О нищих истинных и мнимых
22.05.2008, Интернет-издание Posit.kz
Профессиональные нищие предпочитают вкладываться в нефть, а настоящие бедняки выживают на 100 тенге в день
Виктор КОПАЕВ
Ко мне в дверь позвонили. Я открыл - на пороге стоял молодой мужик в камуфляже, статью напоминавший Шварценеггера, а плутоватым выражением лица - Ходжу Насреддина. «Помогите, если можете», - произнес он срывающимся от волнения голосом, зорко оглядывая между тем мою прихожую.
«Погорелец? Сирота? Обманутый вкладчик?» - попытался угадать я его социальный статус. Он горько усмехнулся и, смахнув слезу, без запинки изложил драматическую историю роты омоновцев, героически павших под Гудермесом. «Все сыграли в ящик, один я ласты не склеил, - закончил он свою исповедь. - Теперь вот бабки собираю, чтобы, блин, памятник пацанам поставить».
Разные вариации этой мифологемы наверняка знакомы каждому взрослому казахстанцу. За последние 10-15 лет нищенство превратилось в высокодоходный бизнес. По городам и весям республики беспрерывно передвигаются сонмы фальшивых страдальцев, выдающих себя за жертвы разбоя и политических репрессий, беженцев из горячих точек СНГ, гонимых поборников демократии, многодетных матерей-одиночек, бездомных дедушек и неизлечимо больных бабушек. Ряды хрестоматийных кладбищенских, церковных, вокзальных и базарных попрошаек пополнил юродствующий люд рыночной формации, сумевший наладить доходный промысел у дверей солидных контор и банков, супермаркетов и бутиков.
Большим уважением среди коллег по цеху пользуются те предприимчивые собиратели дензнаков, которые развернули бизнес близ гостиниц, особенно пятизвездочных, а также возле инофирм и престижных ночных клубов: здесь выручка бывает не только в тенге, но и в иностранной валюте.
Есть категория дорожных нищих - они контролируют перекрестки наиболее оживленных городских магистралей. Стоит только машине притормозить на красный сигнал светофора, как рядом появляется «хозяин» этого пятачка. Потрясая лохмотьями и выставляя напоказ изъеденное язвами тело, он норовит снять с зазевавшегося водителя соответствующий налог.
Существуют и так называемые нищие-камикадзе. Суть их опасного ремесла заключается в том, что они с ловкостью опытных каскадеров бросаются под колеса навороченных автомашин. Если повезет, водитель щедро возместит «акробату» ущерб, если не повезет, исполнитель кульбита закончит свою жизнь на асфальте. Представителей группы риска в когорте принципиально не работающей публики сравнительно мало, и они по праву принадлежат к нищенской элите.
Наконец, есть нищие-домушники (мой «ветеран чеченской войны» как раз из этой категории), которые промышляют по месту жительства граждан. Биографии эти люди кроят себе из публикаций в газетных разделах «Происшествия». Многие из них утверждают, что просят деньги на покупку хлеба, но принимать в виде милостыни хлебобулочные изделия почему-то отказываются.
Если верить специалистам, на просторах Содружества, в том числе и у нас, в Казахстане, с некоторых пор почти не таясь «работает» тесно сплоченная, так сказать - транснациональная структура теневых предпринимателей, делающих на нищенстве очень большие деньги. Средства эти находятся в постоянном обороте: определенная их часть с помощью доверенных юридических лиц вкладывается в отрасли хозяйственного комплекса, ориентированные на экспорт продукции и потому приносящие быструю и весомую прибыль. Прежде всего, это нефтегазовая и горнодобывающая промышленность, производство сортовой древесины и зерна, переработка лома черных и цветных металлов. Отмытые капиталы переводятся на счета в иностранных банках.
Другая часть доходов вкладывается в само нищенство - вербовку новых волонтеров, наем и содержание крова для «контингента», обеспечение минимума их жизненных потребностей, в том числе в приобретение наркотиков, поскольку большинство профессиональных нищих курят травку или сидят на игле.
Третья часть прибыли расходуется на поддержание взаимовыгодных отношений с региональными органами управления и кланами, имеющими влияние на местную власть, с полицией, а также с главарями организованной преступности, которые при желании могут легко прихлопнуть эту высокодоходную отрасль.
Как видно, у определенной части общества склонность к попрошайничеству и, соответственно, аллергия к любому виду трудовой деятельности заложена на генном уровне - эти наши соотечественники занимались бы своим ремеслом даже в обществе победившего коммунизма. Однако квалифицировать все нищенство как уголовно наказуемое деяние было бы ошибкой, ибо наряду с отпетыми аферистами среди нас живут люди, которых «на паперть» толкают современные социально-экономические реалии - безработица, инфляция, безудержный рост цен на продукты первой необходимости, неумение или нежелание государства оказать действенную помощь социально уязвимым слоям населения.
Эти хронические неурядицы имеют отнюдь не локальный характер, поэтому почти безошибочно можно предположить, что вынужденно нищенствующих граждан в стране, ничуть не меньше, а, может быть, даже больше, чем нищих-профессионалов.
Судите сами: величина нашего прожиточного минимума за четвертый квартал прошлого года была определена в размере всего лишь 10 747 тенге. Эта более чем скромная сумма включила в себя затраты на покупку основных продуктов питания, а также непродовольственные расходы, под которыми подразумевается приобретение одежды, обуви и предметов быта, оплата услуг ЖКХ, проезд в городском транспорте, образования, лечения и, вероятно, досуга. Не слабо, не правда ли?
Однако 10 747 тенге - это еще не бедность, а, по мнению властей, всего лишь критерий для проведения межевой линии между достатком и нищетой. Руководствуясь данной цифрой, 28 декабря 2007 года министр труда и социальной защиты населения Р