29 апреля 2008
Угрожает ли России Трансафганский газопровод?
29 апреля 2008
Угрожает ли России Трансафганский газопровод?
29.04.2008, Фонд стратегической культуры
Игорь ТОМБЕРГ
Индия и Пакистан активизируют свою энергетическую дипломатию. Одним из итогов этого стала договоренность Пакистана, Туркмении, Афганистана и Индии о строительстве к 2015 году Трансафганского газопровода (ТАПИ), идея которого обсуждается с 1990-х годов. Предполагается, что стоимость газопровода мощностью более 30 млрд. куб. м и протяженностью 1,68 тыс. км составит почти $8 млрд.
Основной рынок газа, планируемого для поставок через Афганистан, - Индия, стремительное экономическое развитие которой требует все большего количества энергоресурсов. На сегодня страна не обладает достаточным количеством собственных ресурсов, хотя геологи утверждают, что Индия не относится к энергетически бедным государствам. Доказанные запасы природного газа Индии составляют 850 млрд. куб. м - пятое место в Азиатско-Тихоокеанском регионе (после Индонезии, Австралии, Малайзии и Китая). Собственная добыча природного газа - около 90 млн. куб. м в сутки (примерно 33 млрд. куб. м в год), в то время как текущий спрос достигает 150 млн. куб. м в сутки. В энергобалансе страны природный газ составляет 8%. По прогнозам к 2010 году спрос на природный газ в стране увеличится до 110 млрд. куб. м.
В то же время соображения энергетической безопасности заставляют Дели искать источники топлива за пределами Южной Азии. Последним итогом этих поисков (не без влияния США) стала реанимация проекта Трансафганского газопровода. Можно не сомневаться, что профильные ведомства Индии тщательно просчитали все риски этого проекта, однако в российском экспертном сообществе сомнения в успехе проекта ТАПИ сохраняются.
До сих пор остается открытым вопрос об обеспечении проекта газом. Запасы месторождения Довлетабад, которое должно стать ресурсной базой для газопровода, до сих пор не подтверждены. Как, впрочем, абсолютно не ясна ситуация с газовыми запасами Туркменистана. Сейчас называются цифры от 8 трлн. до 20 трлн. куб. м, но есть и более консервативные оценки. Например, по данным BP Statistical Review of World Energy, доказанные запасы Туркмении составляют всего 2,9 трлн. куб. м. На сегодня весь добываемый в Туркмении газ уже законтрактован Газпромом и Ираном. Россия планирует до 2028 года закупать 80-90 млрд. куб. м ежегодно. При этом Туркмения подписала рамочные соглашения о поставках с 2009 г. по 30 млрд. куб. м газа в Китай и Индию. Таким образом, страна взяла на себя обязательства с 2009 г. экспортировать 154-164 млрд. куб. м газа в год, тогда как в 2007 году добыча в стране составила около 70 млрд. кубометров.
В декабре - январе 2008 года Ашхабад, сославшись на ремонтные работы, был вынужден прекратить поставки газа в Иран, что вызвало громкий международный скандал. Из-за сбоев в Туркменистане Иран прекратил снабжать газом Турцию, после чего отказался от закупок газа в Туркменистане. Одновременно недопоставки газа из Центральной Азии ощутил Газпром, который перепродает его через посредников Украине. В апреле 2008 года Туркмения согласилась уже с 2009 года зарезервировать 10 млрд. куб. м газа для ЕС - это как раз тот газ, который уже обещан России и Китаю. По неофициальной информации, газ для ЕС заберут из китайских контрактов. В «Туркменгазе» не скрывают, что идея соглашения с ЕС возникла после безрезультатных переговоров с Китаем по цене. Правда, до сих пор не решен вопрос о том, как газ будет доставлен в Европу.
Туркмения пообещала предоставить оценки независимых международных экспертов о запасах газа к очередной встрече министров четырех стран, которая запланирована на осень в Дели. При этом очевидно, что для Ашхабада проект ТАПИ, прежде всего, политический. Даже если построить ничего не удастся, туркменская сторона все равно останется в выигрыше. Подписание рамочного соглашения призвано показать, что Туркмения имеет массу вариантов поставок и может торговаться с теми, кто является более реальными потребителями.
Трансафганский газопровод - как минимум четвертый по счету подобный проект туркменского правительства. В совокупности газопроводные планы Ашхабада оцениваются более чем в 200 млрд. куб. м, что втрое превышает современный уровень добычи.
Помимо возможного отсутствия достаточных объемов газа в Туркмении существует риск политический, связанный с тем, что 830 км газопровода пройдут по территории Афганистана. Учитывая военную напряженность в Афганистане, реализация проекта ТАПИ пока под большим вопросом. Причем события последних дней свидетельствуют, что стабилизация в стране и успех миротворческой операции США и НАТО в Афганистане - не более, чем миф. Пропавший недавно без вести посол Пакистана в Афганистане оказался заложником боевиков движения Талибан. А 27 апреля боевики неустановленной принадлежности расстреляли из пулеметов и минометов военный парад в Кабуле. Разгул насилия в Афганистане подозрительно совпал по времени с планами начала осуществления проекта Трансафганского газопровода.
Еще один риск из области политики связан с напряженными отношениями Пакистана и Индии. Без сомнения, удачный совместный проект такого масштаба стал бы хорошим примером добрососедства. Но точно так же провал ТАПИ может серьезно девальвировать усилия по поиску взаимопонимания.
Существуют и организационно-технические сложности. Геологические условия Афганистана могут и не позволить проложить там трубу. В любом случае, в Афганистане нет железных дорог, что усложняет проект и повышает затраты, так как трубы придется везти по Кандагарской дороге автотранспортом из Туркмении и Пакистана.
Рассуждая об энергетической политике Индии в Центральной Азии и Каспийском регионе нельзя не упомянуть альтернативный проект газоснабжения страны - газопровод Иран-Пакистан-Индия (ИПИ). Газопровод из Ирана в Пакистан и Индию стоимостью $4,1 млрд. и протяженностью 2,7 тыс. км планируется построить в 2009 г., а с 2010 г. Индия и Пакистан должны получать 35 млрд. кубометров газа ежегодно, а в 2015 г. - уже 70 млрд. кубометров. При этом два проекта не являются взаимоисключающими: рынок потребления газа в Индии и Пакистане может обеспечить спросом не только эти два проекта.
Проект ИПИ активно поддерживается российским Газпромом, который даже предлагает частичное финансирование проекта в обмен на долю в консорциуме. Никто не делает особого секрета из того, что в складывающемся газовом тандеме Россия - Иран присутствуют элементы сотрудничества и соперничества. При этом Тегеран стремится использовать заинтересованность ЕС в альтернативных России источниках поставки газа в своем конфликте с Вашингтоном. Россия со своей стовроны стремится убрать потенциального соперника с европейского газового рынка, переориентировать иранский газ на восток - в сторону Индии, Пакистана и Китая.
Одновременно Россия активизирует участие в разработке газовых богатств Ирана. Недавно Газпром - подписал с Национальной иранской нефтяной компанией соглашение о разработке нефтегазовых месторождений, а также об участии в разведке запасов углеводородного сырья и инвестициях на территории Ирана. Стороны также договорились о создании совместной энергетической компании для разработки двух или трех блоков газового месторождения "Южный Парс". Это месторождение - самое крупное в Иране и одно из крупнейших в мире. Его запасы оцениваются в 14 трлн. куб. м газа. На "Южный Парс" в свое время рассчитывали страны Евросоюза, разрабатывая проект газопровода «Набукко». Сейчас полностью готовы восемь очередей "Южного Парса", каждая из которых производит 25 млн. кубометров газа в день. А годовая добыча на этих восьми очередях составляет 73 млрд. куб. м. В скором времени Газпром будет добывать серьезные количества газа в Иране. И хотя по условиям работы в этой стране иностранные компании получают лишь денежную компенсацию за добываемое топливо, а не «живой» газ, тем не менее российская компания будет располагать серьезными возможностями для влияния на иранский газовый экспорт, хотя бы с точки зрения направления.
В ближайшее время участникам Форума стран - экспортеров газа (ФСЭГ) предстоит согласовать окончательный вариант устава будущей «газовой ОПЕК». Участникам предстоит выбрать (или создать композицию) из двух документов, подготовленных в Москве и в Тегеране. И подчеркнутое стремление иранской стороны максимально задействовать Газпром в своих углеводородных проектах вызвано именно интересами формирования серьезной организации экспортеров газа. Учитывая значительные сложности по привлечению западных инвестиций в условиях американских санкций, Тегеран пытается получить партнера, а также политического союзника в дипломатической войне с Западом, составной частью которой является формирование «газовой ОПЕК».
В этом контексте Россия готова предложить Ирану и Индии рассмотреть возможность открытия еще одного маршрута поставок иранского газа из Ирана в Индию в обход пакистанской территории. Это был бы своего рода аналог Nord Stream, проходящий в мелководной шельфовой зоне Аравийского моря вне экономической зоны Пакистана. Такая магистраль могла бы послужить для Индии известной гарантией независимости от настроений Исламабада.
Морской газопровод мог бы быть в свою очередь продублирован и танкерными поставками иранского сжиженного природного газа (СПГ). Для этого на иранском и индийском побережье придется построить соответствующую инфраструктуру (терминалы и газопроводы). Россия, имеющая потенциальные возможности для масштабных поставок СПГ в Тихоокеанский и Южно-Азиатский регионы с дальневосточного направления, могла бы принять самое деятельное участие в подобном проекте.
Таким образом, сегодня говорить об угрозе интересам России в газовой сфере со стороны Трансафганского газопровода рановато. Дело обстоит иначе: активность Москвы в вопросах газоснабжения государств Южной Азии может принести России серьезные дополнительные дивиденды, усилив ее позиции лидера газового рынка.