Русский язык на постсоветском пространстве: модели Латвии и Казахстана
Инна Рожкова*, MIDEAST.RU
Проблема с употреблением русского языка становится «острой» чуть ли не на всем постсоветском пространстве (исключая, понятно Россию и Белоруссию). И все большее воздействие она оказывает на межгосударственные отношения России с этими странами. Пример Латвии воспринимается сегодня как крайне негативный. А как с этим обстоит в других постсоветских республиках?
По данным, приведенным российским институтом гуманитарно-политических исследований, в бывших республиках СССР из почти 142 миллионов человек около 100 млн. владеют русским языком. На летней 2003-года конференции «Русский язык - язык общения в странах СНГ и Балтии» приводились именно эти цифры и при этом, как отмечалось, «органы государственной власти часто ограничивают употребление населением русского языка».
Замминистра иностранных дел РФ Элеонора Митрофанова в сентябре 2003 года открыто выразила «государственную» озабоченность этим вопросом и заявила, что МИД РФ намерен добиваться придания русскому языку официального статуса во всех странах СНГ, где есть места компактного проживания людей, говорящих по-русски, подчеркнув, что в большинстве стран СНГ русский теряет свои позиции, и русскоговорящие «став заложниками распада СССР, превратились в изгоев в странах, где они остались».
Столь прямые заявления российских официальных лиц прозвучали уже не в первый раз, но опять же не стали ни громом., ни молнией, могущими хоть как-то изменить отношение к проблеме.
Из Латвии, где ситуация с употреблением русского языка считается наихудшей (по мнению российской стороны, разумеется), последовали наболевшие ответы на наболевшие вопросы. Зазвучали они в полный голос к февралю текущего года в связи с принятием окончательных поправок к закону об образовании. Усилия российского МИДа в направлении повышения статусности русского языка и укреплению его влияния на постсоветском пространстве были, как и следовало ожидать, жестко отбиты латвийскими чиновниками, утверждающими, что «применительно к здешним русскоязычным это означает одно - призыв не учить латышский язык». Заявления же о том, что «политика России до сих пор лишь вредила процессу интеграции русскоязычного меньшинства», приобрели даже не популярность, а силу неоспоримого факта (из интервью министра по делам общественной интеграции Латвии Нила Муйжниека «НГ»). Появившаяся в разгар дискуссий на короткое интервью российскому НТВ латвийский президент Вайра Вике-Фрайберге (программа «Страна и мир») твердо парировала все вопросы ведущих, оценив ситуацию во время нашумевшей акции протеста русскоязычных школьников как «манипуляцию несовершеннолентей молодежью для достижения политических целей». В завершение интервью президент не поддалась и на легкую «провокацию» ведущего сказать что-нибудь по-русски («Мы знаем, что Вы учите русский язык» -- «Учеба приостановлена из-за занятости»). Принятые поправки призваны обеспечить в русскоязычных школах преподавание с сентября 2004 года 60% предметов на латышском языке. 40% населения считает русский язык для себя родным, поправки не признает и считает «всю эту борьбу с русскими школами чистой политикой, борьбой по выдавливанию русских» (эфир «Эхо Москвы», февраль 2004).
Ситуация с русским языком в других балтийских странах выглядит менее острой, хотя тенденции развиваются в том же направлении (в Эстонии, к примеру, к 2007 году среднее образование перейдет полностью на эстонский).
По мнению российских экспертов, ситуация с русским языком в странах Балтии в будущем выровняется, и «как только балтийские страны станут частью Европы, постепенно страх перед Россией, перед возвращением в империю пройдет, и экономические интересы заставят и эстонцев, и латышей учить русский язык» (из интервью директора Международного института гуманитарно-политических исследований Вячеслава Игрунова радио «Маяк»). По мнению других, «страны Балтии уже пошли по иному пути, тогда, когда после распада СССР во всех остальных республиках, но не в Латвии и Эстонии, была предоставлена равная возможность гражданства. И это была первая ложь, допущенная по национальному признаку» ( К.Затулин, директор Института стран СНГ, программа НТВ «Принцип домино»).
На пространстве бывшего СССР термин «титульная нация» вполне прижился и воспринимается адекватно в самих постсоветских республиках, полагая естественным стремление этноса к самоидентификации и в первую очередь - через язык. Это естественно. Проблема практически решена в Белоруссии, где русский является государственным. В Украине есть свои сложности - число русских школ за последние десять лет уменьшилось в десять раз (с 22 тысяч до 2 тыс.200). В Азербайджане «отношение к русскому языку и культуре весьма дружелюбное и не претерпит никаких изменений, мы будем и дальше бережно относиться к ним» ( из заявления Ильхама Алиева в Кремле в ходе недавнего визита в Москву).
В азиатских республиках к общему стремлению самоосознать себя посредством родного языка добавляются еще и межцивилизационные аспекты. В Таджикистане русский является языком межнационального общения. В Киргизии, ситуация с русским меняется не в лучшую сторону для русских, и язык уже почти утратил свой сохранявшийся до сих пор статус второго государственного: в феврале наступившего года парламент утвердил соответствующий законопроект и если он будет ратифицирован, то очень скоро все госслужащие обязаны будут говорить и писать по-киргизски (статья 10-я законопроекта гласит: «при приеме на госслужбу лица, знающие государственный язык в необходимом объеме, пользуются преимуществом»), а не менее трети СМИ должны будут также перейти на язык этноса. Таким образом, русский язык автоматически утратит статус официального и, по заявлению Аскара Акаева на Ассамблее народов Киргизии, «государственный язык может стать языком межгосударственного общения, но это должно происходить постепенно, на добровольной основе». На неправительственном уровне столь мощная поддержка родного языка вообще считается единственно возможной мерой в деле сохранения языка, культуры и наследия киргизского народа. Новый закон по сути постепенно, но кардинально изменит традиционные позиции русского языка, когда 70 % пятимиллионного населения владеют им.
В Казахстане насчитывается одна из самых многочисленных русских диаспор. Также, как в других бывших советских республиках, с обретением независимости сразу же проявилась озабоченность среди этнических казахов в связи с доминированием русского языка и плохим знанием казахского. С 1992-го года некоторые ВУЗы Алматы перешли на родной язык (например, театральный). В 1997 году администрация Республики приняла закон о переходе всего делопроизводства на казахский язык. Повальное желание в начале 90-х обучаться самим и обучать своих детей родному языку к началу 2000-го года постепенно сменилось осознанием слабости образования на казахском, его некорвертируемости, а главное - усилением ощущения неразрывной связи с Россией, с русским языком, дающим возможности совместного развития, ведения бизнеса, обеспечивающего взаимодействие в любой области и сфере. Наряду с этим этнические русские сохраняют право и возможность учиться на родном языке.
Отрицательная политическая производная, возникшая на «языковой» почве в некоторых постсоветских странах, в Казахстане не наблюдается. Вопрос гражданства не отягощен прибалтийской «исторической памятью» (сталинских репрессий) и не стал болевой точкой.
Между тем, вопрос о том, какой язык следует изучать в первую очередь и какому «быть первым» в государстве, постоянно дискутируется. Проблеме изучения казахского языка уделяется возрастающее внимание. По словам премьер-министра РК Даниала Ахметова, это -- «вопрос духовности общенациональной культуры». «Наши дети должны знать казахский язык, владеть английским и, конечно же, понимать русский язык», -- расставляет акценты казахстанский премьер.
Опрос, проведенный в 2003 году компанией «Комкон -2 Евразия» среди алмаатинцев по вопросу о статусе русского языка в РК, дал следующие результаты: 51% считают, что статус русского языка ниже объема его реального использования (это этнические русские), а 49% (этнические казахи) с этим не согласны -- они считают, что статус соответствует его реальному положению. Они же полагают, что существует необходимость изменения положения казахского языка, особенно в южных регионах, где процентное соотношение представителей различных этнических групп складывается в пользу этнических казахов).
Нельзя отрицать того, что в РК ощущается противостояние в вопросе отношения к русскому языку. Широко присутствует мнение, что «русский язык существует сам по себе, как некий целостный ментальный дух». И что «русский язык является локомотивом государственности и первичной смыслообразующей базой, на основе которой все законы и подзаконные акты переводятся на любые национальные языки в Казахстане». Сторонники такого взгляда негодуют, что «казахская власть открыто игнорирует права русскоязычного населения, составляющего 5 млн. из 15-ти, и с помощью законодательных методов осуществляет политику дискриминации в отношении статуса русского языка и наличия русскоязычных этносов во всех уровнях власти» (Михаил Сытнин, политолог, член РСД «Лад»). Такая точка зрения отстаивается горячо и не только русскоязычными, но и этническими казахами. Однако, приверженцев идеи преобладания казахского и необходимости постепенного вытеснения русского из всех сфер деятельности, пожалуй, не меньше (достаточно посмотреть молодежный форум в интернет-газете «Навигатор»).
И тем не менее, в этом вопросе положение в Казахстане выглядит намного лучше, чем в остальных странах СНГ. По официальным данным, каждый второй театр в Казахстане - русский. Около 40% средних учебных заведений - с русским языком обучения. Высшее образование на 70% предоставляется на русском языке. В информационном пространстве республики около 70% газет и журналов выходят на русском языке.
Весьма показательны по данному вопросу и высказывания высокопоставленных чиновников. Посол Казахстана в России начисто отвергает идею стремления к моноязычию в стране: « Всякие заявления о том, что русский язык пытаются вытеснить из Казахстана, надуманны и беспочвенны. Русский язык в нашей стране всегда был востребован и думаю, что останется таковым навсегда. Для этого не нужно никакой аргументации, достаточно только взглянуть на карту - семь с половиной тысяч километров общей границы, на которой нет разделительных полос, смешаннное население по обе стороны. В свое время великий казахский просветитель Абай завещал казахам: «Нужно овладеть русским языком. У русского народа благоразумие и богатство, развитая наука и высокая культура. Изучение русского языка, учеба в русских школах, овладение русской школой помогут нам перенять лучшие качества этого народа, знать русский язык - значит открыть глаза на мир» И эта традиция высоко чтится политическим руководством нашей страны».
Казалось бы (если взять полярные примеры), и на общественном уровне и в Латвии, и в Казахстане ведутся дискуссии по поводу статуса и сфер употребления русского языка. Но есть принципиальное различие - оно в выводах, которые делают власти этих республик из дискуссий, формулируя законы. Власти Казахстана рассматривают русский язык не как наследие колониализма, а как важнейший - данный глубокой историей - инструмент обогащения собственной нации, как эффективное средство налаживания системы отношений на постсоветском пространстве в будущем. Латвийские же власти склонны порвать и с историей, и с «географией». И, думается, тем самым обеднить собственных людей.
*Автор -- обозреватель радио «Голос России»
Янис УРБАНОВИЧ, депутат Латвийского сейма
У политиков Латвии есть традиция: сначала испробовать все неправильные варианты, а вдруг который и пройдет. Ну а если уже не получается, то в итоге согласиться с доводами будь то американцев или европейцев. Россия сегодня выглядит неубедительной в аргументах, особенно когда прибегает к таким внутренним, скажем, эскалациям, т.е. это нам показывает, скорее, слабость, чем силу. Мне очень жаль. Потому что я страдаю такой болезнью, как русофилия. Это трагедия наша. Я считаю, что мы были бы экономически в более выгодном положении, у нас прекрасная есть община, более многочисленная, чем в Литве или Эстонии - это русские в Латвии. Если бы русские в Латвии себя чувствовали как в своем государстве, то кто бы ни был в Госдуме, в Сенате, или даже президентом, наши русские стали бы лоббистами латвийского государственного интереса и места на рыках России или СНГ. Мы, к сожалению, это превращаем в проблему. Сегодня у всех русских или так называемых русскоязычных нет отторжения самого понятия Латвия, того факта, что в Латвийской республике есть государственный язык -- латышский. Отторжение есть в форме навязывания, облатышивания, которое воспринимается вроде как в ущерб своему родному языку. Мне кажется, дети даже латышей должны первым делом изучать русский, а затем уже латышский, потому что мы рядом живем с Россией. И бизнес, и культурная среда России для нас очень важны.
Эмма ВОЛОДАРСКАЯ, ректор Института иностранных языков, главный редактор журнала "Вопросы филологии"
Во время перестройки, когда эмоции накаляются, отсутствие опыта в решении каких-то политических вопросов и необходимость развивать свой национальный язык - это все и приводит к такой ситуации. То, что национальные языки появились и должны развиваться в качестве государственных - нет никаких вопросов. Появилась новая страна, она не обращается в другую страну за своим государственным языком, она начинает развивать свой национальный язык. Но дело в том, что у этих стран СНГ нет никакой другой возможности, кроме как узаконить статус-кво сегодняшнего дня. Более 70 процентов населения все еще не может обходиться без русского языка. И тут нужно очень взвешенно подходить. На последней нашей конференции, которая называется "Язык и культура", в сентябре 2003 года мы договорились о том, что представители лингвистических и политических кругов России принимают и приветствуют развитие национальных языков в этих регионах. Но сегодня мы призываем к тому, что нужно ради наших народов, ради наших мирных взаимоотношений, ради, в конце концов, результатов в экономической и политической жизни нашего Содружества принять факт, который ныне реально существует. Без русского языка нельзя, и мы сегодня говорим о соразвитии национальных языков и русского языка. Любые насильственные методы при внедрении каких-то лингвистических изменений, как языка, исторически приводят к очень серьезным последствиям. И нужно подходить к этому вопросу очень взвешенно. Мы не можем сегодня диктовать президентам соответствующих новых стран - принять в качестве официального или государственного языка, мы только можем просить и создавать условия для того, чтобы и русскоязычное население на территории соответствующих стран понимало, каким образом поддерживать русский язык, и правители поняли, что сегодня это не только России нужно, это нужно и их странам, в том числе для экономического развития. Вы посмотрите, когда люди стали уезжать из соответствующих стран, их экономика во многих случаях понесла серьезный ущерб. И для того чтобы сохранить рабочие места, и для того чтобы поднять свою экономику, русскоязычное население не менее важно для правителей этих стран, чем носители национального языка.
Дмитрий НИКОЛАЕВ, президент латвийской национальной комиссии "Западные русские"
Вместо того чтобы говорить по существу о том, как повысить уровень образования в школах, они (политики) выгоняют детей на улицы. Результат? Это сплачивает латышский истеблишмент. Законодатели начинают точнее формулировать законы, кроме того, советуются с европейскими экспертами. После этого русским будет сложнее чего-либо добитьс. Латвийское государство не обязано воспитывать граждан Российской Федерации. На сегодняшний день от России ждут не Рогозина, который приезжает и говорит: "Вы ищете руку Москвы?", вытягивая при этом свою со словами "вот эта рука!" С точки зрения пиара он, может, и правильно себя ведет, но русским в Латвии таким образом он мало чем помогает. Скорее, наоборот. Вызывает лишь настороженность. А у маленьких наций долгая память и очень тонкая кожа. Мы ждем от России последовательности в проведении внешней политики по отношению к Латвии.
Вячеслав ИГРУНОВ, директор Международного института гуманитарно-политических исследований
Я думаю, что Россия, во-первых, может апеллировать к европейским и международным нормам, а второе - она может помочь русскоязычным школам преподавать предметы на русском языке и сам русский язык и литературу на должном уровне, помочь с переподготовкой учителей, повышением их квалификации, а также изданием учебников для этих стран. Конечно же, отношение к русскому языку является косвенным свидетельством добрососедства. Я думаю, что как только балтийские страны станут частью Европы, постепенно страх перед Россией, перед возвращением в империю пройдет, и экономические интересы заставят и эстонцев, и латышей учить русский язык.
Бизнес зачастую связан именно с Россией, поэтому необходимо открыть двери для своих детей на российский рынок, дать им возможность продолжать семейный бизнес на должном уровне, да и в быту распространение русского языка сохраняется по- прежнему на довольно высоком уровне. Например, на Украине делается все для того, чтобы сократить употребление русского языка: ограничено преподавание на русском языке в вузах и количество школ с русским языком. Правда, в последний год этот процесс сильно замедлился, но, тем не менее, было многое сделано за последние 10 лет. И что же? Все равно на сегодняшней день 70 процентов книг на Украине издается на русском языке, большинство газет и журналов - на русском языке. Так что в бытовом отношении с русским языком очень трудно бороться, он опирается на очень мощную культуру, на мощные возможности русского языка и в обычной жизни, в Интернете, в политике и так далее.