4 September 2010
Игры втемную :: Казахстан. Деловая Неделя.
4 сентября 2010
Игры втемную
3 сентября 2010г. ? 33 (911), Деловая Неделя, Казахстан
Улболсын КОЖАНТАЕВА
Тайный путь познания от моря Каспийского до Северного
Не добившись передачи современных технологий добычи и опыта освоения морских недр от крупных иностранных инвесторов на Каспии, Казахстан теперь решил сам окунуться с головой в море Северное, откуда и пришли многие инвесторы в смутные 90-е. АО «Р.Д. КМГ» и BG подписали договор, согласно которому британская компания передает 35%-ную долю участия в лицензии на добычу в структуре White Bear - месторождения Северного моря, добывающей дочке НК «КазМунайГаз». Почему передает одна сторона и за сколько получает другая - об этом в распространенном во вторник пресс-релизе ничего не говорится.
В распространенном сообщении о том, что BG и Р.Д. КМГ пришли к соглашению о проведении совместной разведки перспективного блока White Bear в британском секторе Северного моря и подписали договор о получении доли участия в лицензии на добычу (P1722), сделана лишь ссылка на Соглашение о сотрудничестве в области разведки углеводородов, заключенное в декабре 2008 года. Согласно договору, подписанному руководителями BG Kazakhstan и РД КМГ в Астане, добывающая дочка КМГ получает 35%-ную долю в лицензии британской компании на добычу в месторождении Северного моря.
Перспективная структура White Bear на лицензионной территории P1722 располагается вблизи продуктивных блоков BG Group - Эверест и Армада. «BG сохраняет за собой оставшиеся доли и продолжит оперативное руководство от имени партнеров», - говорится в сообщении. То есть оператором совместного проекта остается BG. В 2011 году партнеры планируют бурение еще одной разведочной скважины, которая предусмотрена контрактными обязательствами.
Что касается финансовой стороны сделки, то можно сказать, что из пресс-релиза почерпнуть нечего. Разве что упоминается, что финансовые риски участия РД КМГ в данном проекте, включая затраты на бурение и другие обязательства в рамках проекта, на этапе до обнаружения углеводородов оцениваются приблизительно в $25-30 млн. Примерно такую сумму, надо полагать, казахстанская компания намеревается вложить в геологоразведочные работы. При экономической оценке данного проекта РД КМГ исходит из принятых в компании критериев рентабельности, учитывающих стоимость капитала и уровень рисков, связанных с такими проектами. Однако насколько эти критерии совместимы с британскими, судить сложно.
Вопрос тут может возникнуть с тем, что Казахстан выходит в Северное море впервые, и какие непредвиденные затраты там могут возникнуть, неизвестно. Поскольку в распространенном сообщении ничего не сказано ни об условиях обмена активами, ни о стоимости сделки или о каких-либо уступках в счет «получения»
35%-ной доли в британском проекте, «ДН» обратилась в пресс-службу Р.Д.КМГ с просьбой уточнить информацию. Однако на это мы получили лишь ответ о том, что коммерческая сторона сделки не комментируется.
Вряд ли Соглашение о сотрудничестве в области разведки углеводородов, заключенное между сторонами в декабре 2008 года оговаривает конкретные проекты и условия сделок. Наш же интерес к коммерческой стороне дела - стоимости сделки или финансовым условиям уступки доли в британском проекте объясняется тем, что в данном случае речь идет о 100% государственной компании НК «КазМунайГаз» и ее дочерней структуре АО «Разведка Добыча «КазМунайГаз», в которой НК КМГ принадлежит 63%.
Кроме того, как было замечено гендиректором РД КМГ г-ном Ибрашевым, данный договор знаменует собой первый выход компании на уровень международных проектов за пределами Казахстана. Выход национальной компании богатого нефтью государства в лице дочерней структуры на международную арену - сам по себе факт многозначительный, если учесть, что мировые гиганты - нефтяные «динозавры» - опасаются конкуренции с их стороны.
Такие опасения уже высказывались в мировой прессе, правда, речь шла не о Казахстане, а о крупнейших в мире национальных компаниях, таких как «Газпром», бразильская Petrobras, малайзийская Petronas и др.
Собственно, в Казахстане, наверное, вряд ли кто серьезно задумывался о нефтяном будущем, о конкуренции на глобальном рынке, хотя именно нефтедобывающим государствам, а не международным компаниям принадлежит 90% нефтяных ресурсов в мире. В противном случае республика, наверное, имела бы меньше проблем в работе с международными консорциумами и отдельными компаниями, игнорирующими казахстанское законодательство.
Комментируя сделку, о которой идет речь, глава добывающей дочки нацкомпании также отмечает, что казахстанская сторона получит доступ к опыту, знаниям и технологиям британской компании в области морской разведки. Хотя такой шанс, заметим, уже был у казахстанской стороны. Напомним, что BG с 1997 года была участником освоения месторождения Кашаган, а в 2005 году вышла из Северокаспийского проекта, продав 16,3% долю оставшимся игрокам, которые переуступили Казахстану половину после долгих переговоров. Позже пакет Казахстана был доведен до 16,8% - наравне с крупными участниками.
BG остается сооператором Карачаганакского проекта, имея 32,5% в нем. Занимая зачастую особую позицию в вопросах соблюдения казахстанского законодательства, а также решений казахстанских органов власти британская компания становится довольно частым ньюс-мейкером со скандальным оттенком, удостаиваясь тем самым частых упоминаний в СМИ.
Представители крупных иностранных компаний и западные эксперты в области нефтегазовой отрасли часто говорят, что Казахстан должен найти баланс между национальными интересами и применением лучшей международной практики. Казахстан, наверное, к этому стремится, но каким образом: в роли ягненка, ведомого волком? Или все же казахстанские власти наберутся не только глубокой компетенции в глубоком бурении, но и в умении отстаивать государственные интересы?
Примеров, когда в спорной ситуации иностранные компании апеллируют к контрактам, содержание которых чиновникам оказывается неизвестным, немало. Но, судя по последним претензиям властей к компаниям, содержание контрактов представляется весьма спорным. Почему, например, та же BG отказывается платить экспортную таможенную пошлину, но при этом власти с такой компанией подписывают новый договор на неизвестных условиях, скрывая и стоимость сделки?
Недавние претензии к ТОО «Тенгизшевройл» относительно несоблюдения глубины бурения также свидетельствуют, что контракт подписан с грубым нарушением, коль в нем отсутствует положение о горном отводе, которое регламентируется законом. Как пояснили «ДН» юристы, положение о горном отводе, согласно законодательству РК, прописывается в каждом контракте по каждому месторождению с учетом его особенностей. Если в контракте ТШО нет этого, значит, «забыли оформить»? Спрашивается, почему? Или под давлением компании, каких-то других обстоятельств важное для страны положение в контракте было просто пропущено? Возможно, нежелание BG платить в казахстанский бюджет экспортную таможенную пошлину тоже имеет какие-то неизвестные нам условия? Жаль, что говорить об этом откровенно, как нам пояснили, «не решается ни один серьезный юрист».