Главные проблемы: наркотрафик, граница и американцы
3 сентября 2011, 08:38, Московские новости
Россия, Таджикистан, Афганистан и Пакистан собираются играть главные военно-политические роли в регионе Аркадий Дубнов
В занятную дипломатическую интригу были закручены приготовления к начавшемуся 1 сентября визиту Дмитрия Медведева в Таджикистан. Сказать, что здесь его ждали с нетерпением, - это значит, ничего не сказать. Его здесь ждали с напряженным нетерпением. Достаточно было взглянуть на заголовки таджикских газет. В одной из них, на первой полосе, под фото счастливо улыбающихся друг другу Медведева и его таджикского коллеги Эмомали Рахмона аршинным буквами красовался заголовок: «Договоримся? Президенты России и Таджикистана сделают еще одну попытку реанимировать российско-таджикские отношения».
Именно в таком воспаленно-трагическом тоне воспринимают здесь клинч, в который зашли эти отношения. Лишним свидетельством тому стало принятое в середине августа решение российских властей временно ограничить экспорт нефтепродуктов в Таджикистан в связи с началом уборки урожая в России. Разумеется, таджикская правящая элита восприняла это как шантаж накануне важных переговоров между лидерами двух стран о будущем военно-техническом сотрудничестве, от которого в Душанбе рассчитывают получить солидные финансовые дивиденды. Серьезное возбуждение в общественной атмосфере республики вызвали недавние выступления спикера Думы Бориса Грызлова и главы антинаркотического ведомства России Виктора Иванова, в которых Таджикистану ставился в вину слабый контроль за наркотрафиком из Афганистана, большая часть которого идет в Россию. Здесь на полном серьезе были восприняты предложения Грызлова ввести визовый режим с Таджикистаном, если Душанбе откажется вернуть на таджико-афганскую границу российских пограничников.
На фоне такого обострения между Москвой и Душанбе именно Таджикистану пришлось устраивать торжества по случаю юбилея Содружества. Таджикскому руководству очень хотелось увенчать эти торжества самым высоким уровнем визита президента России - государственным. В Москве же, наоборот, предложили сделать визит рабочим. В Душанбе такой низкий уровень сочли обидным для себя. В результате только за несколько дней до прибытия Медведева стороны пришли к компромиссу, визит назван официальным. Поводом для этого оказались два соглашения, подписанные по итогам двухсторонних переговоров на высшем, президентском уровне - о сотрудничестве по пограничным вопросам и трехлетняя программа экономического сотрудничества.
Вокруг пограничного соглашения было много спекуляций. В результате было практически зафиксировано нынешнее качество сотрудничества, пребывание в Таджикистане группы российских пограничных советников в количестве около трехсот человек. Документ также дополнен еще четырьмя межведомственными соглашениями, регламентирующими статус советников, условия взаимодействия с таджикскими коллегами, детали взаимодействия между российской ФСБ и комитетом нацбезопасности Таджикистана. Возврата российских пограничников для охраны границы с Афганистаном эти документы не предусматривают.
Еще один болезненный вопрос, поднятый таджикской стороной на переговорах, касается стремления Душанбе получать от России арендную плату за дислокацию в Таджикистане 201-й российской дивизии, а также за возможное предоставление России права разместить свою авиационную базу на аэродроме Айни в тридцати километрах к востоку от Душанбе. Несколько лет назад строители из Индии, выполнив контракт стоимостью около $40 млн, сдали в эксплуатацию там две взлетно-посадочные полосы и другие структуры, необходимые для использования тяжелой авиации. Как утверждают российские источники «МН», поначалу запросы Душанбе к Москве за дислокацию 201-й дивизии, а вместе с ней и Айни составляли аж $600 млн в год, затем эта фантастическая цифра сократилась вдвое - до $300 млн. Сейчас же таджикская сторона, как указывают наши источники, занимает более адекватную позицию, в Душанбе готовы получать компенсацию не только деньгами, но и поставками военно-технических средств.
Среди российских переговорщиков на эту тему существует мнение, что Таджикистан вправе требовать плату за российское военное присутствие, но в разумных пределах. В этой связи они обращают внимание на масштабы расценок за такое присутствие в других странах СНГ. Скажем, за объект российских ВМФ на Иссык-Куле в Киргизии Москва платит около $4,5 млн, за станцию ПВО раннего предупреждения в азербайджанской Габале - около $7 млн:
По сведениям «МН», российское предложение, связанное в первую очередь с использованием аэродрома Айни, лежит на столе у таджикского руководства. Определенным итогом переговоров по данному вопросу стало озвученное Медведевым после встречи с Рахмоном решение подготовить до конца первого квартала будущего года и подписать соглашение об аренде российской военной базы в Таджикистане сроком на 49 лет.
Что касается состоявшегося утром 2 сентября третьего саммита так называемой «душанбинской четверки» (Афганистан, Россия, Пакистан, Таджикистан), то кроме дежурной повестки дня - дискуссии о перспективах реализации таких масштабных экономических проектов, как строительство линии электропередачи CASA-1000 для экспорта электроэнергии из Таджикистана и Киргизии в Афганистан и Пакистан или трансафганского газопровода из Туркмении в Индию и Пакистан (ТАПИ), - обсуждалась еще одна геополитическая проблема. О ее существовании намекнул Дмитрий Медведев, выйдя к прессе после окончания саммита. По его словам, особое внимание на встрече четырех президентов было уделено необходимости именно странам региона принимать на себя ответственность за обеспечение безопасности в этой части Азиатского континента.
По сведениям «МН», полученным из информированных источников в кулуарах саммита, речь шла о предложенном для одобрения членам «душанбинской четверки» тезисе о несоответствии резолюции Совбеза ООН, давшей зеленый свет на антитеррористическую военную операцию в Афганистане, - размещения в этой стране на постоянной основе военных баз внерегиональных держав. Понятно, что речь идет о нескольких военных базах США в Баграме, Шинданде, Кандагаре, Мазари-Шарифе, которые, очевидно, останутся в Афганистане даже после вывода из страны американских войск:
Но все эти серьезные вопросы волновали в Душанбе скорее только политиков, военных и журналистов. Большинство душанбинцев 2 сентября жили ожиданием «большого футбола», назначенного ФИФА на вечер этого дня в городе Турсунзаде в 60 км от столицы у самой границы с Узбекистаном. Сборные-соседи должны сойтись в схватке третьей азиатской отборочной группы за выход в финал футбольного мундиаля-2014. Телетрансляции с матча не предусмотрено, таджикские власти боятся взрыва эмоций и возможных беспорядков, известно ведь, что отношения между Душанбе и Ташкентом оставляют желать много лучшего и их обострение может быть спровоцировано футбольными страстями. Впрочем, узбекская сборная является фаворитом, и таджикские фаны готовы к поражению своих любимцев. Тем не менее политический аспект футбольного сражения подчеркивается тем, что за две недели до матча в азиатской «группе смерти» куратором национальной сборной Таджикистана был назначен таджикский «кронпринц», сын президента Рахмона, 24-летний Рустам Эмомали.
Вечером 2 сентября и так пустая по случаю приезда высоких гостей таджикская столица практически и вовсе обезлюдела.