23 июля 2005
Призрак Востока. Или неуютное ощущение чужого локтя
23 июля 2005
Призрак Востока. Или неуютное ощущение чужого локтя
Дональд Рамсфелд, направляющийся на днях в Бишкек, видимо, чтобы сохранить базу хотя бы там, может столкнуться с призраком Востока лицом к лицу
Масуд АЛИМОВ, Деловая Неделя
Дипломатическая война, начавшаяся после того, как в Астане на саммите ШОС было принято коммюнике, призывающее Вашингтон установить точную дату вывода своих баз из Центральной Азии, бросает тень на основную концепцию казахстанской дипломатии - многовекторность и равноудаленность. Казахстан, сегодня вставший в ряд стран, указавших американцам на дверь из Центральной Азии, завтра рискует оказаться в числе союзников государства, угрожающего начать ядерный конфликт. Логика событий, которая может привести к этому, напоминает судьбу такой известной международной оборонительной организации, как Варшавский договор, наследие которой до сих пор отравляет межгосударственные (а часто и личные) отношения между Россией и Восточной Европой.
Возникновение ШОС (тогда еще Шанхайской пятерки) как организации, решавшей приграничные проблемы, не могло не быть положительно воспринято казахстанцами, осознающими, что наша собственная армия не в состоянии защитить наши границы от крупных соседей. Однако превращение ШОС в военный блок, чертами которого является созидание совместной военной внешней политики (признаком которой и является знаменитое астанинское коммюнике), делает Казахстан в определенной мере заложником политики двух локомотивов ШОС - России и Китая. Сами они также не свободны от амбиций, делающих их болезненно чувствительными к действиям третьей и четвертой сторон, считавшихся до недавних пор такими же важными «векторами» казахстанской дипломатии - США и ЕС. Похоже, незаметно, но мы все же сделали свой «выбор», вступив в этот новый Варшавский договор.
Эти страны, не забывшие своего величия времен «холодной» войны, отягощены гораздо большими политическими и международными амбициями, чем, скажем, наше молодое и независимое государство. Так, к примеру, на прошлой неделе генерал Чжу Чэнху, декан университета национальной обороны народной освободительной армии КНР, на специальной пресс-конференции в Пекине заявил иностранным журналистам, что в ответ на американскую военную поддержку обороны Тайваня, КНР готова обрушить на США ядерный удар. Отвечая на вопрос журналистов о том, что будет делать Китай, если американцы, защищая Тайвань, применят оружие против китайских кораблей. «Если американцы ударят своими ракетами по китайской территории, а корабли и самолеты являются нашей территорией, полагаю, нам придется ответить с помощью ядерного оружия... Мы, китайцы, готовы к тому, что в результате ответной атаки будут разрушены все города к востоку от Сианя (город в центральном Китае, столица империи Хань), но и американцы должны быть готовы к тому, что сотни американских городов будут разрушены китайским оружием», - сказал генерал Чжу Чэнху.
Получается, что Астана, пытаясь прикрыться союзниками от таких бед, как религиозный экстремизм, теперь может быть вовлечена в гораздо большее количество потенциальных конфликтов, которые, как Тайвань, имеют в потенции ядерные удары. Нужно спросить, что страшнее - вести войну с экстремистами, которые в Казахстане пока еще слабы для чего-нибудь серьезнее листовок, или оказаться, пусть и на заднем дворе, но все-таки ядерной войны? Когда российский МИД заявляет, что «задачи по локализации и обезвреживанию тех остатков экстремистов, которые проникают в регион из Афганистана, способны решить теперь соответствующие структуры Организации Договора о коллективной безопасности и ШОС», то вспоминается не Великая победа в 1945-м, а нынешняя абсолютно неэффективная политика Москвы на Кавказе, где чеченский конфликт, дважды начавшийся с подачи Кремля, распространился на почти все местные республики.
Кроме тайваньского кризиса Казахстан, столь безоглядно доверяющий союзникам, может оказаться в роли одного из членов военной коалиции, подавляющей очередное «террористическое выступление» в Узбекистане. После Андижана очевидно, что так Ташкент называет не только диверсии и нападения на чиновников и милиционеров, но и народные восстания. Завтра казахстанские солдаты могут быть едва ли не в роли «советских оккупантов» в Праге 68-го или Будапеште 56-го, из-за чего между братскими народами может пролечь стена ненависти. О ее глубине может, к примеру, свидетельствовать опыт российско-польских взаимоотношений.
Без сомнения, экономические отношения с Россией и Китаем должны стоять в числе первейших приоритетов Казахстана, но стоит ли нам ввязываться в их непростые взаимоотношения, к примеру, с США? Даже реагируя на коммюнике, представитель США председатель Объединенного комитета начальников штабов США Ричард Майерс подчеркнул именно это: «Мне кажется, что две очень большие страны попытались запугать меньшие страны. Такое у меня сложилось впечатление». Кроме того, он отметил, что «Центральная Азия важна для США по ряду причин, не только из-за операции в Афганистане». «Безопасность и стабильность в Центральной Азии - важная концепция, и тех, кто способен принести безопасность и стабильность, должны здесь приветствовать», - сказал он. В этом плане, конечно же, глупо просто бросаться в американские объятия, которые, как показывает пример Ирака, могут быть не просто горячими. Наверное, первоначальная стратегия - маневрирования между гигантами - была более верной, чем формирование однозначного «стратегического партнерства» с кем-то одним.
Кажется, окончательный выбор в пользу ШОС был сделан Астаной после того, как стало очевидным, что «цветная революция» в Азии также вероятна, как и в Европе. Конечно, первые «новые» лидеры Кыргызстана никуда не денутся и по-прежнему будут «сверять часы» с Кремлем, но многое изменилось в самом Кыргызстане, который в отличие, скажем, от Узбекистана никогда уже не скатится к туркменскому варианту. А он, похоже, наиболее удобен для внешнеполитических планов Кремля, выбирающего в партнеры тех, с кем можно негласно «договориться». Даже внутри самой России, бывшей недавно федеральным государством, сегодня Кремль перестал мириться с наличием автономных губернаторских властей. Несмотря на то, что, в частности, на Кавказе такая система давно привела к формированию правящих кланов, воюющих с «оппозиционными», отказаться от нее в России не хотят. Чем же, в случае чего, может помочь нам Россия в Центральной Азии, если на собственной территории она переловить боевиков не в состоянии уже более 10 лет.
Вывод напрашивается очень похожий на тот, что сделали британские эксперты по безопасности после лондонских терактов: причиной их стал союз с США, начавшими войну в Ираке. Поэтому сейчас к отражению таких же атак готовится Рим, Копенгаген и столицы других стран, пославшие в Ирак своих солдат. Нельзя также забывать, что в этом списке находится и Астана. Но это не главное, главное - что, объединяясь в военные блоки, Казахстан делит ответственность за чужие действия, которые могут иметь самые деструктивные и трагические последствия.
Когда китайская официальная пресса совершенно справедливо делает вывод, что у американской войны с терроризмом не одна цель, а несколько, это заставляет нас также задумываться, как необходимость размышлять и над началом фразы: «В размещении американских войск в этом регионе очевидно намерение ограничить стратегическое пространство других держав. Под предлогом борьбы с терроризмом четко просматривается попытка США установить мировое господство». Также как и Китаю, нам не нужно американское мировое господство, которое, как любая единоличная власть, приведут к неменьшим несправедливостям, чем анархия. Но также как и США, нам - казахстанцам - наверное, не хочется быть редким населением «стратегического пространства» Китая, равно как и России, чьи лидеры с готовностью вспоминают о том «хорошем, что было в СССР», ничего не говоря об исторической ответственности за такое советское «плохое», как, например, Семипалатинский ядерный полигон.