ПАРТНЕРЫ ДОЛЖНЫ СТАТЬ ДРУЗЬЯМИ
Большинство членов Содружества с этим пока не согласно
Возникновение на постсоветском пространстве сразу нескольких организационно оформленных объединений стран - членов СНГ создало серьезную проблему. Ее суть заключается в том, насколько стратегические цели входящих в Содружество государств могут разрешаться в рамках специализированных региональных евро-азиатских структур и не подменять их тактические задачи на пространстве бывшего СССР.
Между геополитикой и реальностью
С конца 90-х годов ХХ века новые государства, образованные из бывших республик СССР, все больше начинали тяготиться существованием СНГ, в котором они видели попытки России сохранить свое влияние на постсоветском пространстве. Однако открытое противостояние с Москвой оказалось невозможно в силу объективных причин: экономическая и внешнеполитическая зависимость, слабость военного потенциала и неспособность евроатлантического сообщества выступить в роли серьезного открытого конкурента России. Существование этнотерриториальных проблем и внутриполитическая нестабильность в большинстве стран Содружества тоже играли немаловажную роль.
Уже первая попытка создания независимого от Москвы внутриэсэнгэшного объединения ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдова) продемонстрировала противоречивость подобных союзов, основанных на противостоянии с Россией. Ни Украина, ни Грузия, ни Азербайджан с Молдовой и Узбекистаном не смогли найти алгоритма укрепления экономических связей, призванных послужить прологом геополитического блока, имеющего оборонную составляющую. Таким образом, сам факт создания ГУУАМ еще не означал деструктуризацию пространства СНГ и даже, более того, усилил влияние России в государствах, образующих «союз пяти». Это нашло выражение в использовании российской карты в ряде стран ГУУАМ в ходе внутриполитической борьбы и послужило основой для обвинений властей со стороны ряда политических сил в неспособности наладить отношения с Москвой.
В оборонном отношении все пять членов организации оказались не в состоянии сконцентрировать свой потенциал (в ряде случаев исключительно слабый) для решения главной задачи: объединения в систему коалиционной безопасности на региональном уровне. Внутри некоторых государств (Грузия, Узбекистан и Азербайджан) выявилось стремление руководящих кругов усилить ориентацию на евроатлантические структуры, которые должны были стать гарантами усиления их позиций не только в собственном регионе, но и в СНГ. Однако без взаимодействия с Россией проведение подобной внешнеполитической линии оказалось невозможно.
Весьма серьезно на развитие ситуации внутри ГУУАМ повлияли этнотерриториальные конфликты, в которых задействованы его члены (Грузия, Азербайджан, Молдова). Инструментом давления на них со стороны России стало ее реальное участие в посреднических миссиях по разрешению подобных конфликтов. Самым серьезным испытанием для ряда членов «союза пяти» стала внутриполитическая нестабильность (Украина) и угрозы национальной безопасности изнутри (Узбекистан). Фактически ГУУАМ, пользовавшийся определенной поддержкой ряда государств Европы и в достаточной степени США, перешел к стадии саморазрушения, чего, разумеется, не желали ни руководители составляющих его стран, ни те внешние силы, которые рассматривали его как инструмент ограничения влияния России на постсоветском пространстве.
Коллективная оборона для «Большого Брата»
Создание Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ) сразу же после объявления об этом оказалось в центре внимания аналитиков в СНГ и за его пределами. Оценка происходящего варьировалась от характеристики организации как «нового издания Варшавского пакта» до «стратегической инициативы России». Присутствие в ОДКБ Армении и Киргизии - государств с ограниченными оборонными возможностями - рассматривалось аналитиками с точки зрения усиления позиций России в стратегически важных регионах. Однако членство в Организации Белоруссии давало основания для выводов о серьезности военного потенциала нового объединения.
Весьма примечательным в этом контексте стало добавление военного элемента в Шанхайскую организацию сотрудничества. Учитывая роль и место в ней России, Китая, Узбекистана и Казахстана, можно говорить, что региональная система объединений внутри СНГ начинает постепенно приобретать более широкий и отнюдь не эсэнгэшный масштаб. Судя по появляющимся в прессе ряда стран Содружества официальным и полуофициальным комментариям относительно оборонных проблем соответствующих государств, есть основания предполагать о наличии у их руководства нескольких сценариев развития военно-политического сотрудничества.
Первый из них включает усиление взаимодействия в рамках СНГ для укрепления своей внутренней безопасности и решения этнотерриториальных конфликтов.
Россия в данном случае превращается в серьезного патрона, способного если не обеспечить окончательную ликвидацию проблем, то хотя бы снизить их остроту, предотвращая развитие критических ситуаций. В этом случае вопрос о сближении с евроатлантическим сообществом становится проблематичным, так как геостратегическая конкуренция между Москвой и рядом европейских столиц, а также Вашингтоном слишком сильна и едва ли возможно достижение компромисса между ними.
Второй сценарий предусматривает усиление позиций ряда стран - членов СНГ внутри этого объединения за счет вовлеченности в организации, где помимо России и партнеров по Содружеству действуют и другие страны, в частности, Китай (пример ШОС). В том случае, если внеэсэнгэшные силы не «включены» в подобный процесс, то на повестке дня может стоять борьба ряда стран этого постсоветского объединения за сохранение «паритета» участников и прежде всего в деле осуществления экономических программ (единое экономическое пространство).
Использовавшаяся ранее тактика игры на противоречиях Кремля и Белого дома, Москвы, Лондона, Тегерана и даже Пекина едва ли сейчас может стать в ее неприкрытой форме главенствующей для большинства тех из членов СНГ, кто хотел бы ограничить влияние России в своем регионе. Именно поэтому характер оборонной политики эсэнгэшных соседей начинает претерпевать серьезные изменения. Пример тому - усиливающиеся тенденции борьбы за региональное лидерство участников Содружества, желающих позиционировать себя на евро-азиатском пространстве не просто чьим-либо союзником, а «заинтересованным партнером» с меняющимися тактическим приемами достижения стратегической цели - в первую очередь членства в евроатлантическом сообществе.
К слову - На что Украина при реализации ЕЭП не согласится ни при каких обстоятельствах? - Украина рассматривает ЕЭП как инструмент для создания рамочных условий развития экономического сотрудничества на постсоветском пространстве. Целью нашего участия в этом механизме является эффективно функционирующая зона свободной торговли без изъятий и ограничений. Поэтому вполне понятно, что участие в таможенном союзе и тем более введение общей валюты неоднозначно воспринимаются в Украине. Очевидно, на такие уступки не пойдут ни наш законодательный орган, ни исполнительные структуры. Хотя при этом следует учитывать в целом развитие ЕЭП и его возможный в перспективе переход в плоскость ЕС - ЕЭП. - А как насчет создания в ЕЭП наднационального органа? - Мы это исключаем с самого начала, о чем четко заявила наша делегация. Это - принципиальная позиция и не только в отношении ЕЭП. Министр иностранных дел Анатолий Зленко украинской газете «День».
Федор МИХАЙЛОВ
© "Российские вести"