21 апреля 2007
«Талибан» в Узбекистане. Разыграть центральноазиатскую карту
21 апреля 2007
«Талибан» в Узбекистане. Разыграть центральноазиатскую карту
19 апреля 2007, ia-centr.ru, Сергеева Полина
Ислам, будучи целостной и самобытной религиозной системой, постепенно трансформировался в систему политическую. Пройдя испытание временем, исламская идеология оказалась способной пережить политические организации во многих государствах, подчинив их предписаниям шариата. Однако, как и любая жизнеспособная идеология, ислам приобрел оттенки радикализма. Последние десятилетия в мировой истории ознаменовались оживлением ислама в его наиболее жесткой форме.
Ислам как религия издревле играл значительную роль в развитии центральноазиатского региона. На современном этапе становления азиатских республик эта идеология зачастую выступает как фактор дестабилизации. Одним из наиболее мощных и влиятельных в современном исламе можно по праву назвать ультраконсервативное движение «Талибан».
Центром оформления исламистских организаций стал Афганистан. В известной степени и Москва, и Вашингтон способствовали возрождению экстремизма - в частности, США, как известно, оказывали серьезную финансовую поддержку радикальным структурам. Своеобразный «джихад против советских войск» сплотил на время группировки афганской оппозиции. Именно между вооруженными формированиями Раббани, Масуда и Дустума наметились контуры сотрудничества, получившего характер межэтнических взаимоотношений.
Кризис, в основном находивший свои проявления в мелких столкновениях, неоформленных конфликтных ситуациях, был нарушен - с появлением в регионе исламского движения «Талибан», очень быстро заработавшего авторитет. Ставку на талибов быстро сделали Вашингтон и Пакистан. Вполне логично - с точки зрения энергетического потенциала центральноазиатский регион привлекателен и для них.
Что касается отношений Центральной Азии с талибами, то изначально в эту, совсем не детскую, игру оказались вовлеченными сразу несколько крупных государств. Само движение зародилось еще в 1990-е годы в Кандагаре - предводителем талибов стал мулла Мохаммад Омар. Организация провозгласила начало борьбы против - афганских моджахедов во главе с Бурхануддином Раббани и за - установление «истинно исламского» государства.
Действительно: поначалу декларируемые талибами принципы казались не только приемлемыми для норм международной политики, но и вовсе - привлекательными, ведь организация объявила не только «священную войну» за создание обновленного государства, но и войну локальную - против коррупции, терроризма, наркобизнеса. Вскоре Кабул оказался в окружении, а позже - под властью «Талибана». Иными словами, в мире стало еще одним фундаменталистским режимом больше.
Тем не менее, нельзя забывать, что именно мощь исламского движения играла на руку - и Соединенным Штатам, и Пакистану, и даже России. Только «Талибан» подавал надежды на открытие Вашингтону зеленого коридора в Центральную Азию. Таким образом, мы видим, что в конце 20 века возник и мощный политический игрок, ставший для крупных держав, по сути, инструментом достижения общей цели.
Исламистские силы проникали на территорию ЦАР еще с 80-х годов - именно в это время они впервые появились в Узбекистане и Таджикистане - это были признаки проникновения именно фундаменталистских течений. В республике Узбекистан наиболее восприимчивыми к восприятию исламистских тенденций оказались районы Андижана и Намангана. Однозначно ответить на вопрос, была ли рука движения «Талибан» в андижанских событиях мая 2005 года, нельзя. Однако необходимо учитывать, что именно здесь исторически сильны традиции ислама.
Конфликт, вылившийся позже в вооруженное противостояние, имеет многолетнюю историю. После победы в 1992 году в Таджикистане ставленника партийной номенклатуры Р.Набиева, в стране консолидировались оппозиционные силы. Входившие в оппозиционный клан наряду с европеизированной прослойкой интеллигенции, исламисты объединились в так называемую Исламскую Партию Возрождения Таджикистана.
Вынужденный в том же 1992 году пойти на уступки исламистам, Набиев санкционировал создание «правительства народного доверия». Это, в свою очередь, спровоцировало следующий этап гражданских волнений, связанных, традиционно для центральноазиатского региона с внутриклановыми противоречиями. Обстановка в республике обострялась.
Так, по сути, в сугубо таджикский конфликт оказались вовлечены такие государства, как Афганистан, Узбекистан, Россия и в целом Центральная Азия. Этот конфликт спровоцировал дальнейший экспорт исламских радикалистов в регион, и в первую очередь, в Узбекистан. И здесь налицо уже политическая борьба в другом формате - формате треугольника Россия-Узбекистан-Таджикистан.
Итогом узкого таджико-узбекского противостояния было укрепление сил движения «Талибан» на более чем 80% территории Афганистана. Стало ясно: хозяевами положения объявили себя талибы. И если страна сохранит свою внутреннюю целостность, то в будущем руководить ей будут исключительно ставленники талибов.
Эмомали Рахмонов и лидер афганских моджахедов Бурханнудин Раббани пытались совместно сформировать ось Кабул-Душанбе. Ташкент ответил пакистанским козырем. Так появилась еще одна большая геополитическая карта - с участием России, Афганистана, Центральной Азии и Соединенных Штатов, заинтересованных в усилении своего влияния в стратегически привлекательной Азии, а потому стремившихся оплатить эту мечту:
Появление «Талибана», вселившее надежду на искоренение наркобизнеса, как в самом Афганистане, так и за его пределами в ЦАР, привело к обратному. Данные комиссии ООН по контролю за наркотиками говорят о 94% опия от общего его объема, который был выращен на подконтрольных талибами территориях. Кроме того, данные ООН и Интерпола также сообщают о том, что практически сразу после своего возникновения и становления движение «Талибан» контролировало не менее половины мирового рынка героина.
Отсюда вытекает проблема наркотрафика и для Таджикистана. К сожалению, нынешних условиях РТ не может достаточно эффективно бороться с наркобизнесом - в основном в силу влиятельности этого сектора.
Что касается Узбекистана, то у этой республики шансов на отражение наркопотока (имеющего своим началом, по сути, Афганистан и режим талибов) больше. Азиатское государство, опирающееся в своих действиях на уникальный для нашего времени режим Ислама Каримова, может создать барьер на пути транспортировки «черного» товара.
Нельзя сказать, что уже сегодня эшелон противодействия региональному наркотрафику уже создан и эффективно работает. Однако предпосылки для позитивного сценария, скорее всего, жизнеспособны.
Так, еще в конце 20 века наметились контуры большого геополитического треугольника - Узбекистан-Афганистан-Таджикистан - как бы не смягчались отношения между этими государствами с течением времени, не стоит забывать об исторической памяти - исторически эти народы не оказались дружественными друг другу.
И всё же. Существует определенная уверенность в том, что именно Узбекистан будет играть в центральноазиатском регионе одну из первых ролей - во многом благодаря своему географическому и геоэкономическому положению.
Политикой США уже никого удивить нельзя. Последнее десятилетие для Америки прошло под знаменами движения к Центральной Азии. Основными конкурентами за право эксплуатировать столь внушительные запасы углеводородов для Соединенных Штатов стали Европа, Россия, Китай и Япония. И в определенный момент, не найдя политической поддержки в регионе, Вашингтон «зацепился» за «Талибан». Особенно холодными были и остаются отношения США с Узбекистаном - рассорившись в пух и прах с «большим братом», Узбекистан так и не показал собственной расположенности к примирению.
Что касается самих «Талибана», то движение, получавшее финансовую помощь заинтересованных сторон - Саудовской Аравии, Штатов и Пакистана, оказалось хитрее своих покровителей, поставив их, по сути, в зависимость от своей политики. В ответ Россия и Центральная Азия объединились против талибов. В связи с этим интересен сценарий долгосрочной перспективы - чья чаша весов перевесит?
Наиболее серьезными кажутся два варианта развития событий. Вариант первый - усиление позиций России и союзников, которые в итоге окончательно подавят исламистские силы, не только не пропустив талибов за границу Содружества, но и защитив Центральную Азию, а значит, став для региона окончательно постоянным, а, главное, безальтернативным другом и партнером. Вариант второй - это изживание «Талибана», прекращение деятельности режима в силу, например, внутреннего раскола.
История показывает, что исламский фактор в руках многих политических элит, влиятельных сил превращается в очень эффективное оружие в геополитических войнах. Так дело обстоит и в Центральной Азии.
Поначалу получившие развитие, исламистские силы в Узбекистане были немедленно подавлены внутренним узбекским режимом. Однако с репрессивными «технологиями» в РУ перестарались и, в конечном итоге, это привело к тому, что ряды исламистов, вооруженные собственной жаждой борьбы, только пополнялись. В воздухе повисла исламская угроза.
Это, в свою очередь, способствовало сближению Узбекистана с Россией, как с ближайшим «стратегическим партнером» и другом. «Оттепель» была недолгой, и Узбекистану пришлось обратиться к злейшему врагу - Таджикистану. Смягчение узбеко-таджикских отношений привело через Э.Рахмонова к некоторому улучшению отношений Ташкента и Вашингтона, но основная проблема - проблема исламского радикализма в регионе - так и не была решена. Талибы действительно в определенный момент угрожали Узбекистану открытой атакой, в том случае, если Ташкент примет участие в антитеррористической операции. Речь шла о том, что Узбекистан предоставляет свою территорию для размещения сил, призванных идти на Афганистан.
Затем последовали новые метания Ташкента в сторону Москвы, очередное усиление противостояния между Ташкентом и Душанбе и усиление позиций узбекской части Таджикистана, имевшей возможность влиять на ход событий. Сближение И.Каримова с Кремлем, впрочем, вновь было вызвано угрозой исламской агрессии.
Ташкент попал в очень невыгодное положение. Не будучи активно защищен Россией, утонувшей в политических играх треугольника и так и не сумевший справиться со страхом исламской опасности, Узбекистан платит растущим напряжением в обществе, политикой изоляционизма по отношению к арабским государствам и общей нестабильностью положения. В результате пришлось смягчить репрессии в отношении «Талибана», вступить в цивилизованные отношения с Афганистаном, расширить сотрудничество с Ираном. Эти шаги, хотя и трудно дались «зажатому в угол» Узбекистану, но со всей очевидностью свидетельствуют об определенной эволюции мировоззрения руководства республики.
Однако необходимо чётко понимать и то, каким должен быть путь окончательного урегулирования конфликта уже в современной ситуации. Безусловно лежащий в плоскости трехсторонних отношений между РФ, РТ и РУ, этот конфликт имеет единственный шанс быть разрешенным только в том случае, если за это возьмется официальная Москва. Не будучи агрессивной по отношению к региону, именно Россия может поставить точку в этой истории. В этой связи, как уже упоминалось, особое внимание должно быть уделено сегодняшнему Таджикистану с его катастрофическими показателями по обороту наркотических веществ. Поскольку Россия не хочет потерять одного из своих азиатских союзников и партнеров, необходимо добиться прекращение стремительного наркопотока через эту республику.
Режим талибов, возможно, предостерег Узбекистан от прямого сотрудничества с Соединенными Штатами. Республика пережила очень неспокойное время. Мало того, позволю заметить, что точки в этом многоуровневом конфликте до сих пор не поставлены. Уроки должны быть извлечены.