Тяжелый случай - 2
Eurasia.org.ru
После Вены столица Германии представляется городом, «зацикленным» на своих собственных проблемах: безработице, экономическом застое, перманентном противостоянии в парламенте по поводу запоздалых социальных реформ. Федеративная республика Германия переживает нелегкий период своей истории. Поэтому сам факт того, что представителей демократической оппозиции пригласили практически все ведущие политические институты, заслуживает благодарности.
Безусловно, одна из причин такого интереса в предстоящей впервые в истории поездке канцлера ФРГ в Астану. Герхард Шредер сделает остановку в новой столице на обратном пути из Китая, где он, в качестве главы правительства, побывал до этого уже четыре раза. В одном из своих интервью я, сославшись на информацию МИДа ФРГ о том, что Шредер пробудет в Астане меньше суток, назвал этот визит «остановкой на пути из Китая». Все равно надо заправить самолет и т.д.
Наше посольство в Германии отреагировало на это очень болезненно и тут же поребовало от редакции разъяснений. Наверное, в посольстве забыли, что в прошлом году канцлер уже собирался заехать в Астану по дороге из Японии, с чемпионата мира по футболу, но передумал. Но все это нисколько не преуменьшает значение отношений Германии и Казахстана. Поэтому неделя в Берлине накануне визита Шредера была так насыщена встречами.
Наше главное послание в их ходе было простым и понятным: «Германия, как одна из лидеров демократического мира, не может закрывать глаза на проблемы с демократией и правами человека в Казахстане, в регионе. Казахстанская оппозиция выступает за самое тесное экономическое сотрудничество с ФРГ. Но интересы экономических групп и компаний не должны затмевать в сознании немецких политиков проблемы народа Казахстана». Мы просили наших собеседников приложить усилия к тому, чтобы во время встреч Г. Шредера с Н. Назарбаевым обсуждались вопросы освобождения Сергея Дуванова, отмены политически мотивированных судебных решений (в том числе и приговора мне), антидемократических законов, направленных против оппозиции и свободной прессы.
В историческом здании Рейхстага наши встречи с некоторыми депутатами проходили в тот день, когда обсуждался вопрос отправки дополнительных контингентов немецких войск в Афганистан. Канцлер, лидеры оппозиции, министр обороны - все были разгорячены своими выступлениями. Мы оказались в водовороте депутатов и журналистов, которые вели репортажи по десяткам каналов, сотни зрителей наблюдали за голосованием и дебатами... В эти минуты припомнился наш астанинский мажилис, унылая атмосфера покорности и безволия. Кто-нибудь помнит дебаты по поводу отправки казахстанского подразделения в Ирак? Какую позицию занимала Аграрная партия, какую Гражданская? Смешно и горько задавать такие вопросы.
Бундестаг проявил солидарность и принял решение продлить миссию немецких военных в Афганистане. Точно так же в один голос депутаты от четырех ведущих партий, с которыми довелось встретиться, поддержали позицию казахстанских демократических сил. И депутаты от социал-демократической партии, находящейся у власти, и депутаты от ХДС, ХСС и СвДП, оппонирующих правящей коалиции, были едины во мнении: канцлер Шредер должен потребовать от президента Назарбаева адекватной внутренней политики.
Итогом этих встреч стали депутатские запросы в адрес канцлера и документы, подготовленные государственными ведомствами к этой поездке.
В том, что эти документы будут серьезными и неповерхностными, меня убедил характер доверительных бесед, которые у нас были не только в бундестаге, но и в МИДе, во внешнеполитических правительственных центрах. Наши собеседники демонстрировали в разговоре поразительное знание ситуации, осведомленность во всех оттенках политического спектра, биографиях и позициях, как ведущих оппозиционных лидеров, так и важнейших фигур в окружении президента. Откровенно говоря, я посочувствовал казахским дипломатам: им должно быть очень непросто и морально тяжело в общении с этими специалистами повторять пустые и пошлые тексты, которые им присылают из Астаны.
Еще до приезда в Берлин, обдумывая стратегию наших будущих разговоров, я хотел посетовать на недостаточную наступательность немецкой внешней политики, привести в пример активность Европарламента, Европейского Союза, Совета Европы. Но уже в первой дискуссии понял, что такая позиция с нашей стороны была бы полностью неверной: в Европарламенте и других европейских структурах германская дипломатия играет одну из главных скрипок. Немецкие парламентарии и в ПАСЕ, и в Европарламенте неизменно выступают на стороне демократических сил, в ОБСЕ и ее атлантической группе, о которой я подробно писал из Вены, представители ФРГ выступают единым голосом с США и другими западными странами.
Поэтому вместо жалоб и стонов, на которые порой скатываются непрофессиональные дипломаты от оппозиции, оказавшись на Западе, мы предложили собеседникам программу преобразований Казахстана и Центральной Азии, обсуждение перспектив и мер, которые необходимо предпринять всем сторонам для того, чтобы развитие региона и страны пошло мирным и демократическим путем.
Грузия, Азербайджан или Туркмения - вот три модели трансформации общества, та историческая развилка, на которой находится и Казахстан. Но выбор пути остается за нами, за гражданами страны, за ее политически активной частью населения. Встречи с политиками Запада в Вене и Берлине позволили по-новому взглянуть на ряд актуальных вопросов нашей внутриполитической деятельности.
На дворе зима 2003 года. Прошли выборы в маслихаты, представители демократической общественности, принявшие в них участие, как и ожидалось, усилиями властей потерпели фиаско. Сбылись прогнозы политологов, которые, в один голос и предрекали подобный результат. Режим сохранил стопроцентный контрольный пакет акции ЗАО «Маслихаты» и должен торжествовать. Но акции эти ничего не стоят, потому что сами маслихаты лишены всякой власти.
Зачем же тогда оппозиционеры так отчаянно и безнадежно бились за места в этом «мертвом царстве»? Зачем они танцевали под музыку З. Балиевой и практически легитимизировали действия режима? Об этом меня спрашивали наши немецкие друзья и объективные эксперты. В ответ оставалось только горько отшучиваться и говорить, что было бы гораздо хуже, если бы всех активных претендентов на места в маслихатах туда избрали. Живо представляю себе Толена Тахтасынова, Петра Своика и Асылбека Кожахметова в окружении остальных алма-атинских «маслихатсменов», обсуждающих архитектурные формы пивных ларьков на улице Саина. Это была бы для них настоящая пытка.
Шутки шутками, но мы все сейчас, накануне парламентских выборов, ощутили, что в результате ошибочной тактики, планка политических требований опустилась. Имена многих наших коллег ассоциируются уже не с четкими политическими требованиями, а с локальными, малозначимыми лозунгами. Оказывается, можно быть демократом, так сказать, местного масштаба, не выдвигая требований изменения существующего строя. По сути, такая, небольно бьющая «демобщественность» и нужна была режиму. На фоне радикализирующегося «Ак жола» такая «конструктивная оппозиция» районного масштаба для власти будет как подарок.
Я задаюсь вопросом, не потому ли мы проиграли важный этап в борьбе за освобождение политзаключенных, что пошли на сотрудничество с режимом, когда он держит в тюрьмах наших коллег в качестве заложников. В самом начале объединенная оппозиция заняла жесткую и принципиальную позицию в вопросе отмены всех политически мотивированных судебных решений и немедленного освобождения наших соратников. Мы все взялись за руки, поставили это требование главным условием в нашем дальнейшем возможном сотрудничестве с режимом. Власть дрогнула, «первой ласточкой» политической весны стал Мухтар Аблязов.
Но когда некоторые из нас, переступив моральную черту, пошли на заседания пресловутого ПДС, а затем и на выборы, власть поняла, что эта позиция для части демократов не принципиальна. Поэтому она не пошла на дальнейшие уступки, а наоборот, резко усилила репрессии. События вокруг газеты «СолДАТ», лидеров РНПК в Атырауской, Южноказахстанской, Мангистауской и др. областях, активистов Рабочего движения в Алматы и Караганде тому наглядный пример.
Непреложным фактом является то, что оппозиция в исторической перспективе находится в более выгодном положений, чем режим: народ разбужен, большая его часть уже отказалась от рабской психологии. Газеты и общественные организации открыли глаза не только на «Казахгейт». Тем не менее, свое слово не сказали те, кто уже познал вкус относительно либеральной экономической жизни. Они все больше чувствуют необходимость политической свободы. Не надо забывать и внутреннюю оппозицию в недрах самого режима - госслужащих, в душе не приемлющих коррупцию, семейственность, тотальную бесконтрольность и безответственность.
Конечно, мы не до конца исчерпали все ресурсы оппозиционной борьбы внутри страны. Но на фоне ползучих репрессий усиление внешнеполитического направления в деятельности казахстанской оппозиции - требование времени. Не официальные дипломаты с лживыми речами, а представители демократической оппозиции должны стать послами казахстанского народа на международной арене.
У всех нас, кто выступает от имени демократической оппозиции на Западе, должно быть одно послание, один голос. Это смогла сделать целая Европа. Удастся ли это казахстанской оппозиции, как это удалось оппозиции в Грузии?
Амиржан Косанов, Алматы -Вена-Берлин-Алматы, ноябрь 2003 года
эл.почта 02 Dec 2003