Назарбаев загнан в угол
Скандал, известный как "Казахгейт", отказывается стихать несмотря на все усилия казахстанского правительства притушить его. Дело о переводе миллионов долларов за продажу нефти на секретные оффшорные банковские счета уже оказало свое дестабилизирующего воздействие и послужило дальнейшему росту рисков.
Американскому бизнесмену Джеймсу Гиффену, председателю корпорации "Меркейтор", 2 апреля было предъявлено обвинение в сговоре с целью нарушения Закона о дачи взяток чиновникам за рубежом (FCPA, 1977) и действительном нарушении данного закона. FCPA запрещает гражданам США, его жителям и организациям прибегать к взяткам с целью получения экономических привилегий или выгоды. Арест г-на Гиффена представляет значимость, поскольку продвигает дело о Казахгейте - небольшой, но не проходящей занозе для казахстанского правительства с 2000 г. - еще на один шаг к президенту Казахстана, самому Нурсултану Назарбаеву.
Откаты накатывают
Семена Казахгейта были посеяны в 1997 г., когда спор между представителями нефтяного сектора, желающими работать на Каспии, во главе с бизнесменом иранского происхождения Фархатом Таббахом подали в Лондоне иск против трех американских бизнесменов - один из которых был г-н Гиффен - а также тогдашнего министра нефтяной промышленности Нурлана Балгимбаева и филиала американского нефтяного гиганта "Мобил" (в настоящее время "ЭксонМобил"). Иск привлек внимание Госдепартамента США, поскольку в нем фигурировали сделки по обмену казахстанской нефти с Ираном в обход торговых санкций США.
Это кажущееся незначительным происшествие послужило раскрытию целой серии сделок и отношений, и в 1999 г. высокопоставленные казахстанские чиновники оказались втянутыми в ставшие известными швейцарским банковским властям незаконные трансакции. Суммы, направлявшиеся на правительственные счета Казахстана, переводились на счета, которые, как подозревается, являлись персональными счетами высокопоставленных должностных лиц Казахстана - включая самого г-на Назарбаева. Производились эти переводы через счета, имевшие отношение к г-ну Гиффену.
Это открытие привело к серии обвинений в коррупции против представителей казахстанской элиты, уже высказывавшихся высланным из страны премьер-министром Казахстана, Акежаном Кажегельдиным. По мере того, как продвигалось расследование, на нем сосредотачивались усилия оппозиции, имевшие своей целью подорвать поддержку г-на Назарбаева в казахстанском обществе. В сентябре 2001 г. швейцарские власти передали дело Госдепартаменту США, и арест г-на Гиффена явился следствием двухгодичного расследования Большого жюри в отношении операций, сопровождавших сделку между "Меркейтором" и "Мобил" на сумму в 41 млн. долларов.
Связь с верхушкой
В течение девяностых годов компания "Меркейтор" выступала в качестве посредника между правительством Казахстана и западными компаниями. В течение этого периода г-н Гиффен являлся одним из ближайших советников Назарбаева и получил прозвище "М-р Казахстан". Именно из-за этих тесных отношений с президентом его арест стал источником серьезной озабоченности для казахстанского правительства.
До недавних пор Казахгейт имел лишь опосредованное отношение к некоторым фигурам в администрации Казахстана, и никакие правонарушения пока не были доказаны. Тайные швейцарские счета, например, правительство объясняет как открытый им неофициальный нефтяной фонд, содержимое которого использовалось для защиты бюджета Казахстана от внешних потрясения, таких как российский финансовый кризис 1998 г.
Тем не менее, арест г-на Гиффена представляет возможность для выдвижения обвинений против г-на Назарбаева и членов его семьи, а также его окружения. Федеральная прокуратура США подтвердила, что "Мобил" также является объектом этого расследования.
В обороне
Этот скандал уже, возможно, принес проблемы г-ну Назарбаеву. В 2000 г. его сторонники в парламенте наделили его пожизненным иммунитетом от судебного преследования. Годом спустя власти объявили амнистию возвращаемых в страну капиталов и заявили, что вопрос о налоговых документах за 1995-2000 г. подниматься не будет.
Тоталитаризм в стране также начал набирать обороты в ответ на депутатский запрос, призывающий объяснить происхождения секретных банковских счетов. Хотя и признав существование подобных счетов и утверждая, что они являлись неофициальным нефтяным фондом Казахстана, власти вместе с тем усилили наступление на СМИ и политические свободы. Независимые журналисты подвергались постоянным преследованиям, правила осуществления политической деятельности и регистрации партий были ужесточены, а видные деятели оппозиции - среди них даже сами представители элиты - были брошены в тюрьмы в результате процессов, проведенных с серьезными нарушениями.
Худшее еще впереди
Соображения прагматизма подсказывают, что г-ну Назарбаеву практически нечего бояться продолжения расследования, даже если оно и станет для него причиной еще большей неловкости. В конце концов, он мудро решил поддержать войну США против терроризма и предоставил США и западным компаниям ведущие роли в разработке запасов казахстанской нефти, которые являются одними из наиболее значительных из стран за пределами Ближнего Востока. Тем не менее, г-н Назарбаев и его союзники совершенно правы в своих опасениях.
Сохранение хороших взаимоотношений с США важно для Казахстана в первую очередь по экономическим - и, в частности, нефтяным соображениям. Хорошие отношения с США служат основой для привлечения американских инвесторов. Однако в последние годы американские инвесторы в Казахстане переживают не самые легкие времена. Высокие цены на нефть придали смелости казахстанскому правительству, и оно решило пересмотреть "полюбовные" сделки, заключенные им в начале девяностых, стоя тогда на слабых позициях. Новое инвестиционное законодательство также переписало правила привлечения инвесторов в пользу Казахстана. Особую озабоченность внушают положения, лишающие зарубежных инвесторов права обратиться в международный арбитраж.
Дело о Казахгейте способно еще более ухудшить ситуацию для нефтяных компаний, поскольку им тогда - по крайней мере некоторое время - придется быть особенно осторожными в своих выплатах казахстанским чиновникам. Поскольку коррупция в стране пустила глубокие корни и без смазки государственный аппарат трудно сдвинуть с места, это создаст еще больше трудностей для зарубежных инвесторов в их каждодневной деятельности.
Благодаря нефтяным резервам Казахстана и его стратегическому положению администрация США вряд ли захочет заморозить свои отношения с Казахстаном из-за дела Гиффена. Тем не менее, Казахгейт подготовил почву для заметного охлаждения в их отношениях, поскольку дело тут не просто в коррупции, а и в нарушении американских санкций в отношении Ирана. Ухудшение делового климата вкупе с внешнеполитическим сдвигом от Афганистана к Ираку - гораздо более крупному производителю нефти, чем Казахстан - может в сумме серьезно ослабить интерес США к этой центрально-азиатской стране.
Загоняя в угол
Еще более серьезные последствия Казахгейта нарастают внутри страны. После обретения независимости г-н Назарбаев в значительной степени сохранил советскую систему в том виде, в котором она находилась в момент "перестройки" - разрешив лишь сильно ограниченные свободы. Однако судьба Советского Союза ясно показывает, что ограниченные свободы порождают стремление к более полной свободе. Г-н Назарбаев, похоже, решил избежать экономического и политического коллапса созданной им системы, отвечая на требования большей свободы ограничением существующих свобод. Журналисты и политики, настаивающие на искоренении коррупции в высших эшелонах власти, практически неизменно оказывались в тюрьмах. Все больше подкреплений получает предположение, что нарушения прав человека в Казахстане учащаются, тогда как гражданских и политических свобод становится все меньше.
У г-на Назарбаева мало выбора. Он может не пережить второго системного кризиса - появились довольно сильные деловые и региональные группы, способные бросить реальный вызов на действительно свободных выборах. Казахгейт еще больше ограничивает его выбор, подкидывая подозрения, что существующие экономические трудности казахстанского народа, уровень жизни которого выглядит прилично только в сравнении с другими, еще более бедными республиками бывшего СССР - являются результатом не только трудностей переходного периода, но также эксплуатации властей казахстанских ресурсов в целях личной наживы.
В краткосрочной перспективе скандал, таким образом, будет иметь обратный эффект - не тот, который может предположить наблюдатель, - заставив правительство сплотить ряды и ужесточить свой контроль над населением. Однако действенность подобного подхода представляется спорной.
Во-первых, г-н Назарбаев и его правительство воюют с Казахгейтом уже три года, но не могут заставить это дело заглохнуть - здесь особую важность имеет тот факт, что данное дело является международным.
Далее, существование оппозиции в изгнании, и, следовательно, знакомой с самыми последними событиями - а также ее связи с оппозицией внутри страны также усложняет задачу правительства. Правительство может заставить замолчать отдельных критиков, но Казахгейт представляет собой общую позицию, по которой разрозненная оппозиция может прийти к соглашению и, что более важно, послужить источником для нового витка инакомыслия.
Не смертельный, но потенциально решающий удар
Опыт украинского президента, Леонида Кучмы, показал, что сильный авторитарный президент может выдержать множество бурь. Однако опыт г-на Кучмы, выстоявшего против всех трудностей, также несет в себе и предостережение: автократ может удержаться у власти, но это не мешает его растущей изоляции. Борис Ельцин, любимец российской публики, покинул пост президента с позором, ставшим, в частности, результатам упорных слухов а ля Казахгейт в отношении него и его семьи.
Обвинения в коррупции не низвергнут г-на Назарбаева в ближайшем будущем. Однако, если Казахгейт будет периодически всплывать на поверхность, он может еще показать разницу между пожизненным президентом и необходимостью поиска достойного выхода из положения - по стопам гг. Кучмы и Ельцина.
Economist Intelligence Unit, вып. 301 09 Jun 2003