Скок-поскок, на шесток и молчок!
? 21 (137) НОЯБРЬ 2010, Интернет-журнал "Оазис"
Рашид Оразов (Ашхабад)
Говорить о содержании продуктовой корзины в Туркменистане, как и обо всем потребительском рынке весьма проблематично - официальные данные об этом практически отсутствуют, а проведение независимых социологических исследований попросту невозможно. Косвенные признаки и выборочные наблюдения позволяют составить лишь фрагментарную картину.
Вообще, официальная статистика в Туркменистане остается вещью в себе. Тот факт, что на протяжении многих лет туркменские власти не передают в статистические органы международных организаций официальную отчетность, говорит сам за себя. В некоторых случаях даже присланная отчетность не принимается к сведению, так как отражает скорей видение положения в экономике глазами властей, а не реальное положение дел.
Почти сразу после смерти Ниязова, в 2006 году, впервые за десятилетия туркменские власти все же признали факт существования такого экономического феномена, как инфляция, о чем было заявлено с официальных трибун. Ожидаемый уровень инфляции - шесть процентов в 2006 году было обещано сократить на процент через год. Но после этого понятие «инфляция» практически полностью исчезло из официальной лексики. То, что в стране инфляция все же имеет место, говорит то, что раз в несколько месяцев президент указывает профильным министрам строго следить за тем, чтобы не происходил рост цен на потребительские товары. О каких категориях товаров идет речь, он не поясняет, но сотрудники сразу нескольких государственных служб просто терроризируют частных торговцев на базарах и вещевых рынках, заставляя снизить цены или хотя бы переписать ценники на старый лад, а о рыночной цене договариваться с покупателями напрямую.
Справедливости ради нужно отметить, что в стране давно существует аналог «социального пакета», который в минимальной степени нивелирует и общий низкий фон заработной платы на государственной службе, и слабую развитость экономических возможностей частного бизнеса. В этот пакет входит и умеренная плата за коммунальные платежи, символическая плата за проезд на общественном городском транспорте, широко разрекламированные бесплатные «газ-соль-вода», квотные дотации на электричество и система продуктовых пакетов, которые способны поддержать на минимальном уровне наполнение продуктовой корзины неимущим слоям населения. Трудно оценить, чего в этой «социальной политике» больше - чистого популизма или желания исключить социальный взрыв. Однако это срабатывает уже на протяжении многих лет и служит предметом гордости туркменского правительства.
Но все это не означает, что власти стараются защитить неимущие слои от «дикого рынка». Как раз именно нормальных рыночных отношений в стране не существует, и власть старается контролировать и определять практически все рыночные процессы. Так, при входе на каждый базар вывешена большая таблица с перечислением продуктов и максимальных цен на них. Отдельно такие таблицы вывешены у мясных рядов. Понятно, что в реальности на базаре работают рыночные цены, но о появлении нормального и полноценного механизма формирования таких цен речи идти не может, власти подрывают все институциональные возможности развития рынка. В первую очередь это - уже описанный контроль над ценами, во вторую очередь созданием крупных монополистов в области производства и переработки мяса, кур, молочных и хлебобулочных продуктов, а также монополией на государственные поставки продуктов питания, либо контролем за ценообразованием на стадии ввоза такой продукции.
Базары и несколько крупных магазинов, так называемых «супермаркетов», оставляют вполне сносное впечатление по ассортименту, который может полностью закрыть по содержанию необходимый набор продуктов. Но по ценовым характеристикам категории продуктов довольно сильно различаются. В первую очередь - мука, рис, крупы, сыры, колбасы и молочные продукты местного производства, как правило, уступающие по качеству импортным, еще могут помочь уложиться в сумму 250-300 долларов в месяц на семью из 3-4 человек. Но следующая за ними группа импортных продуктов, включая тот же набор товаров, уже в полтора-два раза превышает эту сумму для такого же состава семьи.
И это только продукты, без учета одежды, лекарств и прочих необходимых расходов. При максимальной зарплате госслужащего столицы в 200-220 долларов.
Подобная ситуация с ценами характерна преимущественно для Ашхабада, где состав покупателей формируется за счет высокооплачиваемых государственных служащих, сотрудников иностранных посольств, миссий международных организаций, сотрудников высшего и среднего звена иностранных компаний. Во многом именно этот состав и «играет» на повышении цен на продукты. В других случаях, на периферии страны, где ведутся большие стройки, местные цены поднимает большой контингент иностранных рабочих, уровень зарплат которых несравнимо выше местного уровня. Так, на западе Туркменистана, где ведется строительство национальной туристической зоны «Аваза», уровень цен на продукты иногда в полтора-два раза выше столичных - сказывается большое количество иностранных рабочих и практически полное отсутствие местной производственной базы. Такой же взрыв цен следует при старте каждой стройки в том или ином районе, куда привлечена иностранная рабочая сила.
В других районах мелкотоварное производство сельскохозяйственной продукции в принципе насыщает рынок. Однако и тут «работает» административный ресурс. Большинство товара скупается перекупщиками, которые в свою очередь вынуждены выплачивать «черным налом» большую часть прибыли либо администрации базара, либо юридическим хозяевам торговых точек, которыми часто владеют высокопоставленные чиновники или члены их семей.
Признания властей в наличии инфляции в стране далеко недостаточно. «Стабильный» курс национальной денежной единицы по отношению к доллару, который незыблем уже два года, тоже вносит вклад в дисбаланс внутреннего рынка. Фактические валютные государственные интервенции на внутреннем валютном рынке означают неспособность или нежелание государства запустить работоспособные рыночные механизмы.
Безусловно, ситуация с ценообразованием имеет более глубокие корни и требует более тщательного изучения, анализа и прогноза. Однако чисто практическое применение элементарной статистики в Туркменистане имеет огромное политическое и идеологическое значение. Формирование рыночных отношений ведет к появлению «среднего класса», более самостоятельного и независимого от властей. А вот это уже является недопустимым для существующей политической и идеологической доктрины.
Изучение и сопоставление реального уровня жизни, доходов, прожиточного уровня всех категорий граждан могло бы открыть глаза не только властям, но и обществу. Но за этим обязательно будет сформулирован вопрос общества властям. А вот это уже лежит вне традиций. Объяснить народу, как прожить на существующие легальные доходы, будет очень трудно. Плюс отсутствие реальных резервов для накоплений, слабо работающая пенсионная система, неработающая система страхования - все это находится под юрисдикцией государства и не имеет практических механизмов для развития.
В то же самое время официальная статистика приводит просто ошеломляющие темпы роста национальной экономики. Рост ВВП достигает 110-120 процентов, рост инвестиций составляет в среднем 20 процентов ежегодно, промышленность, связь, строительство показывают тот же рост - 110-120 процентов ежегодно.
Но данных о росте благосостояния населения нет. И это тоже показатель.