23 января 2010
«Иранская головоломка» для Центральной Азии :: Казахстан. Деловая Неделя
23 января 2010
«Иранская головоломка» для Центральной Азии
22 января 2010г. ? 3 (881), Казахстан. Деловая Неделя
Юрий СИГОВ, Вашингтон
Если страны региона будут продолжать сотрудничать с Тегераном в области энергетики, то они неизбежно испортят свои отношения с Соединенными Штатами
Вспыхнувший под самый Новый год «иранский кризис», когда в сообщении агентства Associated Press Казахстан обвинили чуть ли не в потворстве развитию ядерной программы Тегерана, помимо немалой головной боли, дипломатам в Астане высветил и еще одну важную и пока находящуюся несколько в «тылу международного внимания» проблему взаимоотношений с Ираном окружающих его стран.
То, что иранская ядерная программа и ее возможное развитие в военном аспекте вызывает обеспокоенность многих государств, давно уже ни для кого не секрет. Для того, чтобы программа эта до своего логического конца (а точнее - до испытания атомных зарядов) доведена не была, Соединенные Штаты и их ближайшие союзники в странах Европы делают все возможное, чтобы против Тегерана были использованы все имеющиеся в наличии дипломатические усилия. А если они не приведут к результату, то «показать Ирану Кузькину мать» с помощью военной силы.
Что показательно: меры эти предпринимаются на уровнве международного сообщества сравнительно давно, инспектора МАГАТЭ регулярно пишут про Иран и его ядерную программу многочисленные доклады и отчеты. Но ядерная программа Тегераном как осуществлялась, так и идет своим чередом. И во многом именно поэтому США намерены уже в марте месяце совместно с другими странами попытаться «придушить» иранцев экономически еще раз, и вполне вероятно - в последний. Но по ходу этой бурной дипломатической деятельности, направленной на изоляцию Ирана, в энергетическом плане как-то в стороне остаются реальные планы в отношении сотрудничества с Тегераном тех стран, которые вроде бы в международных делах имеющиеся санкции против него поддерживают, но в то же время готовы к расширению уже существующего с иранцами энергетического - в том числе и атомного - сотруднчиства.
Планировать на будущее - дело разумное. Но только в том случае, если это будущее хотя бы элементарно предсказуемо
Напомню, что, хотя против Ирана действуют жесткие международные санкции, целый ряд государств продолжает с ним тесно сотрудничать, в том числе и в сфере энергетики. И если для той же Венесуэлы, Белоруссии или Сирии подобные ограничения не особенно болезненно ощутимы (поскольку с США они не очень в экономическом плане соприкасаются), то для стран Центральной Азии, Азербайджана и России ситуация выглядит, мягко выражаясь, двусмысленно.
Так, Россия продолжает заканчивать возведение в Иране Бушерской атомной станции, которую давно уже вот-вот планируют запустить в строй, но в итоге все время что-то этому мешает. Периодически Тегеран и Москва решают между собой то финансовые, то сырьевые вопросы снабжения реакторов этой станции, то проблему складирования отработанных урановых отходов.
Помимо этого, оказавшись под давлением санкций, Иран в последние несколько лет испытывает весьма серьезные проблемы в плане развития своего нефтяного и газового комплекса. Европейские и североамериканские компании никаких технологий и ноу-хау иранцам передавать не намерены, а сами иранцы без всего этого вряд ли смогут осуществить озвученные недавно руководством в Тегеране планы по модернизации своей энергетической промышленности.
Иран в ближайшие пять лет намерен построить на своей территории более 40 энергетических комплексов и потратить на это примерно 25 млрд. долларов. Часть денег им могут занять на это дело китайцы, и в результатате Иран планирует поднять добычу нефти до 5 млн. баррелей в сутки, а газа - до 1 млрд. кубометров, что примерно вдвое выше нынешних показателей.
Что любопытно: во всех этих планах Иран уделяет большое внимание сотрудничеству с Россией и странами Центральной Азии, расчитывая на то, что выгодные с коммерческой точки зрения условия сотрудничества перевесят в конечном итоге у них какую-нибудь боязнь попортить отношения с Соединенными Штатами.
К примеру, иранское руководство считает, что те же российские компании якобы могут, вопреки имеющимся международным санкциям (за которые, между прочим, Россия голосовала в том же Совете Безопасности ООН), подписывать контракты на освоение новых месторождений нефти и газа на иранской территории и шельфе Персидского залива.
Более того - в ходе недавнего визита в Москву заместителя министра нефти Ирана господина Ширази было предложено российской стороне для финансирования подобного сотрудничества создать единый банк (какой уже работает, скажем, в отношениях Ирана и Венесуэлы, а также Венесуэлы и Китая). А сами расчеты в этом случае вести уже не в американских долларах и евро, а в российских рублях и иранских риалах.
Кстати, специальная рабочая группа, которой поручено такой совместный нефтяной российско-иранский банк создать, должна к концу февраля уже подготовить всю необходимую для этого документацию. А к тому времени как раз в Вене будет заслушиваться новый доклад инспекторов МАГАТЭ по поводу иранской ядерной программы, который не сулит Тегерану ничего обнадеживающего. Подбивают иранцы Россию присоединиться и к еще более «дальнобойному» по времени, но сулящему немалые финансовые выгоды проекту по прокладке газопровода из Ирана в Пакистан и Индию, где российская сторона якобы могла бы поучаствовать в качестве подрядчика.
При этом, правда, забывается по какой-то малопонятной причине то, что Ирану давно уже не хватает газа (хотя его запасы в стране считаются вторыми после российских) для обеспечения своих собственных нужд. Да и в условиях международных санкций никакие даже на сто процентов частные российские энергетические компании не смогут по своему желанию работать в Иране, так как российское правительство подписалось под международными антииранскими санкциями, которые с марта месяца, скорее всего, станут еще жестче.
Астана, Ашхабад и Душанбе на иранском направлении должны будут действовать с предельной осторожностью
Схожая ситуация складывается сейчас в том, что касается американо-иранских отношений и в Центральной Азии. Реально сотрудничают с Тегераном в экономическом и финансовом плане фактически три страны региона - Казахстан, Таджикистан и Туркменистан (иранские интересы в Узбекистане и Кыргызстане по разным причинам намного скромнее). И хотя каждая из вышеперечисленных республик имеет на иранском направлении свои, вполне прагматические выгоды, взаимоотношения с США для них на сегодняшний день намного «весомее», чем с Ираном.
Прежде всего, до тех пор пока будет продолжаться афганская операция и там будут находиться силы натовской коалиции, близлежащие к этой стране пост-советские республики (Центральной Азии плюс Азербайджан) останутся для Соединенных Штатов важными стратегическими партнерами со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Американская сторона в последние пару лет значительно расширила с ними военное сотрудничество, добилась права использования их воздушного пространства для обслуживания операции в Афганистане, оказывая по разным каналам содействие государствам Центральной Азии по тем вопросам, которые являются для них наиболее насущными (от предоставления военной техники и финансовых грантов до дипломатической поддержки при выдвижении своей кандидатуры на руководящие посты в международных структурах). Помимо этого, ни в Пентагоне, ни в Белом доме никто никогда и не скрывал, что помощь в обеспечении проведения афганской операции войсками НАТО (с ведущим американским участием) элементарно можно превратить в содействие и для других возможных военных операций (против того же Ирана, который находится по соседству).
Для американских войск не составит никакого труда использовать развернутые «под Афганистан» силы в случае, если они потребуются для «доведения до сведения Ирана», что ядерную программу нужно немедленно прекращать во избежание необратимых последствий (на тот случай, если по дипломатическим каналам добиться подобной цели от Тегерана не удастся).
И здесь наиболее существенное давление по «иранским каналам» будет со стороны Вашингтона оказано прежде всего на Казахстан и Туркменистан. Думаю, далеко не случайно, что именно «история с иранским подтекстом» была прокручена в канун Нового года в отношении Астаны, как и нет сомнений в том, что американская сторона постарается по максимуму затруднить туркмено-иранские газовые сделки и прокладку новых трубопроводов (хотя выбирать Соединенным Штатам в отношении Ашхабада особо не приходится - ведь другие газопроводы пойдут в сторону России и Китая, что американским представителям вряд ли очень сильно улыбается).
К марту «иранская картина» может несколько проясниться. Но осуществление ядерной программы Тегераном все равно будет продолжено
На данном этапе «иранский скандал» с якобы планировавшейся поставкой из Казахстана урана в эту страну, будет, скорее всего, держаться «обеспокоенными членами МАГАТЭ» (называть их, думаю, лишний раз нет смысла) на «временном крючке». С его помощью можно будет в любой момент «по-дружески указать» Казахстану, как ему вести себя и на председательском посту в ОБСЕ, и многое другое - в том числе если Астана будет слишком уж рьяно проводить свою многовекторную политику, не стыкующуюся с планируемыми к введению новыми антииранскими международными санкциями.
Вместе с тем и самому Казахстану не стоит судиться с теми же агентствами, инспекторами и прочими «распространяющими недостоверную информацию». Поскольку чем меньше на эту тему будет в дальнейшем дискуссий, тем проще Астане будет перевести «дипломатические стрелки» на более важные для себя вопросы, связанные с деятельностью на посту председателя ОБСЕ. Показательно, что во всей этой истории молчит сам Иран, как и не совсем четкую позицию занимает по «урановой истории» руководство МАГАТЭ. Хотя реальных рычагов повлиять на прекращение иранской ядерной программы у этого Международного агентства нет никаких, тем не менее его новый директор вполне мог бы занять в данном вопросе принципиальную позицию и не втягивать в «иранские ядерные разборки» те страны, у которых с Тегераном сложились традиционно неплохие двусторонние отношения. Несколько по-иному будут развиваться контакты с Ираном и Туркменистаном, потому как Ашхабад пытается всеми силами по максимуму диверсифицировать свои газовые поставки на мировые рынки. От иранского рынка (север страны) Туркменистану никуда не деться, тем более что ему можно в случае возникновения проблем на северном направлении в сторону России частично и «играть в газовую независимость с Москвой», и в то же время сохранять надежные источники финансовых поступлений с южных границ. В любом случае и Астане, и Ашхабаду, и надеющемуся на американские инвестиции Таджикистану в отношениях с Ираном нужно проявлять крайнюю осторожность и дипломатическую изворотливость. Сколь бы ни было выгодно проводить многовекторный курс во внешней политике, сами правила международных отношений диктуют необходимость учитывать не только собственные национальные интересы, но и тех стран, от поведения которых (военной силы, денег и общего влияния) зависит очень и очень многое. В этой связи руководству стран Центральной Азии стоит помнить, что для США «иранский вопрос» носит принципиальный характер, а ядерная программа Ирана, по оценкам всех без исключения ведущих американских аналитиков (в том числе и тех, кто сидит ныне в Белом доме и Пентагоне), должна быть непременно сорвана (вопрос только, какими методами - но в конечном результате разногласий в Вашингтоне нет).
А насколько американо-иранское противостояние по ядерным вопросам зайдет далко, мы узнаем в марте, когда в штаб-квартире МАГАТЭ в Вене инспектора агентства обнародуют свой новый доклад. И далеко не факт, что после ознакомления с ним Россия и Китай смогут защитить Тегеран от принятия новых жестких международных санкций. А соответственно это напрямую отразится и на сотрудничестве с Ираном стран Центральной Азии.