Этапы большого транзита Вы никогда не задумывались, почему именно «Казахстан-2030»? Почему, скажем, не 2020 или 2040?
Оказывается, всё очень просто: именно в 2030 году исполнится 40 лет, как Нурсултан Назарбаев пришел к власти и повел казахстанский народ в страну обетованную. Где-то это уже было?
Откровенно говоря, сам бы не догадался про «40 лет», пока не подсказали сами защитники существующего в Казахстане политического режима. В последнее время они очень часто стали проводить параллель между тем, что происходит у нас, и тем, что делал библейский Моисей со своим народом в далекие времена Ветхого завета. А тут еще политологи приняли в оборот модное понятие «транзитное общество». И пошло-поехало. Договорились до того, что начали доказывать, что самый короткий путь от тоталитаризма к демократии лежит через авторитаризм.
Логика такого умозаключения проста, и восходит к логике все того же библейского Моисея, посчитавшего своих соотечественников неготовыми к новой жизни. А потому и решившего устроить им 40-летний «транзит» в не самых благоприятных для жизни условиях блужданий по пустыне. Точно так же рассуждают и наши современные последователи Моисея, уверяющие нас в том, что «:введенные незамедлительно и быстро демократические институты в начале 90-х годов прямо привели бы к гражданскому хаосу и политической дезориентации».
Эта цитата наиболее полно отражает логику и идеологию власти, убеждающей всех, что между тем местом, откуда мы вышли (коммунистический тоталитаризм) и тем, куда мы стремимся попасть (национальная демократия), лежит долгий, не менее чем 40-летний (1990-2030 гг.) путь. На протяжении этого пути, говорят они, власть сама должна создать все условия для ПОСТЕПЕННОГО вхождения общества в эту самую демократию.
И самое главное условие этого этапа - власть должна быть сильной (читай: авторитарной). Внешняя логика таких рассуждений создает иллюзию некоторой убедительности подобных умозаключений, и это делает теорию «авторитарного транзита» привлекательной для некоторых политологов. Так, российский политолог Андраник Мигранян также придерживается мнения о необходимости авторитаризма в транзитных обществах, как фактора успешного продвижения к демократии.
Можно только гадать, чем вызваны такого рода «прозрения» отдельных политологов, но то, что эта теория высказывается в последнее время все чаще и чаще - вот это не может не тревожить. Мне кажется, что в основе такого оправдания авторитаризма (если исключить прямую ангажированность говорящих и пишущих) лежит традиционная для нашей интеллигенции боязнь. Это боязнь стихии не готового к демократии, политически необразованного и гражданственно несостоявшегося народа с его ментальностью «совкового» пофигизма.
Отсюда и вывод, что демократия такому народу противопоказана, по крайней мере, до того момента, когда он станет ей соответствовать. А пока этого нет, соединение народа с демократией есть социальный разврат и разгул анархии. И еще один посыл: демократия в наших условиях - это ослабление власти, что опять же, учитывая «человеческий фактор», чревато.
Это очень принципиальный момент в рассуждениях адвокатов и идеологов авторитаризма. Ибо именно отсюда у них вырастает все здание «транзитного авторитаризма».
Но позвольте, кто сказал, что авторитаризм - это всегда сильная власть, и почему решили, что власть, основавшая на демократических принципах, слаба? Примеры демократических стран убеждают, что власть в них, при всей её динамичности и частой сменяемости, предоставляет гражданам своих стран несравнимо больше гарантий и уверенности в завтрашнем дне, чем любой диктаторский режим. А ведь именно этим измеряется сила власти: не страхом граждан страны перед теми, кто ими управляет, а тем, насколько власть в состоянии гарантировать гражданам своей страны их личную свободу, благополучие, безопасность и уверенность.
В этом плане, при казахстанском авторитаризме, вообще не приходится говорить о сильной власти - это с её-то непопулярностью у населения, беспомощностью правоохранительных органов, разъедаемых ржавчиной коррупции, продажностью государственных чиновников и отсутствием социальных гарантий для населения. Интересно, что в качестве доказательства силы авторитаризма и слабости демократии очень часто приводят в пример конфликтов на постсоветском про-странстве: смотрите, мол, к чему приводит ваша демократия...
Да побойтесь же Бога, где тут элементарная логика?! Все эти примеры с точностью до наоборот как раз и доказывают, что там, где не работают демократические институты, где нет контроля общества над властными структурами - именно там неизбежно нарушаются (массово) права человека и, как следствие, возникают социально-политические конфликты. Анализ причин конфликтов, происходящих в странах СНГ, убедительно показывает, что все они - следствие как раз таки не избытка, а недостатка демократии.
По логике «транзитников», сильный авторитарный правитель должен обеспечить постепенный переход к демократии. Теоретически это возможно, но только теоретически. На практике невозможно представить себе правителя, который, обладая всей полнотой власти, прикипев к ней всеми фибрами души, запятнав себя преследованиями своих политических оппонентов и вообще всех инакомыслящих, позволяющий своим подчиненным нарушать (массово) права человека, наверняка допустив множество финансовых и юридических нарушений, вдруг рискнул бы выпустить рычаги управления из своих рук.
Здесь сама собой предполагается ответственность за авторитарные методы правления и, соответственно, у каждого правителя, так или иначе использовав-шего эти методы, есть законные опасения за свое безвластное будущее. Диктатор похож на человека, который держит льва за хвост: он в безопасности, пока хвост в его руках. Но не дай Бог, если он его выпустит: чем жестче он дергал за этот хвост, тем ужаснее будет расплата.
В этом смысле авторитаризму как форме политического правления демократия противопоказана. Это два генетически разных состояния, антагонистичных друг другу по определению. Важнейшими атрибутами существования авторитаризма является стремление сохранения власти в одних руках, ликвидация политических конкурентов, укрепление политических инструментов, исключающих демократические тенденции развития.
Те, кто говорит, что введение демократических институтов в Казахстане в начале 90-х будто бы привело к дестабилизации казахстанского общества, начисто забывают или сознательно игнорируют тот факт, что эти самые демократические институты были введены именно в начале 90-х. Принятая в январе 1993-го Конституция закрепила основные принципы демократического устройства государства. Конечно, можно спорить о том, насколько эти принципы нашли свое отражение в жизни, но тем не менее нужно признать, что тогда Казахстан, особенно по сравнению со своими соседями, испытывал настоящий ренессанс демократии, и при этом никакой нестабильности не наблюдалось. Говорю это к тому, что страхи насчет «гражданского хаоса» в случае поспешной демократизации проистекают, в лучшем случае, от плохой памяти тех, кто нас этим пугает. На самом деле именно в результате Перестройки Казахстан получил весь набор демократических институтов, прав и свобод. Местная правящая элита ничего не придумывала и не создавала - независимость и демократию она получила в качестве наследства от ушедшего в небытие Союза. Оставалось только все это закрепить на бумаге с гербом нового государства.
Сам дух времени, для которого был характерен антитоталитаризм, а также понятное и вполне достойное желание понравиться Западу, определили провозглашение властями Казахстана курса на демократизацию. Была принята достаточно демократическая Конституция, в которой сформулирован принцип разделения властей, заработал институт свободы слова, инакомыслящие получили право оппонировать властям, правозащитники получили возможность отстаивать права человека.
Но все это органически не устраивало власть, вставшую на путь авторитаризма. Вместо того чтобы развивать и совершенствовать демократические институты, как полагалось бы по теориям идеологов «транзита», казахстанские власти начали наступление на демократические свободы, приступив к постепенной ликвидации институтов демократии.
Вся десятилетняя история правления президента Назарбаева - это непрекращающийся процесс концентрации власти в одних руках, преследований оппозиции, закрытия неугодных СМИ, ликвидация демократических институтов, дарованных Казахстану Перестройкой.
Понятно, что всему этому потребовалось соответствующее идеологическое обоснование. Вот тут и пошла в ход теория «авторитарного транзита» с ее аргументацией о необходимости «твердой руки» и 40-летнего блуждания по пустыне авторитаризма.
Здесь же наблюдается фетишизация такого фактора, как стабильность, подаваемого как основное достижение авторитаризма. Интересно, что часто идеологи «транзита» в качестве положительного примера таковой политической стабильности приводят Узбекистан и Туркмению. С этим невозможно согласиться даже в теории, потому что и Узбекистан, и даже Туркмения - это политически наиболее нестабильные общества. Пресловутая «стабильность» в этих странах, достигаемая мерами подавления и репрессий - это затишье перед грозой. А уж надежды на то, что Каримов и Ниязов смогут, а главное, захотят обеспечить транзитный переход своих стран к демократии - это вообще из области черного юмора.
Говоря же о Казахстане, необходимо отметить, что по мере отхода от демократического наследия Перестройки, закручивания гаек по отношению к оппозиции и СМИ, в обществе нарастает напряженность между теми, кто у власти, и теми, кто ею недоволен. Прошлогодние события в Киргизии, когда противостояние оппозиции и власти привело к человеческим жертвам - наглядный пример того, к чему может привести отказ властей от демократических институтов и упование на силовые методы подавления недовольства. Это прямой путь к дестабилизации политической ситуации. И ответственность в этом случае всегда ложится на власть, не сумевшей предоставить гражданам страны легитимных путей реализации своих законных прав, выразить несогласие.
Вот наша оценка происходящего в Казахстане: укрепление позиций авторитаризма не позволяет говорить о дальнейшем сохранении стабильности, имевшей место в первые годы независимости. Многое изменилось, в том числе и ситуация со стабильностью.
Может быть, кому-то это покажется странным, но стабильность, которой так гордятся архитекторы «транзита» и которую принято считать заслугой «мягкого» авторитаризма Назарбаева, на самом деле является следствием относительно демократических условий существования казахстанского общества на начальном этапе казахстанской независимости. Понятно, что по мере отхода от демократических принципов и свертывания демократических свобод эта стабильность быстро исчезает, уступая место политической напряженности и конфликтному противостоянию в обществе.
Интересно, что говорил своим соотечественникам Моисей, когда целых сорок лет дурачил их, водя несчастных по бездорожью? Наверняка, тоже рассказывал о сложностях транзитного периода, а всем несогласным затыкал рты?..
Понятно, что библейскую историю следует воспринимать не буквально, а всего лишь как притчу, призванную объяснить инерцию общественной психологии, которая мешает реформаторам ускорять реальный ход истории. Вполне ясно, что и сакраментальную цифру 40 следует понимать не в буквальном смысле. Потому хотя бы, что нет таких народов, которые согласились бы на столь долгие блуждания по столь маленькому пятачку бесплодной пустыни, тем более видя, что окружающие их соседи живут в нормальных условиях. Случись такое на самом деле, никакой авторитет лидера не смог бы удержать людей на таком «транзите» - они бы просто разбежались на все четыре стороны или, говоря современным языком, эмигрировали бы в другие страны. Либо, устав от транзитной безысходности, нашли бы себе другого правителя под лозунгом «Настоящее без Моисея!»
Современные же правители, метящие в Моисеи, выудили из этой притчи только одно то, что
(а) народ не созрел для демократии;
(б) что к демократии можно прийти только под руководством «твердой руки»;
(в) что народ надо убедить в том, что на это потребуется не один десяток лет.
Процесс вхождения в демократию идеологи «транзита» преподносят как некую «вечернюю школу», которую казахстанцы якобы должны окончить «без отрыва от производства» к 2030 году. Лишь после этого народу будет даровано право выбирать себе акимов, читать независимые газеты и смотреть независимые телеканалы, свободно проводить митинги, участвовать в честных выборах парламентариев и даже главы государства.
Но это всё в теории, а вот то, что мы имеем в реальной жизни на 11-м году транзита, убеждает, что людей не только не учат демократии, но, напротив, у них отбивают охоту даже говорить о ней. То, что происходит в Казахстане под вывеской «транзитной демократии» (выборы, работа судов, деятельность СМИ, права человека и т.д.), является прямой дискредитацией демократии как политического института, как цели движения, как термина, наконец! Так что сегодня «транзит» конкретно работает на авторитаризм, а никак не на демократию.
Но сторонники «авторитарного транзита упорно продолжают запугивать нас гипотетической нестабильностью и разгулом анархии, якобы, в результате спешки с введением демократии в Казахстане. Опасно, мол, пускать в воду людей, не умеющих плавать: утонут. Насчет опасности можно согласиться, но и вы согласитесь, что научиться плавать, не входя в воду, тоже нельзя. Так и демократии нельзя научиться, не участвуя в реальных демократических процессах и без существования в обществе демократических институтов.
Нельзя воспитать в гражданине сопричастность к управлению страной, если на выборах он сталкивается с несправедливостью и фальсификацией. Нельзя научить журналиста писать правду, выражать независимое мнение, если существует опасность пострадать за это.
Невозможно привить человеку правовое сознание, уважение к закону, если он постоянно видит несправедливость и продажность судов.
Нельзя научить людей цивилизованно пользоваться своими гражданскими правами, если они вообще лишены возможности ими пользоваться.
Так каким же образом наши «транзитники» собираются привести Казахстан к демократии, если власть делает всё, чтобы мы были от нее как можно дальше? Да никаким! Такой цели у них и нет. Цель есть одна - задурить народу головы, напустить «транзитного» туману, под прикрытием которого еще тридцать лет водить людей за нос, обещая согласившимся ждать лучшую долю на земле обетованной: после 2030 года.
ВАМ ЭТО НАДО!?
Сергей ДУВАНОВ Эл. почта 02 Feb 2003