14 февраля 2010
Узбекистан осудил фотографа за «оскорбление народных традиций» :: Казахстан. Деловая Неделя.
14 февраля 2010
Узбекистан осудил фотографа за «оскорбление народных традиций»
2 февраля 2010г. ? 6 (884), Казахстан. Деловая Неделя.
Нигора ЮЛДАШЕВА, Ташкент
В среду, 10 февраля, в Мирабадском районном суде Ташкента завершился короткий процесс по обвинению известного фотохудожника и кинодокументалиста Умиды Ахмедовой, первой женщины-кинооператора в Узбекистане. Первое в истории страны уголовное преследование художника за его творчество, начатое осенью 2009 года по инициативе Центра мониторинга в сфере массовых коммуникаций Агентства связи и коммуникаций Республики Узбекистан, завершилось вынесением обвинительного приговора на открытом судебном заседании, куда были допущены родственники и коллеги подсудимой, представители зарубежных дипломатических миссий, журналисты и правозащитники.
Суд признал Умиду Ахмедову полностью виновной по пункту «Г» части 3 статьи 139 УК РУ «Клевета из корыстных или иных низменных побуждений» и части 2 статьи 140 - «Оскорбление в печатном или иным способом размноженном тексте либо в средствах массовой информации». Одна из статей предусматривает лишение свободы до 3 лет, другая - исправительные работы или крупный штраф. Однако, приняв во внимание семейное положение подсудимой - она мать троих детей, суд применил к Умиде Ахмедовой амнистию. Несмотря на то, что художнику удалось избежать тюрьмы, творческая интеллигенция в Узбекистане и далеко за его пределами оказалась шокированной судебным решением, создающим опасный прецедент гонений на деятелей искусств. Уголовное дело узбекского фотографа вызвало бурный резонанс в международной художественной среде. Инициативная группа из более шестисот художников Центральной Азии, России, Европы и Америки собрала десятки тысяч подписей в защиту Умиды Ахмедовой. В конце этой недели в Париже и Москве пройдут пикеты у посольств Узбекистана. По сообщениям российских СМИ, в Москве в пикете собираются принять участие известные российские фотографы и кинематографисты: Владимир Вяткин, Игорь Гаврилов, Виктория Ивлева, Владимир Лагранж, Олег Климов, Юрий Рост, Александр Слюсарев, Павел Бардин, Сергей Мокрицкий, Алена Полунина, Алексей Попогребский, Светлана Стрельникова, Анастасия Тарасова, Ирина Шаталова и другие. В руках они будут держать фотографии из фотоальбома Умиды Ахмедовой «Женщины и мужчины: от рассвета до заката», послужившие одной из причин ее осуждения.
«Скрытый подтекст» открытого процесса
Умида Ахмедова, выпускница кинооператорского факультета ВГИК и лауреат Гран-при конкурса Интер-Пресс-Фото «Современная фотография Центральной Азии», напомним, была привлечена к суду на основании экспертизы Центром мониторинга ее авторского фотоальбома «Мужчина и женщина: от рассвета до заката», изданного в 2007 году при поддержке гендерной программы посольства Швейцарии в Узбекистане. А также художественно-документальных фильмов «Женщины и мужчины в обрядах и ритуалах» и «Бремя девственности». Обвинительное заключение, зачитанное 9 февраля в Миробадском суде Ташкента заместителем прокурора Айтмуратовым и послужившее основой для приговора, главным образом базировалось на заключениях Центра мониторинга. Вкратце суть обвинения сводилась к тому, что работы Ахмедовой содержат «скрытый подтекст, направленный на дискредитацию устоев и обычаев народа Узбекистана, негативную информацию, которая может повлиять на морально - психологическое состояние молодежи, оскорбляющую традиции народов республики Узбекистан». В обвинение и приговор также вошли выводы «комплексной экспертизы», проведенной по просьбе следственных органов специалистами по делам религии, пропаганде духовности и психологами. В ней говорится, что автор «использовала психологический механизм внедрения идей в сознание молодого поколения, чуждый нормам педагогики и психологии, общечеловеческим ценностям, а также нравственным устоям народа Узбекистана и основным положениям национальной идеологии. Передавала информацию, которая может воспрепятствовать правильному восприятию действительности подрастающим поколением, духовно-нравственной сферы жизни в республике Узбекистан и тем самым оклеветала и оскорбила народ Республики Узбекистан...»Стоит уточнить, что речь идет о сборнике из 110 художественно-документальных, не постановочных фотографий, сделанных в основном в сельских районах Узбекистана, в том числе в поселке Паркент вблизи Ташкента, где проживает семья Умиды Ахмедовой. Документальный фильм «Женщины и мужчины в обрядах и ритуалах» зафиксировал моменты узбекских свадеб, по-разному справляемых в разных регионах страны. А фильм «Бремя девственности», вызвавший остро отрицательную реакцию официальной прессы Ташкента еще до начала уголовного преследования его автора, рассказал о сохранившемся в сельских районах обычае проверять наличие девственности у невесты, выставляя на обозрение родственников простыню после брачной ночи.
Хотя в фильме этому обычаю не давалось никакой, в том числе отрицательной оценки, из многочисленных гневных публикаций в СМИ можно было понять, что затрагивать данную тему вообще не стоило ни в каком ракурсе. Относительно фотографий оценки чиновников и участников «комплексной экспертизы» сошлись в том, что они, дескать, рисуют действительность современного Узбекистана недостаточно позитивно, без явных признаков экономического процветания, житейского благополучия, всеобщего довольства и неустанной заботы власти о населении. Зарубежными критиками и искусствоведами эти же самые снимки однозначно расцениваются как великолепные, яркие образцы этнографической художественной фотографии, отражающие всю полноту культурной самобытности народной жизни. Тут, в отличие от фильма про девственность, обнаружился не «культурный конфликт», а «конфликт интересов» между потенциальной зрительской аудиторией фотоальбома на Западе - ценителей самобытной экзотики, и местной властью, рассматривающей деятельность узбекских фотографов и кинооператоров исключительно как инструмент пропаганды своих достижений в государственном строительстве. Поэтому заключение УзАПИ изобиловало не столько обращением к фактам, сколько констатацией ощущений - довольно смутных, но неприятных... «Во всех фотоснимках, расположенных в данной книге, изображенные человеческие лица кажутся грустными и тревожными, изображены слишком жалкий фон и панорама, ландшафт в снимках, которые напоминают общество, только перенесшее войну или голод. Прекрасная природа нашей родины, достопримечательные места наших городов (хотя городской пейзаж изображен очень мало) искажены под таким изображением. Многогранные строительные работы, благоустройства городов, сел и махали, проводимые в нашей стране, искажены в этих снимках, и все изображено в состоянии развалин. Особенно женщины, дети и старики изображены как оставленные без присмотра, без внимания...», - говорится в заключении, изобилующем такими далеко не юридическими формулировками, как «скрытый подтекст», «скрыто унижены», «кажется», «в представлении может возникнуть». То есть Ахмедову обвинили не столько за то, что она показала на своих фото - обычную, повседневную жизнь простых людей, а за то, чего она в них не показала - успехи и достижения власти и благодарность народа. В «комплексной экспертизе» основной упор был, в свою очередь, сделан на предположения, что могут подумать об Узбекистане зрители на Западе, глядя на глинобитные здания сельских жилищ, простую одежду и простые лица сельских жителей.
Предсказуемая развязка
На открытом заседании 9 февраля суд удовлетворил просьбу адвоката Сергея Майорова, приобщить к материалам дела заключения зарубежных профессиональных искусствоведов - члена международной ассоциации художественных критиков (AICA), главного куратора музея Центрально-Азиатского искусства Бориса Чуховича и кандидата искусствоведения, доцента Московского государственного университета печати Ирины Чмыревой. Отрывки были зачитаны. «Фильм «Бремя девственности» и книга-фотоальбом «Женщины и мужчины: от рассвета до заката» являются правомочными документально-художественными формами эстетического высказывания. Их документальный характер - отсутствие актеров, постановочной режиссуры, натурный характер съемки - не исключает художественности и субъективности авторских задач. Право на такую субъективность предоставляет авторам узбекское законодательство и прежде всего Конституция Республики Узбекистан. В частности, 29 статья Конституции утверждает право каждого на свободу мысли, слова и убеждений. Свобода самовыражения художника закрепляется и международными обязательствами Республики Узбекистан. В качестве члена ООН Узбекистан обязался соблюдать Всеобщую декларацию прав человека, в качестве члена ЮНЕСКО - Конвенцию об охране и поощрении разнообразия форм культурного самовыражения 2005 года», - написал Борис Чухович, также напомнив, что статья 12 Конституции Узбекистана запрещает установление в стране какой-либо идеологии в качестве государственной. Относительно «комплексной экспертизы» работ Умиды Ахмедовой он подчеркнул, что, хотя экспертная группа по своему составу была «весьма далека от искусства, ее заключения фактически выполняют функции художественной критики». Что было бы уместно в художественном журнале, как одна из полемических точек зрения, но в суде демонстрирует, что власти отказывают художнику в праве на свободу творческого самовыражения. Кроме того, по мнению Чуховича, в официальном заключении специалистов, привлеченных к делу Умиды Ахмедовой, Запад предстает монолитным и невежественным культурным сообществом, у которого нет, и не может быть понимания узбекской действительности. «Воображаемая реакция Запада не является предметом компетенции правоохранительных органов Республики Узбекистан. Она не фигурирует в законах Узбекистана и не может являться аргументом в ведении судебного дела против узбекских граждан», - выразил свое недоумение канадский искусствовед. По мнению других независимых экспертов, дело Умиды Ахмедовой ясно показало, что окружающая действительность современного Узбекистана с ее повседневной жизнью и народными обычаями вовсе не в глазах художника, а именно в глазах государственных чиновников может представляться неприглядной, даже унижающей человеческое достоинство. Что представляет собой большую проблему вообще. И в частности - для художника, который эту реальность полностью принимает и ценит такой, какая она есть, но его, как выясняется, могут притянуть к ответственности за чужие страхи и внутренние противоречия... В ответ на вопросы адвоката Майорова главный специалист Центра мониторинга СМИ Уктам Хайдавалов и начальник отдела мониторинга издательства Рустам Мухаммедов сказали, что не считают себя специалистами в какой-либо области искусства. Аналогичный вопрос к составителям «комплексной экспертизы» вызвал откровение одного из них, что он некогда преподавал рисование в колледже и всю жизнь увлекается фотографией, имеет фотоаппараты «Зенит» и «Киев»... Но ходатайство адвоката о приглашении в суд независимого искусствоведа из Узбекистана было отклонено. Поскольку открытый судебный процесс явно стремился завершиться за один день. В своем последнем слове Умида Ахмедова заявила, что никого не хотела оскорблять, поскольку беззаветно любит Узбекистан и лишь хотела донести до мира всю его самобытность. При этом она сама чувствует себя глубоко оскорбленной, ведь среди фотографий, названных порочащими традиции узбекского народа, были снимки ее семьи, ее матери, могилы ее отца в Паркенте. Когда государственный обвинитель в его заключительной речи, вопреки ожиданиям подсудимой, сам рекомендовал применить к ней амнистию, у многих в зале суда даже сложилось впечатление, что дело вообще идет к оправданию - в силу бездоказательности и даже нелепости выдвинутых обвинений, и международного резонанса. Однако в судебной практике Узбекистана до сих пор не бывало случая, чтобы оправдательный приговор был вынесен человеку, которого обвинили государственные структуры. Что бы там ни шумели в прессе и в мире. В лучшем случае власть демонстрирует обвиняемым свое милосердие. Так и на сей раз - суд удалился на совещание, но через некоторое время в зал заседания вернулся только судебный секретарь, который сообщил, что о дате вынесения приговора подсудимую и ее адвоката известят по телефону. На следующий день, 10 февраля, стало известно, что суд признал Умиду Ахмедову виновной по обеим статьям, но как к матери троих детей, ранее не судимой и имеющей положительные характеристики, применил к ней амнистию, объявленную в августе 2009 года в связи с 18-летием Независимости Узбекистана. В комментарии к приговору судья Бекзод Эрматов также призвал ценителей творчества фотохудожницы «насторожиться и задуматься». И многие действительно задумались, каждый по - своему. По мнению наблюдателей, обвинительным приговором Умиде Ахмедовой власти заставят серьезно насторожиться деятелей искусств в Узбекистане, чье творчество выходит за рамки официально одобренного. Открытый процесс, возможно, дал и своего рода знак Западу - что правительство Узбекистана, позиционирующее себя в диалоге с США и ЕС как равноправного партнера, может быть не в восторге от взгляда на свою территорию, как на объект западных этнографических и культурологических изысканий. Примечательно, что на открытых слушаниях в Миробадском суде, где присутствовали представители как минимум трех зарубежных дипломатических миссий - США, Германии и Великобритании, не было представителей посольства Швейцарии в Узбекистане, по чьему заказу Умида Ахмедова создавала свои произведения.