Сергей Дуванов как зеркало казахстанской оппозиции
Закрыли, расстреляли, избили, собаку обезглавили, крест на груди вырезали: Ряд этот можно продолжать и продолжать. Вакханалия торжествующего зла по всей стране, бесовщина какая-то! Режим демонстрирует своё откровенное пренебрежение элементарными законами, общественным мнением как внутри страны, так и за её пределами.
Судебные репрессии «выкашивают» одного за другим наиболее активных политических противников президента Назарбаева. Жертвы - журналисты, идеологи и интеллектуалы. Именно они формируют общественное сознание, разрушая образ власти и обличая её пороки. Информационные войны выигрывает оппозиция, умело и настойчиво надавливая на болевые точки назарбаевской диктатуры.
«Казахгейт» шагает по стране, и с этим уже ничего поделать нельзя. А изголодавшееся по объективной информации население с жадностью расхватывает оппозиционные газеты, всё более активно включаясь в общественно-политические процессы. Совет Назарбаева - на одной из кулуарных встреч с депутатами Парламента - приобрести «бычью шкуру», есть ничто иное, как вызов международному общественному мнению и одновременно трусливая попытка игнорирования шквала критики и обвинений в адрес режима.
В связи с этим вполне логичными являются дальнейшие действия властей: ликвидация независимых СМИ, ужесточение репрессий в отношении демократической оппозиции и, как апогей этой кампании, в которой задействованы все силовые структуры, - «дело» Сергея Дуванова.
Я здесь сознательно не останавливаюсь на попытках режима законодательно сконструировать удобное для себя политическое пространство, меняя правила игры и вводя новых политических игроков. Но при этом, любые внутрисистемные модификации имеют одну только цель - сохранение конструкта семейно-кланового режима.
Нынешняя ситуация, связанная с Сергеем Дувановым, настойчивым и несгибаемым противником диктатуры в лице Назарбаева, высветила, на мой взгляд, два основных момента, очень важных с точки зрения оценки существующего положения дел и дальнейших действий оппозиции.
Во-первых, это готовность здорового ядра демократической оппозиции идти на жертвы для защиты своих интересов и достижения политических целей, используя для этого экстремальные способы борьбы. Общественная голодовка в поддержку Дуванова стала значительным событием в современной истории Казахстана и, безусловно, знаковым для сил сопротивления, продемонстрировавших своё нравственное превосходство и наличие политической воли. Впервые оппозиция предприняла попытку выйти за «красные флажки», установленные властью, и эта попытка удалась.
Всё, что было ранее - «игра в поддавки»: за негласно установленные режимом рамки политической риторики и демагогии переходить было нельзя. Всем представителям демократической оппозиции, и правым, и левым, давалось понять - критикуйте, оппонируйте сколько вам влезет, но - на отведённой вам площадке. И эти рамки дозволенной фронды руководителями оппозиции, в особенности, деятелями её «конструктивного» крыла, также негласно соблюдались. Для наиболее мужественных и последовательных противников назарбаевского режима включались механизмы «спящего правосудия», когда реанимировались заранее сфабрикованные уголовные дела, а их главные фигуранты (Кажегельдин, Аблязов, Жакиянов) переводились в категорию вульгарных уголовников.
В своём патологическом желании раз и навсегда избавиться от радикалов в среде политических оппонентов, в принципе не приемлющих Назарбаева и созданный им антинародный режим, власти сами перешли грань дозволенного. Отсюда средневековая жестокость и изуверские формы устрашения, напоминающие ритуальные действа сатанистов. В этой необъявленной войне, где пленных не берут, харизматический Сергей Дуванов, как символ , как знамя демократической оппозиции должен быть не просто уничтожен, а брошен под ноги « победителю» и предан поруганию. А знамя, как известно, ни при каких обстоятельствах отдавать нельзя - это позор и бесчестье, окончательное и безусловное поражение.
И реакция на это, прежде всего импульсивная, со стороны лучшей части оппозиции была адекватной - «за други своя» стоять насмерть. На экстремизм надо было отвечать силой духа и готовностью к самопожертвованию во имя своих взглядов и убеждений, тем, чего нет и не может быть у наёмников режима, продажных и аморальных, как и сама система их породившая.
Общественная голодовка, в которой участвовало едва ли десяток человек, разбросанных по всей Республике, вызвала большой международный резонанс и положила начало продолжающейся и сегодня кампании в защиту Сергея Дуванова. Безоглядная решимость Сергея идти до конца, его письма, кристально искренние, без малейшего налёта пафоса, задали высокую нравственную планку всех последующих действий его коллег и друзей.
Она заставила многих представителей казахстанской интеллигенции хоть на минуту задуматься, что суть общественного служения заключается не в шаманских обрядах идолопоклонения, а в гражданской позиции, которая вынуждает, преодолевая инстинкт самосохранения, говорить «нет!», когда так хочется (и власть от тебя этого требует) сказать «да».
Второй момент, о котором меньше всего хотелось бы говорить, заключается в том, что, когда бойцы вынуждены бросаться на амбразуру дзота, виноваты командиры, не сумевшие обеспечить наступающим артиллерийскую поддержку. В нашем случае общественная голодовка не переросла в общереспубликанскую масштабную акцию протеста, как это могло бы быть. Людские и организационные ресурсы объединённой оппозиции вполне позволяли провести такое крупное мероприятие, и тогда эффект был бы иным. Но этого не произошло, и причины лежат на поверхности: групповые интересы и центробежные тенденции в руководстве оппозиции оказались сильнее здравого смысла и элементарного чувства самосохранения. Если бы не хорошо поставленная пресс-служба ДВК, в областях, вообще, никто и ничего не знал бы о том, что происходит с Сергеем Дувановым, и какие шаги со стороны его коллег и друзей предпринимаются для его защиты.
К сожалению, несмотря на все усилия и добрую волю участников объединительного процесса под эгидой ДВК, на сегодняшний день мы имеем достаточно рыхлый и плохо управляемый конгломерат, представляющий радикальную демократическую оппозицию. Отсутствие таких лидеров, как Кажегельдин, Аблязов и Жакиянов, с ярко выраженной целеустремлённой волей и высоким интеллектом, явно сказывается. В особенности сейчас, когда идёт активный процесс формирования «управляемой» оппозиции, заметна общая заторможенность радикальной её части, на «костях» которой и выстраивается новый политический пасьянс. Нельзя так долго держать паузу. В условиях жёсткой конфронтации, существующей на данный момент между режимом и его противниками, - это непозволительная роскошь, чреватая для радикальных демократов потерей инициативы и откатом в эмбриональное состояние.
Суд над Сергеем Дувановым, фигурой противоречивой, как и сама демократическая оппозиция, должен стать стимулом для преодоления, я бы сказал, растерянности и оцепенения, овладевших после «выборов» в Павлодаре и Атырау умами руководителей объединённой оппозиции. Чтобы держать длительную паузу и держать зрителей в напряжении, надо быть очень хорошим актёром. Пока же мы этим похвастать не можем, а значит, расчет должен строится на остром сюжете и динамике действия.
Сегодняшние узники, испытывающие в тюремных камерах физические и душевные муки, которых и врагу своему пожелать нельзя, могут надеяться только на помощь и поддержку со стороны своих соратников. Более того, они могут и вправе требовать этого от нас, тревожа нашу совесть и чувство ответственности за всё происходящее в стране.
Владимир Намовир Эл. почта 07 Jan 2003