В Таджикистане усиливается децентрализация власти Мехман Гафарлы
Каждый из силовых министров имеет свои территорию, «армию» и «конституцию»
Накануне визита президента России в Таджикистан, намеченного на 26-27 апреля, интерес российского политического истеблишмента к этой центральноазиатской республике вновь возрос. Это связано с тем, что, во-первых, Таджикистан - единственная республика в Центральной Азии, которая полностью ориентирована на Россию, во-вторых, в этой стране дислоцирован самый большой воинский контингент РФ на пространстве СНГ.
Таджикистан - верный, но нестабильный союзник России. Несмотря на внешнее спокойствие, в республике усиливается как экономический, так и военно-политический кризис. Похищение людей с целью выкупа, коррупция и неразбериха в высших эшелонах власти, создание независимых вооруженных группировок, а также раздел страны по зонам влияния различных руководителей республики говорит о том, что в Таджикистане централизованная государственная власть постепенно теряет свое влияние на население.
Гражданская война начала 90-х годов отбросил Таджикистан на десятки лет назад. Новое поколение таджиков практически растет безграмотным. Кроме больших городов, почти нигде не работают школы: либо учителя уехали на заработки, либо детям просто не в чем ходить на занятия. Банальная неграмотность имеет место даже среди руководителей страны. Многие из них едва умеет читать и писать. Некоторые министры в правительстве Таджикистана даже не могут поставить свою подпись на документах. Это и неудивительно, учитывая особенности карьеры большинства руководителей страны: бывший водитель стал министром, слесарь - генералом, и так далее.
Кроме того, сильный разрыв в доходах различных слоев населения создает предпосылки для социального взрыва: в руках 3-5% населения сосредоточено все богатство Таджикистана, в то время как остальные 95% живут за чертой бедности.
Но тем самым опасным явлением для Таджикистана является то, что каждый из силовых министров имеет свои территорию, «армию» и «конституцию». Причем эти министры посещают "чужие" территории только с заранее полученным разрешением. Например, Варзобское ущелье, расположенное в окрестностях Душанбе, контролируется сторонниками Сухроба Касымова, являющегося командиром спецназа МВД Таджикистана. В другой части Душанбе командует генерал Рахмон, по прозвищу «Гитлер». На его территорию вообще никто соваться не рискует. Кто бы ни попал на контролируемый им участок без разрешения, даже президент Таджикистана Эмомали Рахмонов, - то получат свою долю унижений и издевательств. А Тавильдаринский регион является территорией бывшего главного моджахеда, а ныне министра по чрезвычайным ситуациям Таджикистана Мирзо Зиеева.
Нынешняя чехарда власти в республике сложилась после подписания 27 июня 1997 года в Москве мирного соглашения между правительством Таджикистана и исламской оппозицией. Договор о мире, по сути, превратился в примитивный дележ власти и сфер влияния.
Если раньше правящая партия (партия выходцев из Куляба) объявляла врагом исламскую оппозицию (выходцев из Каратегина), то после подписания мира и возвращения каратегинцев вынудили покинуть страну лидеров «третьей силы» (выходцев из Худжанда), превратив правительство Таджикистана в правительство «Дангара» (родина президента Эмомали Рахмонова). Сегодня в руках земляков Рахмонова находятся прокуратура, Министерство внутренних дел, Министерство обороны, Министерство финансов, Комитет государственного телевидения и радио республики, посольские посты. Кроме того, во все районы и города республики на высокие должности назначены выходцы из Куляба, что вызывает недовольство местного населения. Неспособность таджикского правительства к ведению широкого политического диалога вынуждает политическую элиту республики прибегать к применению силовых методов. Сегодня любой политик Таджикистана старается иметь свою военную группировку или опираться на те или иные вооруженные формирования. Учитывая, что Таджикистан напичкан оружием, нетрудно предположить, к чему приведут такой раздел влияния в стране. Причем, интенсивность использования вооруженных формирований в разрешении политических и экономических споров не только не снижается, а, наоборот, растет. С языком сила разговаривают даже с самым президентом Таджикистана. Сторонники Сухроба Касымова и Мирзо Зиеева открыто заявляют, что если президент Рахмонов не будет выполнять их волю, то они могут немедленно его свергнуть.
Нынешнюю ситуацию в стране можно определить лучше всего как состояние «ни мира, ни войны». Скорее всего, это будет продолжаться до тех пор, пока не выработана общая стратегия послевоенной политической жизни, не устранен конфликт интересов различных групп населения и регионов - из-за чего, по сути, и началась гражданская война в Таджикистане осенью 1992 года.