6 сентября 2007
Что Достоевский может сказать нам об Ираке
6 сентября 2007
Что Достоевский может сказать нам об Ираке
05 сентября 2007, 19:34, ИноСМИ.Ru
Иршад Манджи (Irshad Manji), 05 сентября 2007, ("The New Republic", США)
Гордыня и смирение
Only at TNR Online
За неделю до доклада генерала Дэвида Петреуса (David Petraeus) об увеличении численности контингента в Ираке те, кто некогда были сторонниками операции, хором объявляют ее обреченной на неудачу. Как и они, я считала, что администрация Буша сделает выбор в пользу мира. Я ошибалась. Впрочем, возможно, не все потеряно. По сути, Ирак - это продолжение бесконечной битвы между свободой и безопасностью, тема которой раскрыта в таких шедеврах литературы, как 'Братья Карамазовы' Федора Достоевского. Глядя на войну сквозь эту призму, мы можем понять не только причины провала в Ираке, но и то, как примирить демократию с религиозностью.
Один из героев 'Братьев Карамазовых' написал поэму, действие которой происходит в Испании XVI века, когда вовсю пылали костры инквизиции. В ней мы встречаем Великого инквизитора, прообразом которого послужил Торквемада, один из величайших садистов в истории. По мнению Инквизитора, свобода - это вовсе не великое универсальное благо, каким ее провозглашает президент Буш. На самом деле, говорит он, свобода пугает людей. Из страха брать ответственность за свои решения и из чувства неполноценности люди с готовностью отказываются от права действовать самостоятельно в пользу диктатора.
Если Инквизитор прав, то неудивительно, что демократы и сторонники светского общества привлекают иракцев меньше, чем фанатичные политики и племенные вожди. Таким образом ставится под сомнение заявленная цель войны - разгром тирании.
Хуже того, если следовать логике Инквизитора с его мрачным видением человеческой природы, то на освобождение Ирака и не стоило рассчитывать. Он утверждает, что люди инстинктивно тянутся к 'чуду, тайне и авторитету'. Именно к этим элементам шиитского ислама обращаются сегодня иракцы, чтобы убежать от бессмысленной надежды на моментальное строительство гражданского общества. Чудо, тайна и авторитет воплощены в шиитском тайном Имаме, духовном руководителе, который необъяснимым образом исчез сотни лет назад и однажды вернется, чтобы избавить мир от порока и несправедливости. Зачем смертным стремиться создать условия, которые может дать только Мессия? Куда рациональнее дать волю хаосу, так чтобы у Мессии был стимул прийти скорее.
Так прав ли Великий Инквизитор в своем отношении к людям? Суждено ли нам быть слабыми фаталистами, презирающими самих себя? На сцене появляется христианский Мессия. В самом начале рассказа Достоевского в Испанию приходит Христос. Поскольку горожане узнают его и начинают за ним ходить, Инквизитор приказывает арестовать Христа и бросить его в тюрьму. Там он упрекает Христа в том, что он отказался от возможности обрести власть над миром. О чем думал Сын Божий, идя на смерть? Инквизитор изливает на Христа презрение за то, что он не сошел с креста и не доказал свое бессмертие. Но поскольку Христос не говорит ни слова в свою защиту, Инквизитору приходится оценивать свои аргументы с точки зрения жертвы. Для нас это первое указание на то, что жестокосердные становятся гибче, когда их гнев сталкивается с самообладанием - это прямой вызов циничному восприятию человека Инквизитором.
И в этом можно попробовать найти разгадку того, почему Ирак из танца со свободой так быстро превратился в борьбу за выживание. Хотя Буша обвиняют в том, что он пытается быть Богом, на самом деле он никогда не относился серьезно к подражанию Христу. Как жаль. В рассказе Достоевского Христос воспользовался не военной, а моральной силой и тем самым показал стратегическую мудрость ненасилия. Там, где можно было спокойно и успешно применить мягкую силу, администрация Буша вызвала отвратительные и никому не нужные спазмы насилия. Белый дом говорил как Иисус Христос, но действовал как Великий Инквизитор.
Однако будем справедливы: Инквизитор никогда бы не дал рядовым иракцам права голоса. Вашингтон дал это право, и кое-что еще. Иракские прокуроры определили, на основании каких свидетельств должен быть вынесен приговор Саддаму Хусейну. Иракские политики решили, как должно быть отправлено правосудие (определив при этом для себя значение правосудия). А иракские священнослужители постарались сделать шариат основным источником права страны.
Все это ставит вопросы о том, насколько шииты несут ответственность за хаос в Ираке и должны ли они следовать примеру Христа. Эта мысль не так нелепа, как может показаться. Мусульмане считают Иисуса одним из четырех великих пророков. Такой закоренелый исламист, как президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, в своем прошлогоднем открытом письме президенту Бушу назвал Христа 'великим посланцем Божьим', несколько раз призвав его имя. Пропаганда, конечно, но есть здесь и нечто большее, чем высокопарность.
Самообладание, проявленное Христом Достоевского перед лицом садиста Инквизитора отражает центральное качество классического шиизма: смирение. 1 400 лет шиизм защищает свободу мысли, совести и почитания Бога, бросая вызов суннитской концентрации власти. Наголову разгромленные на поле боя, шииты возвели в культ потерю, трудности и трагедию. Этот нарратив напоминает верующим о необходимости сохранять смирение, ибо инакомыслие сдерживает тиранов - невзирая на то, что аятолла Хомейни извратил этот принцип.
Если бы лидеры Ирака обратились к традиционному шиизму, а не его истеричной иранской версии, то они могли бы произвести настоящую революцию. На место племенного императива чести, который на Ближнем Востоке требует сохранять лицо, они могли бы поставить пророческое послание о спасении общества от злоупотребления властью, что найдет отклик и у мусульман других стран. В таком контексте и перед судом мирового общественного мнения суннитским повстанцам пришлось бы повеситься.
Этот урок является эхом истории, рассказанной Достоевским. Ближе к ее концу хладнокровие Христа начинает расшатывать уверенность Инквизитора. Он рассуждает о том, что Иисус отказался от тщетной демонстрации праведности, потому что хотел, чтобы люди следовали за ним без страха и принуждения. Иными словами, свободно.
Представьте невероятное: жестокий, но честный человек предполагает, что свободный выбор может победить силу. Это, безусловно, победа для тех, кто верит в благородную сторону человеческой природы. Так что, возможно, и у Ирака есть надежда. Возможно, демократию можно спасти от фанатизма.
Но пока генерал Петреус не убедит нас в обратном, силы Великого Инквизитора продолжают расти.
Иршад Манджи - старший научный сотрудник Европейского фонда демократии, автор документального фильма PBS "Faith Without Fear" (Вера без страха) и книги 'The Trouble with Islam Today: A Muslim's Call for Reform in Her Faith' (Проблемы современного ислама: призыв мусульманки к реформе ее религии).