panorama 2003 ?10 март Обе стороны процесса по делу Сергея Дуванова сошлись во мнении, что Алматинский областной суд принял нелогичное решение по их апелляциям.
12 марта, после завершения судебного заседания в Алматинском областном суде, рассмотревшем апелляцию по делу Сергея Дуванова, адвокаты подсудимого и потерпевшей стороны высказали в Национальном пресс-клубе свои оценки прошедшего процесса и содержания дела, которые выглядят по-прежнему, как и следовало ожидать, полярными.
Обе стороны сошлись лишь в одном пункте, посчитав не совсем логичным судебное решение в части наказания, вынесенного областным судом. Он сохранил прежнюю санкцию в виде трех с половиной лет лишения свободы, не согласившись, однако, с решением нижестоящего суда (пожалуйста, Панорама, ?4) в том, что касалось статьи обвинения. Напомним, что Карасайский районный суд счел не доказанным обвинение о том, что подсудимый совершил изнасилование заведомо несовершеннолетней, квалифицировав состав преступления как просто изнасилование. Областной суд вернулся к статье об изнасиловании несовершеннолетней, назначив, однако, наказание ниже нижней границы, которая предусматривала пятилетнее заключение. Законодательство не предусматривает возможность такого решения по мотивам, приводимым судом: "учитывая личность" (в суде, по словам адвокатов Сергея Дуванова, ничего не говорилось о том, о какой именно личности идет речь), а также "положительную характеристику с места работы". По словам адвоката пострадавшей Кристины К. Василия МАРТЫНОВСКОГО, наказание ниже нижней границы могло бы быть назначено, например, участнику войны или заслуженному ветерану, признавшему свою вину, но не г-ну Дуванову. Второй защитник с этой же стороны, Эрик НУРШИН, считает решение "половинчатым" и, возможно, "компромиссным" со стороны суда, который не имел оснований назначать такой срок. Лично г-н Нуршин, в отличие от матери потерпевшей и другого защитника, считает, однако, и вынесенное наказание достаточным, поскольку и "три с половиной года - не сахар", а переквалификация статьи переводит дело в разряд особо тяжких и исключает применение амнистии либо условно-досрочного освобождения.
Дальнейшее рассмотрение дела в других инстанциях, однако, выглядит неизбежным, поскольку даже если бы жесткость не стала проявлять сторона Кристины К., надзорную жалобу намерены внести защитники осужденного. При этом и они считают принятое решение о сроке наказания при переквалификации статьи нелогичным и странным, используя это в качестве косвенного признания своей правоты, поскольку, если бы имелись действительно серьезные свидетельства изнасилования несовершеннолетней, то срок никак не мог бы быть три с половиной года. В доказательство своей точки зрения адвокаты прибегли и к весьма своеобразному аргументу - авторитету сокамерников г-на Дуванова, которые также, по их словам, считают, что если бы вина была реальной, срок был бы другим. Таким образом, по словам г-на ВОРОНОВА, возможно, речь идет о наказании совсем за другое преступление, что "ясно для тех, кто следит за ситуацией в стране". Сами же защитники пребывали в некотором недоумении, и, по словам г-на ЖОВТИСА, "все три часа дороги из Талдыкоргана" обсуждали, что реально означает этот судебный вердикт. Адвокаты с некоторым раздражением упомянули о комментариях по официальным телеканалам, сделавшим акцент на "гуманности" решения суда, давшего три с половиной года лишения свободы за преступление, которое в некоторых странах могло бы закончиться "смертной казнью" или "очень длительным сроком".
Возможно, нестыковка новой статьи обвинения и прежнего срока наказания (если принять точку зрения, что решение предопределяют политики в Астане, а не судьи в Талдыкоргане) стала намеком на возможность худших перспектив при пересмотре дела или свидетельством определенных колебаний внутри самой власти, которая не может определиться с предпочтениями, что для нее важнее - пытаться дальше убеждать международные организации в том, что налицо "тривиальная уголовщина" или показать оппозиции внутри, что никакие уступки в деле Дуванова невозможны. Г-н Жовтис отметил явное ужесточение процесса в апелляционной инстанции по сравнению с тем, как он шел в районном суде, и связал это с тем, что на процесс не были допущены международные наблюдатели. При этом защита Дуванова считает не совсем логичными аргументы суда о том, что таким образом обеспечивается безопасность потерпевшей и тайна ее личной жизни, поскольку разглашение почти всех подробностей произошло уже на предыдущих этапах и исходило не от наблюдателей. Г-да Нуршин и Мартыновский, напротив, охотно поддержали решения суда, считая, что их подопечная и так сильно пострадала от смакования деталей в прессе и во время суда. Мать девочки Ирина С. заявила, что дочь до сих пор испытывает "страшный стресс" и не исключила подачу судебных исков с целью компенсации морального и материального вреда, при этом сумма исков, по словам женщины, может быть определена после того, как в том числе станет ясно, во что обойдется восстановление здоровья. Сам г-н Нуршин с некоторым сожалением говорил об инициированной им пресс-конференции с участием самой Кристины К. после прошлого суда, на что его "уломали журналисты", но уверен, что ее появление было удачным ходом и должно было убедить всех в вине Дуванова и в том, что перед ними "пигалица", а не то, что представлялось из некоторых материалов в СМИ.
Защитник, которого, очевидно, трудно удивить решениями за гранью фола в журналистике (появившееся в газете "Доживем до понедельника" до судебного решения присвоение г-ну Дуванову титула "насильник года" было расценено им как юмористическая разработка), тем не менее демонстрировал искреннее возмущение по поводу "верха цинизма" некоторых изданий, предположивших, что он подменил потерпевшую на пресс-конференции. Г-н Нуршин не распространялся особо о том, почему международная реакция на дело оказалась почти единодушно негативной, предположив, правда, что на Западе подобное отношение к несовершеннолетним, возможно, близко к норме. Г-н Нуршин также весьма язвительно прокомментировал действия своих оппонентов в процессе, отметив, что "дело проиграла защита", во многом еще на предварительном этапе, когда она участвовала в проведении 18 экспертиз, многие из которых были проведены по ее настоянию и не "без личного участия". Реакция блестящих адвокатов, представлявших интересы г-на Дуванова, на версию о победе их одиозного оппонента была весьма запальчивой, г-н Воронов захватил с собой даже копию судебного приговора четырехлетней давности по делу, которое он выиграл у г-на Нуршина после одной из его публикаций, по которому он был амнистирован судом. Г-н Жовтис же назвал не лишенные логики аргументы оппонента "неуправляемым потоком сознания". По его словам, после поражения в суде накануне он ни на секунду не испытывал ощущения невыполненного долга, собственной слабости или некомпетентности. По мнению г-на Жовтиса, "дело вообще не в Дуванове, а в системе".
В общем же реакция адвокатов и оппозиционных политиков (в пресс-конференции участвовал руководитель штаба по защите Нубулат Масанов) на новый приговор была демонстративно жесткой, и большую резкость по отношению к правоохранительной и политической системе страны трудно себе представить. Г-н МАСАНОВ пообещал "лично номинировать" осужденного на "картеровскую и сахаровскую премии" и принять самое активное участие в обсуждении темы в Европарламенте 9 апреля. Симптомом бессилия оппозиции стало также намерение занести всех тех, кто причастен к делу, в составляемый список "врагов демократии", что грозило бы для них "дипломатическими неприятностями". А г-н Жовтис, в отличие от г-на Воронова рассуждавший больше как политик, а не как адвокат, очень резко оценил ситуацию в казахстанской правоохранительной системе, посчитав, что в ее рамках крайне трудно добиться результата и судьям крайне трудно выносить любые оправдательные приговоры, даже не касающиеся дел "с политическим содержанием". Говоря о том, мог бы быть приговор мягче, реши г-н Дуванов признать свою вину, Евгений Жовтис отметил, что такая возможность была чисто гипотетической, как и возможность перехода на статью обвинения не об изнасиловании, а о половом контакте с несовершеннолетней, по которой возможен был бы выход на условные сроки наказания, поскольку г-н Дуванов без каких-либо колебаний настаивает на своей полной невиновности.
Н. Д.