Нурали Латыпов, советник мэра Москвы, GazetaSNG, 26.05.2005
Малой кровью
Многие политологи судят о событиях во всем мире (и в частности, в Центральной Азии), не выходя из своих уютных кабинетов, откуда видны разве что улицы Москвы, Нью-Йорка, Лондона. Если кто-то из них и бывал в Узбекистане, то чаще всего еще в советские времена. Да и тогда узнал разве что немного о местном фольклоре (и то в переводе советских пропагандистов).
Я не только родился и вырос в Фергане. Я еще был политобозревателем во время ферганских событий 1989 года, и во время ошских событий 1990-го. Многие мои тогдашние репортажи шли прямо с поля боя. Так что все, о чем дальше пойдет речь, я знаю не понаслышке.
Экономика Средней Азии вообще и Узбекистана в частности всегда была крайне неустойчива. Не удивительно: в климате этого региона даже простое выживание возможно лишь на пределе человеческих усилий. Вдобавок в советское время местное сельское хозяйство почти полностью перевели на монокультуру хлопка. Несколько десятилетий здешние поля щедро орошал не только дехканский пот, но и бутифос - дефолиант, от которого опадают не только листья хлопковых кустов, но и остатки здоровья. Даже наполовину высохший Арал - далеко не самое страшное последствие той эпохи.
Кстати, сейчас Европейский Союз и «большая восьмерка» выделяют полмиллиарда евро на новый чернобыльский саркофаг. (Взнос России уже составил 10 млн долларов.) А как же иначе! Ведь под боком у цивилизованного Запада может возникнуть экологическая трещина. Между тем тот же ЕС мало обеспокоен жесточайшими последствиями экологической катастрофы в Узбекистане, да и всей Средней Азии. Региону не только не помогают, но еще и осуждающе тычут в него. Слишком уж он далек от Европейского Союза, чтобы представлять для его природы серьёзную угрозу. Но ведь угроза для жителей самих этих республик меньше не становится!
Естественно, устойчивость общества в таких условиях невозможна без мощных идеологических подпорок. Когда из-под власти вылетела коммунистическая идеология, напряженность тут же дошла до взрывоопасного уровня. И на роль подпорок тут же стали претендовать другие идеологии. Прежде всего, конечно, самые радикальные, вроде фундаментализма в исламе.
То, что сейчас вежливо называют «ошскими событиями», пятнадцать лет назад было началом серьезной войны киргизов с узбеками. Тогда именно Ислам Каримов употребил и всю силу убеждения, и все убеждение силой, чтобы предотвратить поход андижанских и наманганских узбеков в Ош. Тем самым он предотвратил разрастание войны до общегосударственных масштабов. И поток жертв остановился, не захлестнув весь регион.
Вдобавок не следует забывать: наивысшая в регионе концентрация населения и наибольшая экономическая активность сосредоточена в довольно малой зоне - Ферганской долине. Там тысячелетиями жили бок о бок народы региона. Многие говорят о «Ферганской цивилизации», даже утверждают, что границы, поделившие долину в советское время между тремя республиками Киргизией, Узбекистаном и Таджикистаном, проведены произвольно.
Киргизская часть Ферганской долины поделена между Баткенской, Джалалабадской и Ошской областями. Узбекская - между Андижанской, Наманганской и Ферганской. Только Таджикистан не стал дробить Ходжентскую (Согдийскую) область на куски. Не правда ли, список названий областей напоминает перечень недавних конфликтов?
Жизнь по соседству учит сотрудничеству и терпимости. Но в то же время постоянно порождает поводы для раздоров. Ферганские события 1989 г. - лишь скромная репетиция: ведь в те времена обстановка во всем регионе была еще заметно спокойнее нынешней. Если сегодня не подавлять в зародыше любой бунт в долине, дело кончится созданием радикального исламского государства, в лучшем случае охватывающего всю Ферганскую долину, а в вероятнейшем случае - распространяющего нормы жизни седьмого века на все четыре стороны. Один пример такого фундаментализма - движение «Талибан» неподалеку, в Афганистане - лишь недавно (и пока далеко не полностью) стерт с политической карты. А ведь экономическое положение - и связанное с ним настроение населения - в Центральной Азии таково, что на фоне возможного Ферганского халифата даже талибы покажутся нежными розовыми цветочками.
Поэтому тем, кто спешит поверхностно осуждать президента Каримова и его команду, не мешало бы копнуть хоть немножечко глубже. Стратегические задачи, решаемые ими в регионе, мало кому посильны.
Пример тому - соседняя Киргизия. Не столь густо населенная, да еще и обильно политая западными грантами. Но стоило чуть-чуть заиграться с институтами нарождающейся демократии, как шквал погромов снес не только множество магазинных витрин, но и всю «витрину демократии в Центральной Азии», как привыкли называть республику журналисты. И, судя по всему, эти погромы - далеко не конец истории.
До чего могут дойти дела при дальнейшем развитии, видно на примере соседнего же Таджикистана. Там начинали строить демократию вполне уважаемые и разумные деятели культуры. Но социально-экономические отношения оставались крайне незрелыми. А власть проявила явную слабость. И демократия плавно перетекла в гражданскую войну. Сейчас обстановка стабилизирована. Но методами столь жесткими, что на их фоне меркнут любые обвинения в адрес Каримова. Тем не менее даже сейчас времена строительства демократии в Таджикистане вспоминают с ужасом. И готовы терпеть сколь угодно жесткую диктатуру, лишь бы не возвращаться в начало 1990-х годов.
В Узбекистане, по счастью, и власть покрепче, и экономика устойчивее. А главное - перспективы получше. Сейчас Узбекистан очень близко подошел к серьезнейшему перевалу. В физических науках подобные изменения называются фазовыми переходами. А в математических - точками бифуркации. И описывает их теория катастроф.
Правда, в данном случае название страшнее реального положения. Предстоящие перемены в республике связаны с развертыванием современных производств. Достаточно напомнить, что уже несколько лет Узбекистан - впервые в своей истории - массово производит автомобили (правда, не своей разработки, а лицензионные, но вполне достойные). Да и авиационные и радиоэлектронные предприятия, унаследованные от советской эпохи, не остановлены, а возрождаются и совершенствуются.
Естественно, чтобы мобилизовать ресурсы на технологическую модернизацию страны, приходится затягивать пояса на социальных программах. Но всемирная история уже давно показала, что другого пути нет. Период первоначального накопления капитала неизбежен. Неизбежно и усложнение условий жизни в этот период. Но только на этом пути можно дойти до самодостаточности экономики, до подлинной независимости.
К сожалению, не только у нас, но и во всем мире слишком многие считают самодостаточность и независимость синонимами самоизоляции. Но свобода государства, как и свобода личности, не означает анархического бунта по принципу «назло маме коленки разобью». Свобода, прежде всего, - просто возможность взаимодействовать эффективно, выбирать направления и формы взаимодействия, выгодные не только для партнеров, но и для себя.
И сейчас Узбекистан готов обрести эту жизненно важную возможность.
Конечно, на этом пути сделано немало ошибок. Например, потенциал малого бизнеса - традиционно весьма активного в этом регионе - почти не используется: слишком забюрократизировано все с ним связанное.
Но подобные ошибки почти неизбежны. И прежде чем обвинять Каримова, надо дать ему возможность пройти весь намеченный путь. Тем более, что сезон урожая в узбекской экономике уже близок.
Как известно, любого деятеля надлежит судить не по тому, в чем он не дотянул до наших сегодняшних представлений и пожеланий, а по тому, что он сделал сравнительно со своими коллегами и современниками, находящимися в тех же условиях. По этой мерке Каримов и его команда могут заслужить самые высокие оценки. Если, конечно, дело не дойдет до очередного взрыва.
Нынешнее положение в Узбекистане изрядно напоминает Китай конца 1980-х годов. Тогда экономика еще не пришла в себя от экспериментов председателя Мао, народ был доведен до крайности, а идеологическая подпорка уже шаталась, поскольку рыночные маневры Дэна плохо вписывались в прямолинейность тогдашних коммунистических агитаторов. Дело кончилось истреблением то ли нескольких сот, то ли даже нескольких тысяч (в Китае традиционно плохо считают жертвы) студентов на площади Тяньаньмынь. Весь мир, считающий себя цивилизованным, гневно возмутился по этому поводу. Но почему-то никто не думал, что альтернативой был бы Китай дестабилизированный и бунтующий. А ведь Китай - не просто почти полтора миллиарда человек, чуть ли не четверть населения Земли. Это еще и ядерная держава. Мятежи в нем грозили обернуться катастрофой для всего мира.
Разумеется, я не считаю, что в интересах государства можно приносить любые жертвы. Но если жертвы заведомо неизбежны на любом пути развития, приходится выбирать, где их будет меньше. И жесткий путь далеко не всегда бывает самым кровавым из возможных.
Впрочем, нынешние политологи знают в лучшем случае политическую арифметику, но крайне редко имеют представление о политической алгебре. А, между прочим, взрослым миром правит именно алгебра. Поэтому инфантильность в политологии - преступление.
А ведь политологи не только с алгеброй, но и с логикой не в ладах. Они дружным хором поспешили осудить применение оружия против мирных людей. И даже не задумались, что человек, взявший в руки оружие, тем самым слагает с себя не только обязанности, но и права мирного.
Впрочем, дело не в терминологии. Куда хуже, что бесчисленные комментаторы откровенно пренебрегают причинно-следственными связями - основой не только научного исследования, но и вообще всякого вменяемого рассуждения.
В истории действительно то и дело случается, что мирный народ, возмущенный какими-нибудь жестокостями власти (например, расстрелом действительно мирной демонстрации), берется за оружие. Но в данном-то случае последовательность событий прямо противоположная. Сначала экстремисты захватили оружие, выпустили тысячи преступников из тюрьмы, заняли административные здания - словом, учинили вооруженный мятеж, в точности соответствующий описанию этого преступления в любом уголовном кодексе. И только потом власть, исполняя свои прямые законные обязанности, этот мятеж подавила.
Я уверен, что президент Каримов и его команда еще не раз исследуют всю последовательность событий, породивших андижанский мятеж. Если найдутся в этой последовательности какие-то ошибки самой власти, они, несомненно, будут исправлены: вряд ли кому-нибудь охота вновь пережить подобную трагедию.
Но если мы в очередной раз осудим того, кто стрелял последним, вновь вырастет число желающих стрелять первыми. И не только Узбекистан, но и вся Центральная Азия окажется удобной беззащитной мишенью для экстремистов всех мастей. В том числе и тех, для кого вся мировая история за последние несколько веков - ошибка, подлежащая немедленному устранению (вместе с нами, выросшими на достижениях этих сотен лет).
Так что если мы не хотим вернуться в средневековье, а то и в откровенное варварство - поддерживать надо не мятежников, а разумного правителя. Пусть и жесткого. Потому что альтернатива жесткости - жестокость.