Туркмения глазами постороннего
Алексей Игнатьев, Академия Власти
Или Пресидско-советская сказка. На центральной площади Ашхабада возвышается гигантская, высотой с двухэтажное здание, книга. Вечером ее обложка раскрывается, а первая страница превращается в экран - показывают фильм о становлении нации. Возможно, монумент сочинению президента Туркмении скоро станет «двухтомным».
Дело в том, что совсем недавно в здании меджлиса в Ашхабаде состоялась презентация второго тома, продолжения главной (после Корана, разумеется) для туркмен книги - «Рухнама». Сообщается, что при этом присутствовали в полном составе Кабмин, парламент, были также представители общественности. В тот же день «Рухнама» поступила во все книжные магазины республики. Это не удивительно: в стране, представляющей собой поразительную смесь феодального востока и тоталитарной «советскости», не то что книга президента, любой его чих воспринимается весьма серьезно. Иначе быть и не может: Туркменбаши - «отец всех туркмен» - фигура, так сказать, священная:
В Туркмении литературное детище Ниязова именуют «духовной конституцией» и восхваляют столь же часто, как самого лидера страны и его покойную мать Гурбансолтан («мать нации»). Общий тираж «Рухнама» давно превысил миллион экземпляров. В честь книги даже переименовали нынешний месяц сентябрь (именно в сентябре был закончен первый том и, как видим, презентован второй) и день недели - субботу. «Рухнама», впервые вышедшая на туркменском языке три года назад, переведена более чем на 20 языков, в том числе на такой экзотический, как язык зулусов. Есть и украинский перевод (был сделан и издан при содействии сумского промышленного гиганта СМНПО им.Фрунзе в прошлом году). В туркменских школах есть предмет - «Рухнама Великого Сапармурата Туркменбаши». Школьники сдают соответствующие экзамены, а знание «Рухнама» является требованием для поступления в ВУЗы, где книгу изучают уже углубленно. Что и говорить, слава Богу, Украина лишена подобного отношения к графомании своих маленьких и больших лидеров. Украина - не только не Россия, но и не Туркмения. Что, безусловно, вселяет оптимизм.
«Рухнама» - это более четырехсот страниц, повествующих об истории туркмен, особенностях национального характера, как их понимает автор. Кроме того, наряду с личными умозаключениями Туркменбаши, в книге - народные сказания и отрывки из Корана. Ниязов пишет о величии туркменской нации, о возрождении языка и культуры. И о советском прошлом: «Некоторые и сегодня ностальгируют по недавнему прошлому, продолжая считать, что во времена СССР жилось лучше. Но ведь ты, туркмен, чуть было окончательно не утратил свой язык, без знания русского тебя не брали ни на учебу, ни на работу. Разве можно считать достойным образ жизни, при котором народ утрачивает святая святых - свой язык, религию, национальную память?»
Выход предлагается довольно простой. Как сказано на одном прониязовском интернет-ресурсе, «Ценой невероятных усилий, отказа от отживших стереотипов и шаблонов, суетных привычек, обыденного сознания приобретаешь достоинство духа и, шагая налегке, без обычного «груза», к вершине, возродишься к новой необыкновенно счастливой жизни. Вот тогда и поймешь прелесть ясного утра, зелень листвы, запах свежей земли, омытой недавно прошедшим дождем, красоту звездного неба, тишину и великолепие наших бескрайних просторов. И тогда в твоей душе зазвучат родные напевы. И ты окунешься в мир божественной любви. И возродишься к новой жизни!» Не правда ли, идиллическая картина?
Есть и другие. Вот как описывает московская журналистка Елена Трегубова в своей нашумевшей книге «Байки кремлевского диггера» встречу с реальной, а не мифической жизнью туркмен: «Когда я смотрела на роскошные, как в персидских сказках, президентские дворцы с фонтанами по фасадам, сгруппированные на огромной площади посреди абсолютно нищего советского города с хрущобами, мне вообще все время хотелось ущипнуть себя, чтобы поверить, что всё это - не дикий, причудливый сон, навеянный сорокаградусной среднеазиатской жарой. Впрочем, «ущипнули» меня другие. Когда я, ожидая приезда Путина и Ниязова на этой самой площади, пошла в туалет (в президентский дворец по малой нужде без президентов, разумеется, не пускали, и пришлось выйти за оцепление и завернуть в первое же попавшееся государственное учреждение), передо мной чуть ли не на колени бросилась какая-то несчастная русская девушка: «Я вас умоляю, помогите мне уехать из этой страны! Нас здесь убивают как кур, как только кто-то высовывает голову. Работы нет, живём в нищете, а уехать из страны мы не можем. Вы разве не знаете - они нам даже не дают загранпаспортов! Мы здесь как крепостные! И моих родных из Москвы сюда не впускают, визу не дают. Скажите Путину!» Я поняла, что девушка увидела на мне бэджик российской прессы и поэтому подумала, что я чем-то смогу помочь. Но в этот самый момент возле нас, словно джинн из бутылки, появилась эсэсовского вида восточная женщина в штатском, и моя собеседница в мановение ока отскочила от меня, истерически прошептав: «Сделайте вид, что я с вами ни о чём не разговаривала. Прошу вас! Иначе они меня убьют!» Это были последние слова, которые я от неё услышала. Девушка спешно удалилась за угол. А следом за ней - та азиатская эсэсовка в штатском. А я с гадким чувством собственной беспомощности вернулась назад, под Подсолнух, на президентскую площадь, в персидско-советскую сказку».
Международная правозащитная организация Human Right Watch считает Туркменистан одной из самых репрессивных стран мира. Подчеркивается, что вся полнота власти сконцентрирована в руках «отца туркмен», который, по мнению критиков, создал культ личности в стране. А распространение «Рухнама» - один из ключевых элементов пропаганды этого культа, убеждены правозащитники.
Узнать же, как относятся сами рядовые туркмены к своей «духовной конституции» - не просто. В авторитарном государстве многие обычно скрывают то, что думают на самом деле. Предполагаю, тем не менее, что большинство туркменов, как, впрочем, и представителей любых других народов бывшего СССР, главным образом озабочены не столько литературными детищами своих политиков, сколько вечными на постсоветском пространстве вопросами добывания хлеба насущного. Кто знает - если бы у них его было больше, может и не пичкали бы их власти третьесортной писаниной, претендующей на роль духовной пищи.
Анатолий Фомин, председатель Совета русских общин Туркмении, рассказывает, что «Туркменистан - это государство, в котором процветает институт заложничества, когда за проступок каждого гражданина отвечают все его родственники. Зарплата мизерная, она составляет 25-28 долларов, но без этих денег не проживешь вообще. Это в России у большинства есть загородные участки, за счет которых люди могут прожить несколько месяцев, а в Туркмении свободных земель нет. Особенно тяжелое положение у пенсионеров, их пенсия около 20 долларов, они вынуждены занимать очередь с 4-5 утра, чтобы купить в магазине относительно дешевые кефир, молоко и хлеб. Надо понимать, что зимой в Ашхабаде цены сравнимы с московскими. Единственное, летом в Туркмении относительно дешевые овощи и фрукты».
Так что рановато Туркменбаши восторгаться «новой, необыкновенно счастливой жизнью». Впрочем, он и его свита себе это могут позволить. Для них жизнь действительно сказка. Персидско-советская: