Сами не справятся. Миротворцами и врачами должны быть не узбеки и не киргизы
22.06.2010 10:47 msk - Фергана.Ру
Подготовила Мария Яновская
На юге Кыргызстана - административный хаос, местные власти не подчиняются чиновникам, присланным из Бишкека, министр обороны Исаков утверждает, что отдавать приказы военным - не в его компетенции. Киргизы кричат, что их людей держат в заложниках в узбекских махаллях, узбеки все отрицают и приводят примеры, когда захватывают именно их. Отсутствие проверенной информации порождают слухи, которые провоцируют отчаявшихся людей на преступления. Обе стороны предъявляют изувеченные трупы, все говорят слово «война». «Фергана.Ру» связалась с правозащитницей Толекан Исмаиловой, и из разговора стало видно: если и дальше порядок на юге будет наводить моноэтническая армия, а лечить раненых, изнасилованных и обгоревших - моноэтническая медицина, о перемирии говорить нельзя. По улицам разгуливают отморозки с оружием, узбеки не пускают в свои махалли киргизов-врачей, спецподразделения не пропускают в больницы раненых узбеков без документов. И в этих обстоятельствах временное правительство утверждает, что Киргизия справится своими силами и ей не нужны миротворцы:
Заложники. Киргизский взгляд
Мы дозвонились до Толекан Исмаиловой вечером в пятницу, 18 июня. Она находилась в селе Мады (20 километров от Оша): «Мы только сегодня доехали до Мады, дорога была перекрыта, мы не могли войти в село: Хорошо, что вы позвонили! Здесь идет масштабное похищение людей с обеих сторон. Я сейчас дам трубку людям, которые ищут родственников. Это SOS, об этом не пишут!»
Трубку берет мужчина.
- Мой брат работал врачом, детским хирургом, приехал с выезда, хотел полчаса-час отдохнуть - вышел с напарником на территорию больницы. А у них там ворота, на южной стороне. И пришли 10-15 узбеков, они начали стрелять. И брат сказал напарнику: «Беги!» - а сам упал, оказывается. И в напарника стреляли. А брата узбеки уволокли.
- Откуда известно, что это были узбеки?
- Да он мне сам сказал, что это были узбеки! Там узбекская махалля, там нету киргизов, это южная часть! 10-15 человек узбеков, я вам говорю! Депутат там был, и министр здравоохранения пришел, они договорились - и на машине «Скорой помощи» туда заехали. И водитель-киргиз говорит, что им сказали: если еще раз придут, то эти узбеки их убьют. Чтобы не приезжали сюда больше. Я лично с водителем «Скорой» разговаривал, он говорит, у них там гранатометы, автоматы, я лично своими глазами видел, водитель сказал. И все боятся туда [к узбекам - ред.] зайти. И врачи боятся, и все боятся. И не пускают, если честно сказать. Говорят, там они вооруженные, человек пятьсот, тысяча.
Я у всех спрашивал, говорят, там не только мой брат, там еще очень много киргизов в заложников у них сидят. И узбеки их не выпускают. Я их пугал, говорил - за одного киргиза буду давать 15 узбеков. А они говорят: нам не нужны узбеки. Только если у каких узбеков есть деньги - вот на богатых узбеков они меняются. А на остальных не меняются: А богатые узбеки по городу ходят - их никто не трогает. Не верите - вот, можете у всех тут спрашивать. Узбеков никто не трогает!
Трубку берет женщина.
- Меня зовут А., я по поводу пропажи мужа, сотрудника городской автоинспекции, ГАИ. Мой муж с напарником пропали в пять-шесть часов вечера 14 июня в районе Калинина и Черемушек, я не знаю, где точно. Мы связь держали с ними, но потом связь оборвалась, и у нас нет никаких данных.
- Кто-то видел, как их захватили? Или с ними просто связь прервалась?
- Нет, мы с ними связь держали. А потом я звоню - а он трубку поднял, но сказать ничего не успел. Он, видимо, специально поднял, чтобы мы послушали, что там происходит: И какой-то шум был, двери закрывали-открывали, видимо, в машине, потом голос: «Э-э-эй!» - и все, он стал недоступен. И больше ничего о нем не знаем. И второй сотрудник ГАИ, его напарник, они вместе пропали.
- Вы думаете, они живы?
- Мы предполагаем, что они захвачены. Шел же какой-то шум в телефоне: Мы надеемся, что с ними все в порядке, но точных данных нет. Все органы уже об этом знают, мы заходили и к коменданту, и в губернатору, и в мэрию, и к Розе Отунбаевой - наш президент прилетала, и мы ходили к ней на прием. Все уже знают, все в курсе, просто информации нет никакой точной, где именно они находятся. Весь город уже знает, только мы не знаем, откуда их взять:
Истории о заложниках. Взгляд с узбекской стороны
Рассказы о киргизских заложниках, взятых узбеками, дополняются рассказами узбеков, побывавших в заложниках у киргизов. «Фергана.Ру» поговорила с двумя этническими узбеками, которые сами побывали в заложниках.
Один из них рассказал: «Нам сказали, что все нормально в городе, перемирие и стабильность, никого никто не трогает, и можно поехать в город. Это было в среду (16 июня - ред.) Я поехал в Джалал-Абад, мы свободно зашли в здание вокзала. И нам знакомые сказали, что нужно забрать женщин и детей, вроде там человек 13 прячется в поликлинике. Мы пошли, вытащили этих людей - двух женщин лет 20-22, с грудными детьми. Вроде там еще люди оставались, но тут подъехала машина, из нее вышли люди в штатском, окружили нас. А с другой стороны подошли люди в форме, с автоматами. Они в черных футболках были и в военных штанах. И мы никуда деться не могли. Те, в штатском, нас связали, а те, что в форме, смотрели, наблюдали: И нас закрыли в железном комке: Ну, типа гаража железного. И там уже трое наших было, узбеков, они в этот комок раньше нас попали. Нас били прутками железными, отняли у нас телефоны и все, что при нас было».
- Что от вас хотели?
- Да ничего не хотели, только спросили, какой мы нации. А когда узнали, что узбеки, стали бить и закрыли в гараже этом. А те, в форме, только смотрели. Когда нас окружили - я успел позвонить в спецотряд, сказал, что нас окружили и где мы находимся. И примерно через час приехали военные в бронежилетах и касках и освободили нас. Мы сразу руки в ноги - и бежать.
Второй рассказ - от жителя Оша, этнического узбека.
- Меня взяли прямо на улице, подъехала машина, вышли из нее пять человек вооруженных, подошли ко мне - и ничего не объясняли: «Садись в машину», - и все, увезли в неизвестном направлении. Меня в багажнике машины держали, почти сутки. Пить иногда давали. Били. Хотели выкуп от меня получить. А я говорю: «Какой выкуп, все же сожгли, ничего нет:» Но потом пришла милиция, освободили меня. Разные люди вмешались:
«Исаков сказал, что ничем не может помочь:»
Рассказывает Толекан Исмаилова.
- Мы ехали по Ноокенской дороге в сторону Черемушек, нужно было привезти обгоревшего раненого узбека в больницу. Нас на дороге остановили мобилизованные сотрудники правоохранительных органов, стали требовать документы. Мы же ехали на узбекской машине, они увидели, что с нами узбеки едут. Начали нам угрожать. И мы были вынуждены связаться с генералом Исаковым (спецпредставитель временного правительства по Югу, и.о. министра обороны - ред.), потому что это непорядок - когда объявлено перемирие, требовать у людей паспорта. Ведь дома сожжены, все без паспортов сейчас: И Исаков нам очень искренне сказал, что отвечает за общую координацию, а за действия военных не отвечает, это зона ответственности комендантов, от Суваналиева до Алымбекова, и других. В результате нас так и не пропустили, мы не доехали до больницы и были вынуждены повернуть обратно. А этот узбек раненый, обгоревший весь:
По обе стороны пропасти
- До сегодняшнего дня (разговор происходил в пятницу, 18 июня - ред.) мы были в узбекских махаллях, - рассказывает Толекан Исмаилова. - Были в ферганско-наманганской махалле, в районе ВЛКСМ. Там скопилось около трех тысяч беженцев, и проживает там около 30 тысяч человек. До сегодняшнего дня эта махалля была закрыта, пока мы: правозащитники Азиза Абдирасулова, Жанузак Абдирасулов, я, - пока мы туда не вошли. Там дети уми: (Толекан Исмаилова резко прерывается. Потом продолжает) Там очень много детей лежат на полу, не хватает питьевой воды, нет продуктов: Но со вчерашнего дня туда пошла гуманитарная помощь: Мы там видели полевую больницу. Женщины рожают в полевых условиях. В полевых условиях лежат люди - обгоревшие узбеки, которые бежали от смерти из района Черемушек: Мы видели 27-летнего Данияра, который в очень тяжелом состоянии: он лежит под капельницей, рассказал, что потерял всех близких - на его глазах семеро его родных сгорели заживо. В мечети там скопилось более трех тысяч женщин, около пятисот детей, от новорожденных до подростков: Мы видели 17-летнюю девушку, изнасилованную, она лежит и корчится от боли. Мы вызвали доктора из Красного креста, и ей помогали: А киргизов-врачей люди туда не пускают. Говорят - боятся:
А сегодня мы в киргизском селе Мады, и эта сторона тоже показывает трупы. Мы сегодня видели фотографии тел парней-киргизов, которым отрезали головы и жгли бензином. Там 98 обугленных трупов:
Есть сгоревшие киргизские села, куда мы и сегодня не можем проехать, и туда тоже еще не поступала гуманитарная помощь. Больница им. Курманжан Датки в Мады принимала очень много киргизских раненых. Это такая масштабная катастрофа! А когда говорят, что пострадали, в основном, узбеки - это односторонний взгляд. Киргизы просто не фотографировали и никуда не отправляли информацию, они на «сотки» (на телефоны - ред.) фотографировали, но они не умеют отправлять это за границу:
Хорошо, что наши партнеры-узбеки отправляют эти материалы. Но и киргизская сторона тоже готовит материалы: Сегодня рано обвинять кого-то. Слишком велик масштаб катастрофы, слишком много игроков - даже во временном правительстве есть разные группировки:
- Как вам удалось пройти в махаллю?
- Все-таки развитие гражданского общества - это самое ценное, что произошло за годы независимости. У нас много партнеров разных национальностей, нас знают и журналисты, и лидеры в махаллях, везде есть правозащитники. И мы идем первыми всегда, нам открывают - а за нами уже идут другие. Нас часто спрашивают: «Вы не боитесь?» А почему мы должны бояться своего народа? Мы содействуем тому, чтобы и узбекские махалли, и киргизские села быстрей открывались. Чтобы люди, которые оказались изолированы внутри, не попали в гуманитарную катастрофу. Потому что масштаб разрушений слишком велик.
- Необходимо серьезное международное расследование - его не было и в 1990 году, после кровопролития, - продолжает Т.Исмаилова. - Нужно сделать так, чтобы эти события стали уроком для всех - на межэтнической почве очень легко спровоцировать самое страшное. Я слышала, что в Бишкеке тоже некоторые дома помечены. Это может перекинуться на другие регионы страны: Война приносит дивиденды разным политикам. Но нужно как-то остановить этот конфликт. Между двумя сторонами - кровавая пропасть, с каждой стороны - громадная обида. Как остановить эту ненависть? Бог дает человеку жизнь, и никто не имеет права ее отнимать:
Мы с Азизой (Абдирасуловой - ред.) видели в больнице 15-16-летних подростков, у них ноги и руки снайперами прострелены. Они уже калеки. И кто за это ответит? Кто ответит за их будущее?
А позавчера видели женщин-узбечек: К ним в дом вошли среди бела дня, сломали ноги матери-старухе, а дочку - ей 34 года - изнасиловали на глазах троих детей. И дом ограбили:
Моноэтническая армия, моноэтническая медицина
Толекан Исмаилова повторяет, что все беспорядки были спланированы. «Ночью 10 июня возле общежития ОшГУ, где гостиница «Алай», скопилось большое количество узбеков, и представитель властных органов сказал, что там были не местные узбеки, а чужие, пришлые, в черных футболках. И этот человек, сам узбек, попытался разрешить конфликт. Он сказал нам: «Я уважаемый человек, всех знаю, меня местные всегда слушали, и я всегда разрешал конфликты. И когда я начал говорить, то местные уже готовы были разойтись, но эти - в черных футболках - сказали, мол, нет, мы пойдем до конца». И этого человека ранили, он в больнице сейчас. И киргизов было много неместных, они были в красных кепках: Город был разделен на сектора, все было продумано, кто где громит: Был подготовлен сценарий беспорядков и профинансирован, людей вооружили заранее, и на город одновременно шли с трех сторон. Все было спланировано».
- Плохая политика, бедность и коррупция привели к ситуации, когда межэтнический конфликт стал использоваться в качестве политического инструмента. Страна доведена до состояния, когда криминал вышел на политическое поле. Сегодняшний конфликт провоцируется и поддерживается криминалом и наркомафией, которая снова делит зоны влияния, все это делается коррумпированными богатыми людьми и политиками, которые бы хотели прийти во власть, - говорит Т.Исмаилова.
- За двадцать лет политика вышла на первый план. Политика и возможность прийти во власть любым путем. А образование, наши традиционные ценности, духовность - все стало второстепенным. И мир разрушился. Сегодня люди в отчаянии. Беженцы не могут возвратиться назад, потому что все сгорело. Нужно проводить масштабную психологическую терапию - мы столько пережили, начиная с 2005 года: И эта власть - она не стоит ни одной человеческой жизни!
- Здесь двоевластие, или даже троевластие: Местные власти не слушают тех, кто приехал из Бишкека. Мы слышали, как мэр Оша Мелис Мырзакматов заявил, что не будет пускать сюда бишкекских чиновников, которые якобы занимаются политикой: Налицо противостояние властных структур. Сегодня нужно, чтобы ОБСЕ, международные организации дали платформу, на которой могут идти переговоры: Но тут - столько погибших детей, столько сгоревших женщин: Еще не все похоронены, в моргах столько неопознанных трупов: И ведь там нет детей богатых, обеспеченных людей: Страдает простой народ - от жестокой, коррупционной и непродуманной политики тех, кто называется себя «лидерами»: - продолжает Т.Исмаилова.
Толекан Исмаилова уверена: сегодняшний конфликт невозможно решить при такой моноэтнической армии и такой моноэтнической политике, которая проводится в стране. «Мы повторяем официальному Бишкеку, что необходимо приглашать европейцев-миротворцев, что нужны врачи - русские, татары и так далее. Потому что своими силами это еще долго нельзя будет успокоить. Две стороны еще долго не смогут спокойно глядеть друг другу в глаза. Потому что это война», - говорит правозащитник.
Война
Слово «война» произносилось и теми этническими узбеками, до которых мы дозвонились. «Мы все почти в состоянии гражданской войны, - говорит Ш. - Все в городе говорят, что 22 июня пойдет вторая волна. Все - и узбеки, и киргизы - отправляют из города детей и женщин, сами остаются охранять дома. Но запасы у нас подходят к концу, все разграблено, люди озлоблены. У кого-то дом сожгли, у кого-то родню убили. Сейчас не то что опасно выходить на улицу - просто страшно! Все говорят, что работают какие-то «третьи силы». Но они работают вместе с уличной шпаной. Я не могу говорить, что все киргизы так реагируют на узбеков, есть среди них и хорошие, мне, например, киргизы очень помогли. Однако все узбекские рестораны и кафе сожжены, весь узбекский бизнес сожжен, а киргизские точки никто не тронул, на них везде помечено - «кыргыз»: И главное - об этом никто не говорит, в новостях про это не показывают:. Сейчас идет планомерное расчленение Кыргызстана. И без международных миротворцев не обойтись. Лучше всего, если войска введет Россия, это самый лучший гарант, это авторитет. А так - не знаю, что будет. Тут хаос».