийство только с криминалом, как это делают некоторые. Безусловно, политическая составляющая присутствует. Но более подробно на этот вопрос я ответить не готов.
- Есть информация, что в ваш адрес также поступают угрозы. Это правда?
- Не без этого.
- В республике продолжается передел собственности. Как вы намерены остановить этот затянувшийся процесс?
- Я вообще категорически против какого-либо передела собственности. И это мое убеждение основывается на моих впечатлениях, полученных ночью 24 марта. Единственный механизм, который я считаю правильным, - все спорные вопросы, касающиеся собственности, должны решаться через суд. А суд должен быть действительно независимым.
- Как, на ваш взгляд, революционная эйфория уже сошла на нет?
- В общем, да, но какие-то моменты, конечно, еще остаются.
- Будущее российского бизнеса в Киргизии находится под угрозой. Может ли передел собственности коснуться иностранных инвесторов?
- Для меня нет разницы - наш это бизнес или, скажем, российский. Весь бизнес должен быть защищен. И до тех пор, пока я сижу на этом месте, никакого передела не будет. Только в рамках судебного разбирательства.
- Все знают, что в бюджет Киргизии поступают солидные средства от пребывания на территории страны американской базы. А на каких условиях находится российская база в Канте?
- Тут подход должен быть разным. Американская база состоит из транспортной авиации и ее главная цель - миротворческая миссия в Афганистане. У российских военных - иные задачи. Они создают здесь инфраструктуру, расширяют взлетную полосу. Буквально недавно российские военные оказали нашей республике техническую помощь на 3 миллиона долларов. Так что мы тоже умеем считать.