27 мая 2010
Европа против паранджи ("The Washington Post", США)
27 мая 2010
Европа против паранджи ("The Washington Post", США)
Майкл Герсон (Michael Gerson) 26.05.2010, 15:30 Голос России
Когда британские войска в 1840-х годах захватили Синд, - область на территории современного Пакистана - генерал Чарльз Нэпир (Charles Napier) запретил ритуал Сати: сожжение вдов на погребальных кострах мужей. В ответ делегация местных вождей явилась к Нэпиру с жалобой - он, дескать, попирает их древние обычаи. Рассказывают, что генерал ответил им так: «Вы говорите, что сжигать вдов - это ваш обычай. Что ж, у нас есть свой обычай - если кто-то сжигает женщину живьем, мы накидываем ему на шею петлю и вешаем. . . Итак, вы можете поступать по своему обычаю. А затем мы поступим с вами, как у нас заведено».
Этот эпизод нельзя, конечно, назвать образцом общения с представителями других культур, Но он проясняет суть дела. Порой уважение к чужим обычаям и соблюдение всеобщих прав человека вступают в противоречие.
Особенно это относится к правам женщин. В традиционных обществах многое вызывает восхищение - их здоровый консерватизм, уважение к семейным ценностям, стабильность, мудрое отношение к природе человека и социума. Но при этом они часто отличаются высокой степенью патриархальности, о чем свидетельствуют такие обычаи, как Сати, бинтование ног, переход вдов по наследству к родственникам покойного мужа или женское обрезание. Это не означает, что современное общество, основанное на правах человека, лишено изъянов и недостатков; я хочу лишь констатировать, что культурное многообразие и права человека порой приходят к столкновению.
Сегодня эти противоречия в основном связаны не с колониализмом, а с миграцией - когда представители традиционной культуры оказываются в гуще подчеркнуто либерального общества. И тогда наиболее зримые различия - скажем, в одежде - способны вызвать конфликт вроде того, что разразился сейчас в Европе вокруг паранджи.
В Бельгии дело идет к полному запрету ношения паранджи на публике. В Италии полиция недавно арестовала женщину в парандже. Во Франции в июле, скорее всего, начнет действовать запрет на предметы одежды, «призванные закрывать лицо». «Паранджа - не признак религиозной принадлежности, - утверждает президент Николя Саркози. - Это признак подчиненного положения женщины. И на территории Французской Республики ей нет места».
Среди женщин-мусульманок проблема паранджи также вызывает зачастую острые споры. Иначе и быть не может, потому что в различных ситуациях этот религиозный атрибут приобретает разный смысл. Паранджа может быть «мешком», который против воли надевают на женщину властные родственники или религиозная полиция. Она может, как выражается один критик этой практики, знаменовать собой «прискорбный процесс самоизоляции и добровольного отчуждения». Но в то же время ношение паранджи порой становится для представительниц традиционных культур способом сохранить перспективы замужества и не опорочить честь семьи в присутствии представителей противоположного пола. Многие женщины носят паранджу по собственному осознанному выбору.
Что же касается мотивов европейских лидеров в связи с этим спором, то они вызывают меньше сочувствия. Некоторые из них, явно лукавя, обосновывают запрет на ношение этой исламской одежды соображениями безопасности. Кто знает, мол, что скрывается под этими покрывалами. Однако такие аргументы иначе как абсурдными не назовешь: по этой логике в условиях войны с террором женщинам следует предписать появляться на публике исключительно в бикини. Подлинная цель запретов на паранджу - утверждение светской, либеральной и индивидуалистической европейской идентичности за счет традиционалистского религиозного меньшинства, выделяющегося своим обликом. К примеру, Франция, гордящаяся своей толерантностью в большинстве вопросов, твердо убеждена в собственном культурном превосходстве, когда речь заходит о сексуальной свободе. Страна, где на пляжах загорают топлесс, думает о введении запрета на чрезмерную скромность. Столица мировой моды, где женщину выставляют напоказ, как вещь, читает другим нотации о женском достоинстве.
По моему скромному мнению постороннего, паранджа действительно - признак угнетения. Такое ощущение, что она нарочно придумана, чтобы стеснять движения, сделать женщину неуклюжей, беспомощной, зависимой и лишенной индивидуальности. Недаром подавляющее большинство мусульманок не носит полного исламского облачения - ведь Коран предписывает лишь скромность, а не заточение в собственной одежде.
Однако в Европе речь идет не об общественном неодобрении этой практики, а фактически о ее признании преступлением. В вопросах свободы совести упрощенчеству и косности места быть не должно. Здесь необходим взвешенный подход. Если традиция велит сжигать вдов живьем или увечить девочек, есть смысл действовать по методу Нэпира. Некоторые права носят настолько основополагающий характер, что их следует защищать при любых обстоятельствах. Но если демократически настроенное большинство получает возможность навязывать свою волю религиозному меньшинству по любому поводу, свобода совести лишается реального содержания. В таких случаях у государства должны быть убедительные аргументы в пользу запрета, и озвучивать их следует публично - особенно когда речь идет о таких вещах, как одежда.
Во Франции - где лишь несколько тысяч женщин из пятимиллионной мусульманской общины носят паранджу - ее запрет представляет собой лишь символическое выражение неприязни к непопулярному меньшинству. И его главным результатом станет рост недовольства.