Предудыщая публикация | Следующая публикация
Ташкент: Сумерки разума a.. Feb. 7th, 2010 at 10:43 PM, Блог Ферганы.Ру Вернувшись из командировки, я сразу почувствовала напряжение, витавшее в коридорах редакции. Ничего не говоря, мне показали за окнами издательского корпуса, далеко внизу, суетливую строительную возню на «очередном объекте». Правда, этим объектом был наш старый, переживший не одно потрясение и любимый многими ташкентцами Сквер.
Захватывающими темпами началось строительство очередного Дворца для чиновников, и через некоторое время сквер был окончательно уничтожен, несмотря на то, что он сам по себе являлся памятником истории и культуры. Он и так был основательно кастрирован в советский период истории Ташкента. И дело, разумеется, не в том, что чудом сохранившееся там здание бывшей церкви, как бы в насмешку, превращённое в филиал коммерческого банка, было снесено с лика нашего города, где по велению бывших коммунистических чиновников старательно уничтожаются здания, возведённые до Октябрьской революции, а в том, что это стало отличительным знаком правящего клана, триумфом умственного ничтожества перед культурной составляющей народа.
Обычно уничтожение памятников архитектуры, истории или археологии, объектов древнего искусства или культурных слоёв совершается по элементарному незнанию. Но подчас это происходит умышленно - то какой-нибудь холм мешает прокладке нужной дороги, строительству очередного архитектурно бездарного здания для чиновников, возведения национального «шедевра» вроде чайханы или ресторана, а то и просто для того, чтобы накрыть громадную площадь бетоном, асфальтом или цементной плиткой и затем объявить этот сковородочный простор «национальным парком».
Сейчас разгромили центральный сквер столицы республики. Но этот, можно сказать - погромный шабаш вандалов, направлен не только на те полуторавековые деревья, которые трепетно сохранялись многими поколениями ташкентцев, а на убийство интернациональной памяти. Ещё недавно Шараф Рашидов категорически запрещал даже подрезать эти старинные деревья, и у каждого ствола была выставлена табличка с указанием его возраста и предупреждением об охране его государством. Но что для нынешних властей этот заботливый пример?
Замечательный и красивый сквер пережил за свою историю столько погромов и столько замечательно прекрасных дней, что хоть орденом «Дружбы» его награждай (увы, посмертно). Как известно, орденами у нас награждались и заводы и фабрики, институты и колхозы и даже города, что, будто бы, должно было вдохновить граждан на новые успехи в строительстве коммунистического рая.
Вырубка сквера, этот неописуемый вандализм, стал прекрасным показателем отношения «отцов нации» к историческому наследию своего народа. В который раз они влепили пощёчину нашей перепуганной интеллигенции, в первую очередь - архитекторам города, архитектурному управлению, музейным работникам, историкам самых разных институтов, в том числе истории, искусствознанию, экологии, всем художественным творческим союзам, Академии художников, преподавателям художественно-культурных учреждений, каждому гражданину страны, для которого дорога память нашей истории.
Трудно дать определение тем, кто приказал спроектировать, утвердить, а потом возвести возле этого сквера вторые Ташкентские куранты. Это здание еще со времён окончания Второй мировой войны стало символом столицы Узбекистана. Наряду с Биг-Беном, Эйфелевой башней, Русалочкой, Белым Домом, Колизеем, Московским Кремлём оно олицетворяло символ нового узбекистанского времени. Этот символ был и, пока ещё есть, узнаваем во всём мире. Не дай Бог, если кому-то взбредёт в голову, воздвигнуть рядом с Эйфелевой башней вторую Эйфелеву башню, будьте уверены - мгновенно появятся суждения о сомнительном состоянии здоровья французов. Нас, правда, уже ничем не удивишь. Умудрились же на площади Независимости установить аж два глобуса (!), на которых присутствует только один континент - Узбекистан.
Охрана и сохранение исторического достояния в нашей стране официально возложена на Главное управление охраны памятников, являющееся подразделением Министерства культуры и спорта. Бывшие работники МВД и МЧС, давно ушедшие на пенсию, буквально заполонили это управление. Конечно, кто ещё, как не милиция, пусть даже бывшая, должна что-то охранять? К сожалению, в этом главке нет ни одного специалиста в области изучения исторического достояния.
Об общечеловеческой гуманитарной культуре эти чиновники, принимающие решения по уничтожению прекрасных архитектурных зданий различных эпох, ставших частью культуры всего узбекского народа, не имеют никакого представления. Глядя на глобусы планеты «Узбекистан», опасаюсь, что скоро кому-то захочется пересмотреть не только внешний облик городов, но и существующие государственные границы. А поскольку обосновывать эти процессы экономическими или геополитическими аргументами, направленными на улучшение жизни населения, не хватает ума, то, как это и принято испокон веков на Востоке, поводом, скорее всего, станет национальный вопрос, который натужно будет подкрепляться религиозными мотивами.
Помнится, в указе президента о праздновании 2200-летнего юбилея Ташкента, были изложены требования к благоустройству и сохранению всех памятников археологии города. Однако ни один истинный памятник археологии города так и не был благоустроен или хотя бы приведен в элементарный порядок. Такое отношение к археологическим остаткам - отличительная черта современного руководства Главка охраны памятников. Грязные, заваленные мусором холмы, скрывающие в себе удивительные и выдающиеся шедевры древнего искусства, материальной культуры так и не дождались средств, выделенных руководством страны и ЮНЕСКО на их благоустройство.
Лет семь-восемь назад ташкентское телевидение подготовило целую серию рассказов об археологических памятниках Ташкента и Ташкентской области. С высоким патриотичным запалом об этих уникальных объектах рассказывал археолог Владимир Карасёв, которого многие считают одним из лучших специалистов по истории древнего Ташкента. Тогда же телевидение демонстрировало и предложенный им проект, созданный совместно с историком архитектуры М.Н. Исматуллаевой, о консервации и музеефикации древнего городища Минг-Урюк. Это была недорогая многоярусная архитектурная композиция, перекрывавшая замкнутым полупрозрачным куполом остатки некогда величественного дворца. Удобная форма архитектуры для общего визуального обзора туристам, и, можно сказать, уникальная по идее воплощения для всей Центральной Азии.
Спустя несколько лет, был выдвинут другой проект музеефикации Минг-Урюка, автором которого является В. Артемьев, но этот архитектор предложил накрыть руины памятника пирамидой. Конечно, для среднеазиатской архитектуры это не характерная форма сооружения и, вероятно, поэтому этот проект оказался невостребованным. Почему же тогда не был реализован проект Исматуллаевой-Карасёва? По самой банальной причине: автором воплощённого проекта является начальник Главного управления охраны памятников культурного наследия, бывший строитель и завхоз Равшан Мансуров, по специальности «специалист по химсельстрою», в связи с чем о памятниках истории и культуры имеющий туманное представление. Так вот Мансуров и воплотил свой проект, какой обычно использовался в коммунистических колхозах - навес над мешками с химическими удобрениями. В памятник археологии вкопали столбы для поддержания перекрытия, которое никак не защищает его от непогоды, не сохраняет в безопасности и не является эстетически ценным произведением.
При этом, следует заметить, что выбор памятника археологии, как символа древнего Ташкента, мягко говоря, не совсем удачен. Городище Минг-Урюк, вошедшее в некоторые энциклопедии, как оказывается, не совсем точно отвечает «заданным» параметрам более чем двухтысячелетней истории города. Этот памятник раскапывали в шестидесятых-семидесятых годах археологи, которые заключили его во времени за три-четыре столетия перед рубежом нашей эры. Об этом многократно публиковалось в специальной научной и популярной литературе. Были написаны и защищены диссертации людьми, которые у нас сейчас «облагорожены» званиями академиков. И вытекало, что Минг-Урюк практически на полтысячелетия моложе заявленной в ЮНЕСКО даты. Продолжая эту линию, можно призадуматься о правоте этих или иных учёных в новых выводах, которые они сейчас озвучивают относительно даты возникновения нашего города.
Вот тут-то следует опять вспомнить, что в 2001 году на расширенном специальном заседании в городском хокимиате было предложено организовать историко-археологический музей хотя бы на одном из трёх предложенных памятников археологии, возраст которых намного превышает два тысячелетия. Но это научно обоснованное предложение тогда исходило от Исматуллаевой и Карасёва, что никак не устраивало амбициозного Р. Мансурова. Работа выполнялась бы, конечно, самими авторами проектов и мало что из тех денег перепало бы не причастным к этому делу руководителям.
Недавно, хоть как-то датированный нужным временем памятник археологии, затерянный в Зангиатинском районе Ташкентской области, услужливые историки ретиво попытались «притянуть» к Ташкенту. Карасёв предложил в шутку этим копальщикам, «назначить древним Ташкентом» городище Канка, расположенное почти в сорока километрах от города и призвал археологов не смотреть на древние городища, расположенные по берегам реки Келес, поскольку эти земли суверенного Казахстана и к узбекскому Ташкенту, в силу современных геополитических интересов, естественно, не имеют никакого отношения, хотя они и расположены поближе к современной столице республики - всего в девяти-двенадцати километрах от города. Как известно, вся эта чехарда с датировкой города стала поводом для язвительных насмешек в европейской печати.
Не так давно, перед юбилеем города Ташкента, на телевизионных экранах появились интервью с человеком, который показывал кучи старинных разнообразных монет, которые вытащил из кармана и уверял, что это всё было когда-то найдено на этом самом памятнике - Минг-Урюке. Он, конечно, врал, ибо из тех же научных энциклопедий и каталогов известно, что на Минг-Урюке во время раскопок было найдено всего три монеты довольно позднего времени, которые сейчас хранятся в фондах государственного Музея истории народов Узбекистана, а керамические изделия находятся в экспозиции Государственного музея искусств Узбекистана. Это был начальник по учёту памятников истории и археологии всей страны Сервер Аширов.
Деятель, не пользующийся не только авторитетом или уважением историков, поскольку он никогда не работал ни в одной настоящей экспедиции, но и явно с давно подмоченной репутацией - многие хорошо осведомлены о его выездах в поисках кладов, где с кучкой таких же фарцовщиков с помощью миноискателя, они прочёсывают» древние холмы, а обнаруженные монеты спокойно спускают на нумизматическом рынке, который активно действует в крупных городах страны (Фергане.Ру из своих источников также известно об этом - Ред.). Эту белую «Ниву», на которой они обычно совершают свои «экспедиции», знают жители окрестных кишлаков, в которых стоят оплывшие холмы былых городищ, замков, древних поселений.
Теперь, без сентиментальных иллюзий, окидывая взором научный горизонт постсоветского пространства, мы без сомнений можем констатировать гибель большинства гуманитарных дисциплин, в первую очередь так называемой исторической науки, не выдержавших испытания «сочинением на свободную тему». В нашей исторической интеллигенции я вижу всё больше и больше холуйства. Его и в прежние времена хватало, конечно, но сегодня это явление стало каким-то, я бы сказала - сладострастным и, может быть даже - одухотворённым.
Мало кто из здравомыслящих учёных не согласится с утверждением, что в последние годы активно ведётся интеллектуальное убийство целого поколения молодых и талантливых людей. Образование катастрофически деградирует из-за замкнутости самого процесса обучения, «недопущения» внешней информации и разграбления интеллектуальной собственности страны вследствие нищеты учёных и преподавателей. Педагоги с кафедр истории наших Университетов, регулярно «бегают» на заработки в соседний Казахстан. И, что же, мои добрые и славные историки, что они - обогатились новыми думающими учениками, которые в состоянии заново пересмотреть, устоявшиеся за столетие тотального бесправия, исторические концепции? Куда там! Пройдитесь по нашим «храмам наук», в коридорах и аудиториях которых уже десятилетиями не проводятся диспуты о приоритетных открытиях, научных озарениях. Всюду одна только речь - деньги, о деньгах, об оплате, доплате и переплате. Храмы науки становятся больше похожими на товарно-денежные биржи, где витают проблемы о том, где и у кого взять денег; кому, как и когда, дать этих денег; что, как и за что можно получить без денег:
Так где же эти перспективы озарений и открытий? Ловко манипулируя перед президентом и заискивающе подобострастно записывая высказывания и пожелания «отца нации», такие люди сладостно предвкушают барыши, которые выделит правительство для очередной реставрации. И совершенно не страшно, что ответственные исполнители этих проектов, понятия не имеют об истории родного края, не знают элементарных событий, и даже не слышали имён великих людей, чьи памятники они «реставрируют». Главное - «слупить бабки» с государственного кармана, «навешать красивую лапшу» на уши тем, кто издаёт указы о финансировании.
Но, к счастью, когда умирает всё, находится нечто такое, что все же возникает и прорастает. В социальной культуре это факт не «освобождения места», а увеличения интеллектуального пространства для идей, не порабощённых узаконенными авторитетами или указами. Может быть, время, наконец, рассеет сумерки разума, если мы сами не в состоянии из него выбраться. Может быть:
Татьяна Калмыкова.