Если бы выборы ...
? 16 (156) АВГУСТ 2011, oasis
Гозель Аннаоразова (Ашхабад)
12-го февраля будущего года в Туркменистане должны состояться выборы президента страны. Власти уже заявили и настаивают, что предстоящие выборы будут образцовым проявлением демократии и торжеством свободного волеизъявления народа.
12-го февраля будущего года в Туркменистане должны состояться выборы президента страны. Власти уже заявили и настаивают, что предстоящие выборы будут образцовым проявлением демократии и торжеством свободного волеизъявления народа.
Обычные вопросы, которыми задаются обозреватели перед началом выборного процесса «Если бы выборы проходили сейчас...» и «Если бы выборы были честными...» позволяют в первом приближении оценить политический ландшафт и стартовые условия предстоящей президентской гонки. Несмотря на очевидную предсказуемость подобных обзоров по Туркменистану, для чистоты эксперимента все же стоит провести временной срез именно за шесть месяцев до выборов президента и описать то, что туркменские власти называют условиями для «честных и справедливых выборов».
Если бы выборы были честными...
Говорить о честной состязательной предвыборной президентской кампании в Туркменистане не имеет смысла. В стране нет публичной политики, нет не только политического плюрализма, но и плюрализма вообще. Соответственно, нет и самостоятельных политических фигур, которые могли бы стать выразителями мнения хоть какой-то части общества или опереться на какую-то политическую силу.
Политику, как в узком, так и в самом широком смысле, определяет президент Бердымухамедов в компании с узким кругом приближенных сотрудников его администрации (имеется в виду не правительство как таковое, а именно бюрократический аппарат администрации президента). Министры, члены парламента, руководители так называемых общественных объединений, являются не политиками, а лишь государственными чиновниками, которым просто запрещено иметь какие-то политические амбиции вообще, тем более высказывать свои притязания на власть в публичном поле. Единственным критерием, по которому идет отбор в ряды чиновничества и бюрократии является полная лояльность режиму и личная преданность первому лицу.
Реальная же борьба за власть представляет собой аппаратные интриги «под ковром», но и она имеет кланово-персонифицированный характер, не имеет ничего общего с публичной политической борьбой и амбиции участников всех этих интриг ограничены лишь теплым и хлебным местом поближе к президенту, но не распространяются на собственно президентский пост.
Но это не значит, что в Туркменистане нет амбициозных, влиятельных и профессиональных политиков. Они есть. Но все сидят в тюрьмах. Кто-то оказался там в результате аппаратных интриг еще во времена позднего Ниязова, когда один за другим несколько вице-премьеров и министров были сняты со всех постов и осуждены по уголовным статьям. Хотя еще тогда было понятно, что падение этих чиновников было связано с избыточным политическим весом и политическими амбициями, а предъявленные им обвинения по уголовным статьям можно было распространить на все правительство разом. Ниязов сам создавал такие условия существования своей бюрократии, при которых каждого из государственных чиновников было бы за что посадить.
Сеидбай Гандымов, Батыр Сарджаев, Реджеп Сапаров, Еллы Курбанмурадов, Гуйчназар Тачназаров, Бегенч Атамурадов, - эти были посажены Ниязовым незадолго до его смерти. По политическому весу они даже во времена Ниязова были «в авторитете», а кто-то до сих пор мог бы составить конкуренцию Бердымухамедову, окажись на свободе. Вице-премьер Энебай Атаева, спикер парламента Овезгельды Атаев, начальник президентской охраны Акмурад Реджепов тоже могли бы разнообразить политический ландшафт, но осуждены уже при Бердымухамедове, как и целый ряд чиновников меньшего ранга, но с гипотетическими возможностями политического роста.
Не стоит забывать и о целой обойме туркменских политиков и чиновников, которые были посажены на длительные сроки после так называемого «покушения» на Ниязова. В этой обойме были и бывшие вице-премьеры, и министры, и спикер меджлиса, послы, и все они явно претендовали на власть, за что и поплатились. Об их судьбе нет никакой достоверной информации.
В середине июля президент Бердымухамедов, не называя персоналий, объявил, что люди, называющие себя туркменской оппозицией за рубежом, могут вернуться на родину и принять участие в президентских выборах, при этом Бердымухамедов гарантировал им «равные и справедливые условия». Всем понятно, что речь шла о председателе партии «Ватан» (в изгнании) Худайберди Оразове и главе Республиканской партии (в изгнании) Нурмухаммеде Ханамове. Они тоже из когорты «птенцов гнезда Ниязова», но в отличие от прочих «бывших» на момент проявления политических амбиций им посчастливилось оказаться за рубежом. После «приглашения» Бердымухамедова к участию в выборах, Оразов и Ханамов сделали совместное заявление, обставив свой приезд в Туркменистан рядом условий и гарантий. Это вполне понятно, так как заявление Бердымухамедова идет вразрез с положениями конституции Туркменистана, где для кандидатов в президенты существует ценз оседлости в 10 лет и отсутствие непогашенных судимостей. А вот с этим у обоих представителей политических партий в изгнании большие проблемы - оба давно проживают за рубежом и против обоих возбуждены и до сих пор не закрыты уголовные дела. Официальные туркменские делегации демонстративно отказываются принимать участие в конференциях и форумах, где присутствуют Оразов и Ханамов, заявляя, что не сядут за один стол с «международными террористами». До сих пор, когда уже объявлены конкретные даты выборов президента, ни Оразов, ни Ханамов не получили разрешения на приезд в Туркменистан и не получили требуемых ими гарантий безопасности. Видимо, и туркменской эмиграции не получится внести разнообразия и хоть как-то оживить президентскую кампанию.
Таким образом, поле туркменской политики представляет собой унылый пейзаж, не предполагающий никакой интриги. Формально «честные и свободные» выборы, заявленные туркменскими властями, пройдут в конкурентной борьбе между президентом Бердымухамедовым и кандидатом в президенты Бердымухамедовым. В самом крайнем случае появятся некие «конкуренты», которых назначит сам себе все тот же президент Бердымухамедов, как и на прошлых президентских выборах. Тогда исполняющему обязанности президента страны Бердымухамедову были выдвинуты несколько «конкурентов», о которых мало кто знал ранее и о которых совсем не слышно сейчас.
Факт выдвижения альтернативных кандидатов из недр туркменистанской номенклатуры находится уже на границе реальности и фантастики. Культ личности Бердымухамедова уже сложился полностью, и этот культ не подразумевает никакого инакомыслия, плюрализма и политической самостоятельности конкурентов. А без этого любые выборы превращаются в фарс, а по сути - в узурпацию власти, что мы и будем наблюдать с большой долей вероятности.
Если бы выборы проходили сейчас...
Трудно представить более невыигрышную позицию для старта предвыборной кампании, чем у нынешнего президента Бердымухамедова. Причем эту позицию он создал сам при участии своего ближайшего окружения. При условии хоть какой-то настоящей состязательности, любой его оппонент камня на камне не оставил бы от его репутации.
События в Абадане, когда власти трое суток скрывали факты взрывов на военном складе, наличие человеческих жертв и разрушений, последующее занижение количества жертв и сокрытие всей информации о катастрофе, отказ лично посетить место трагедии, настолько сильно уронили авторитет Бердымухамедова в обществе, что даже обещания отстроить Абадан заново не смогли компенсировать этого падения. Дальше - больше. Неуклюжие попытки переключить внимание общества от последствий катастрофы в Абадане на другие проблемы еще больше усугубили ситуацию. «Приглашение» оппозиции к участию в выборах было расценено обществом именно как подобный и неуклюжий маневр. Охота спецслужб за стрингерами и журналистами, которые описывали события в Абадане для зарубежных СМИ, тоже пошла в копилку негативного рейтинга президента. Очередная попытка Бердымухамедова начать демонтаж спутниковых антенн, которые, якобы, «уродуют облик города», тоже была расценена обществом не иначе как очередное наступление на право доступа к информации, особенно, когда независимые от туркменских властей иностранные СМИ так подробно освещали катастрофу в Абадане. Трудно по-другому оценить эту «заботу» об облике Ашхабада, где проблемы с элементарным водоснабжением, электропитанием, вывозом мусора остаются куда более актуальными для людей, чем внешний вид их домов, увешанных спутниковыми антеннами.
Реализация любимого мега-проекта Бердымухамедова - туристического центра «Аваза», вообще привела к коллапсу всю жилищно-коммунальную инфраструктуру 70-ти-тысячного города Туркменбаши (бывший Красноводск). Напомним, что суть проекта заключается в создании целой сети суперсовременных отелей на берегу Каспийского моря, включая и создание всего сопутствующего антуража - пляжей, фонтанов, казино, даже искусственной реки. А находящийся всего в нескольких километрах промышленный город Туркменбаши остался фактически без регулярного водоснабжения, устойчивой подачи электричества, вывоза мусора, и это в условиях туркменского лета! А все силы коммунального хозяйства города и все ресурсы жизнеобеспечения брошены на обслуживание строительства фешенебельного туристического города - мечты Бердымухамедова. Понятно, что симпатии туркменбашинцев-красноводчан в случае свободных выборов находились бы не на стороне действующего президента.
Вопрос о равных правах для национальных меньшинств при Бердымухамедове не только не решен, но и усугубился внутритуркменским национализмом в пользу племени ахал-теке, из которого происходит Бердымухамедов и откуда он черпает основные кадры для своей команды. Так что национальный вопрос уже проходит не по границе «туркмены и все остальные», а по линии «текинцы и все другие». При этом Бердымухамедов так и не смог стать президентом всех граждан страны, всех национальностей и сознательно отказывается быть президентом хотя бы граждан республики, относящих себя к туркменам. Так что и на поле национальной политики истинный электоральный резерв Бердымухамедова сильно поредел.
Коррупция и особенно роль в ней родственников Бердымухамедова приобретает уже такие масштабы, что породила еще один феномен туркменской действительности - из страны начался исход бизнесменов и чиновников, которые сумели выжить при Ниязове, но опасаются за свое благополучие и безопасность при существующем режиме.
Особое раздражение у населения вызывают разного рода меры властей, направленные на самоизоляцию страны. Блокирование интернета, монополизация услуг мобильной связи, когда за границу невозможно послать даже смс, угроза снятия спутниковых антенн, все это доводит борьбу Бердымухамедова за сохранение власти до абсурда. Но он не останавливается и на этом. Стало известно, что в преддверии 20-летия Дня независимости и предстоящих президентских выборов резко сокращено количество авиарейсов за рубеж, практически заморожена выдача виз иностранцам и введены более суровые ограничения на выезд из страны сразу нескольких категорий граждан как чиновников, так и простых людей, числящихся в списках «неблагонадежных».
Можно долго перечислять и другие «успехи» нынешних властей, обостривших проблемы аккурат перед выборами.
Это и продолжающиеся сносы частного жилья для застройки «элитными» высотками, причем без всякой компенсации за потерю жилья. Отчаявшиеся люди даже устраивали митинги и сходы, которые разгоняла полиция. Была учреждена специальная комиссия для рассмотрения подобных жалоб, но и она похоронила поиски справедливости в лабиринтах туркменской бюрократии.
Это и передел в пользу родственников Бердымухамедова табачного рынка, когда самые дешевые сигареты уже стоят по 10 долларов за пачку. Склады забиты табаком, но все розничные сети ожидают каких-то «новых правил торговли в соответствии с международными конвенциями по борьбе с табакокурением». Тем временем дилерская сеть поменяла хозяев, и все ассоциируют новых владельцев с семьей президента.
Создать свой бизнес, сделать карьеру в сегодняшнем Туркменистане попросту невозможно без принадлежности к определенному клану и наличия денег.
Это фактический возврат конфискационной продразверстки во имя выполнения плана по заготовке зерна. Обещанные свободы и льготы производителям по свободной реализации зерна, обещанные Бердымухамедовым, вернулись в итоге к правилам, существовавшим при Ниязове. Государственная монополия не дает развиться полноценному рынку зерна, даже произведенного сверх норм государственного плана. Подобная ситуация складывается и в хлопководстве. В результате дейхане не могут получить справедливую цену за произведенный товар.
Провалы в политике здравоохранения и образования, которые Бердымухамедов провозглашал приоритетами, он пытается компенсировать строительством новых школ и больниц. Но толку от этого мало - люди стараются выехать на лечение и на обучение за пределы страны.
Квалифицированных кадров остается все меньше и меньше. Социальные лифты попросту приватизированы бюрократией. Денежные потоки постепенно переходят в руки президентского окружения, так что круг замыкается.
И каждый такой «успех» сокращал бы количество сторонников Бердымухамедова, если бы выборы проходили сейчас и были бы честными.
Но слабость сослагательного характера подобных обзоров «Если бы выборы...» как раз и состоит в том, что туркменская власть никак не зависит от мнения народа. При этом все механизмы обратной связи с обществом уничтожены самой властью. Ни СМИ, ни оппозиционные политики, ни гражданское общество не имеют ни одного шанса что-то сказать и быть услышанными. Поэтому и механизм выборов в Туркменистане не представляет из себя инструмента демократии и механизма оценки отношения общества к власти.
Поэтому и сентенции «Если бы выборы...» в отношении Туркменистана являются скорее мечтой, чем основанием для прогнозов.