Нация между гражданством и этносом
Газета.RU, Текст: Кирилл Лесников.
На днях Президент Владимир Путин заявил: "сегодня мы имеем все основания говорить о российском народе как о единой нации".
Давненько государственные верхи не теоретизировали по поводу национального вопроса. А ведь когда-то это была своего рода "фишка": ленинское учение именно по этому замечательному вопросу развивал, прежде всего, не кто иной, как верный ученик и продолжатель. Написанная Иосифом Виссарионовичем в 1913 году на венском чердаке статья (говорят даже, что сам сочинял) потом надолго определила не только концептуальные основы национальной политики советского государства, но и вполне конкретные особенности оной же (вспомним, хотя бы "признаки нации" - если нет какого-то из них, то и нации будто бы и не бывало:).
Бурная история Х1Х века сформировала боевитый лозунг "права на самоопределение". Владимир Ильич в 1913-м, накануне Первой мировой добавил: "вплоть до отделения". И ХХ век в полной мере откликнулся на теоретико-политический запрос - правда, пик перекройки границ пришелся все же не на первую четверть, когда перестали существовать некоторые из традиционных многонациональных империй, а на последние годы не менее богатого на катаклизмы столетия. Потом заговорили о том, что нацвопрос "решен". Затем последовала оговорка, что решен, мол, лишь "в том виде, в каком он достался от прошлого". И даже это выглядело чуть ли не ересью - ведь тем самым признавалась хотя бы относительная нерешенность уже однажды решенного вопроса.
"Марксистско-ленинские" представления о нацвопросе окончательно задвинуло на политические задворки дальнейшее развитие событий - обвальный до катастрофического рост национального самосознания, этнические конфликты и "горячие точки" 80-х и 90-х на "советском" и "постсоветском" пространстве, Балканский кризис, глобализация и отчаянное сопротивление оной:
Распад СССР (то самое, ленинское "вплоть до отделения и образования самостоятельного государства") вызвал к жизни процессы вполне понятные - как политически, так и психологически. Любые попытки реанимации подобия Союза - в относительно мягких конфедеративных формах "содружества", а тем более нового издания "союзного государства" на ограниченной славянской территории - терпели неизбежный крах. Новые национальные элиты не просто не желали расставаться с приятными во всех отношениях атрибутами государственности в виде членства в ООН и президентских лимузинов, но и все более осознавали потенциал собственных этносов, все дальше и дальше отодвигая от власти остатки прежних представителей "старшего брата".
С другой стороны, и так называемые "русскоязычные", пережившие в 90-х пик исхода на историческую родину, мало-помалу и по принципиально разным причинам адаптировались к новым реалиям. Кто - в относительно безбедном скромном бытии низких тарифов на газ и электричество, а кто - и иллюзорном зазеркалье "настоящей Европы". Именно поэтому ни стенания по поводу "нарушения прав" русских в Центральной Азии, ни манифестации по поводу сокращения в школах числа предметов, преподаваемых на русском языке, не могут повлиять на усиление иммиграции "русскоязычных" в Россию. По оценкам экспертов, миграционный потенциал в бывших республиках СССР составляет от силы 3-4 миллиона человек. И далеко не факт, что эти люди решатся тронуться с насиженных мест. Чтобы это произошло нужны немалые затраты - например, введение "зеленой карты" для русскоязычных, инвестиции в жилье для переселенцев, программы по созданию рабочих мест и т.п. Этого мы долго еще не дождемся - и по причине бюджетных ограничений, а главное - из-за традиционно изоляционистской позиции властей.
В результате России придется иметь дело с тем этническим составом населения, которое есть. То есть - сегодняшними 80 процентами русских и постепенным увеличением доли иных этносов - как тех, которые исторически присутствовали в привычном отечественном пространстве, так и непривычных новоселов.
Как бы то ни было, в условиях депопуляции и катастрофической нехватки "отечественных" (не только русских) трудовых ресурсов мигранты волей-неволей будут определять облик страны в обозримой перспективе. Вопрос только в том - какие это будут мигранты - относительно приобщенные к русской (русско-советской) культуре жители "ближнего зарубежья" или же не владеющие русским языком бангладешцы, пакистанцы и представители других народов Южной Азии, стремящиеся в Россию в надежде на скорый транзит в западную цивилизацию. (В отличие от весьма популярного мифа о "китайской экспансии" я бы не стал сегодня говорить о возможности резкого увеличения китайского населения - хотя бы в силу того, что миграция китайцев находится под жестким государственным контролем нашего великого соседа и без указаний из Пекина что-либо существенное на этом направлении вряд ли произойдет)
Но это - пока еще будущее, хотя и не столь уж отдаленное. И в этом контексте - снова про единый русский (он же российский) народ. Спичрайтеры В.В.Путина нашли "определенные основания" под понятием "советский народ" и "все основания" для народа российского как "единой нации". Смеем напомнить, что изощренные в формулировках советские обществоведы за 70 лет дошли в своих изысканиях лишь до понятия "новая историческая общность", которой характеризовался народ советский. Сохранявший этническое своеобразие при высокой степени социальной общности. Однако "единой нацией" его так никто и не осмелился официально поименовать (хотя в некоторых достаточно смелых диссертационных работах подобные предложения присутствовали). Это было и понятно: в характеристиках "советского народа", как и в теории "ленинского учения по национальному вопросу" на первый план традиционно выдвигались не этнополитические, а социальные характеристики. (Это нашло отражение, в частности, в полупародийной формуле Е.К.Лигачева по поводу карабахской проблемы "сначала ты должен быть коммунистом, а потом уже армянином". А в постсоветской официально-либеральной пропаганде неизменно высмеивался и вполне безобидный текст песни "мой адрес не дом и не улица, мой адрес - Советский Союз", хотя здесь было больше горечи от бесконечных вынужденных миграций, в которых этнические различия вынужденно стирались).
Термин "новая историческая общность" просуществовал не более десятилетия. Но ведь и потребность в объединительном понятии, хотя бы на уровне лозунга, оставалась достаточно острой. Нельзя сбрасывать со счетов и ностальгические эмоции: потребность в объединяющей идее, в том числе и в национальном плане, противопоставлялась усталости от этнических амбиций, миграционной напряженности и т.п. Даже утешительный приз в виде так называемого возрождения "русского национального самосознания" не мог компенсировать утрату чувства национальной общности, так необходимого в эпоху великих перемен.
Если учесть, что многолетние поиски "национальной идеи" не увенчались внятным результатом, понятно стремление политтехнологов изыскать хотя бы квазитермин вроде "единой нации".
Кстати, в публикациях некоторых авторитетных ученых-этнологов высказывалось предположение, что многие жители страны ощущают себя сегодня не просто русскими, татарами, евреями, селькупами, хакасами, но: "россиянами". Однако результаты Всероссийской переписи 2002 года такой прогноз не подтвердили. Не подтвердилось и предположение, что многие назовут себя "славянами". Предоставленное людям конституционное право самоопределения в этнических самоназваниях определило достаточное разнообразие в самоидентификации: возможные "россияне" затерялись в четырех с небольшим десятках тысяч "иных" самоназваний на фоне 116 миллионов русских или 5 с половиной миллионов татар:
Кстати, именно этот факт в позитивном ключе отметил и Президент Владимир Путин. В самом деле -люди стали свободнее относиться к национальной проблеме, перестали стесняться заявить свою этническую, культурную, религиозную принадлежность. Люди по-прежнему четко обозначают свою этническую принадлежность. Не по крови, не по форме носа - а по самоощущению, по культурной самоидентификации.
Смею предположить, что под понятием "российский народ" и "единая нация" авторы президентского текста разумели некий аналог американской "нации", то бишь "гражданства". В самом деле, "нацией" в западной практике именуется общность, объединяемая именно принадлежностью к гражданству, а не к этносу. В этом есть некоторое расхождение с упоминавшимся в начале комментария перечнем признаков нации по И.В.Сталину, который до сих пор учитывается в традиционной науке.
Слава Богу, мы не потеряли ни одного народа, ни одного этноса. Однако, надо заметить, до слияния российского народа в одну нацию нам еще далеко. И, надеюсь, это "далеко" не настанет никогда.
11 ФЕВРАЛЯ 2004 11:30