МИНИСТЕРСТВО ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, ДЕПАРТАМЕНТ ИНФОРМАЦИИ И ПЕЧАТИ ______________________________________
119200, Москва Г-200,Смоленская Сенная пл., 32/34 тел.:(095) 244-4119,факс:244-4112 e-mail: dip@mid.ru, web-address: www.mid.ru
Выступление заместителя Министра иностранных дел Российской Федерации, специального представителя Президента Российской Федерации по вопросам урегулирования статуса Каспийского моря В.И.Калюжного на международной конференции по Каспийскому и Азово-Керченскому урегулированию, Москва, 2 декабря 2003 года
2786-03-12-2003
Уважаемый господин председатель, Уважаемые участники Конференции,
С удовлетворением принял приглашение выступить на Конференции, в повестке дня которой фигурируют весьма актуальные темы - правового урегулирования проблем Каспия, Азовского моря и Керченского пролива. Волею судеб мне выпало заниматься этими проблемами и представлять Россию на ведущихся по ним переговорам. Позвольте воспользоваться этой возможностью и охарактеризовать подходы России к решению указанных проблем, рассказать о том, как развивается переговорный процесс.
Начну с Каспия. На всем нам памятной конференции здесь в Москве в феврале прошлого года справедливо отмечалось: процесс правового урегулирования проблем Каспийского моря серьезно отстал от того, что происходит де факто; политики и бизнесмены обгоняют юристов. С тех пор минуло почти два года. Что изменилось за этот период? Думаю, есть все основания утверждать, что изменилось многое и налицо несомненный прогресс. Важнейшим стимулирующим фактором в этом плане стал первый Каспийский саммит, состоявшийся в Ашхабаде в апреле 2002 г. Президенты дали нам указание активизировать переговоры по всем азимутам сотрудничества на Каспии и это было сделано.
На основе предложений стран-участниц удалось подготовить консолидированный проект Конвенции о правовом статусе Каспийского моря. В ходе проведенных в текущем году четырех заседаний Специальной рабочей группы на уровне заместителей министров иностранных дел прибрежных государств этот проект был дважды постатейно обсужден. Согласованы почти вся преамбула, большинство принципов деятельности на Каспии, многие положения, касающиеся природоохраны, биоресурсов, судоходства, а также заключительные статьи.
Необходимость принятия отдельной Конвенции по статусу вытекает из уникального характера Каспия, который не подпадает под действие Конвенции ООН по морскому праву и нуждается в специфическом правовом обустройстве. Показательно с этой точки зрения достижение всеми прикаспийскими государствами договоренности об определении Каспийского моря как "водоема, окруженного территориями Сторон, чьи берега отмечены на картах", которые после согласования станут неотъемлемой частью Конвенции. Тем самым подтверждается, что Каспий - это нечто особенное, ни море и ни озеро.
Исходя из специфики Каспия и основываясь на общем понимании, что решение его проблем является делом самих прикаспийских государств, Россия предлагает для урегулирования возможных споров между ними создать независимый Каспийский арбитраж, в состав которого входили бы авторитетные юристы из стран "пятерки". Хотел бы подчеркнуть, что право прикаспийских государств обращаться по взаимной договоренности в международные арбитражные инстанции, включая Международный суд, мы под сомнение не ставим, да и не можем ставить. Дело в политическом выборе: где прибрежным странам, в первую очередь, искать решения - в своем кругу или "на стороне".
Важный вопрос - о соотношении Конвенции с другими международными соглашениями, прежде всего советско-иранскими договорами 1921 и 1940 гг. Как известно, этими документами регулируется не только ныне действующий правовой режим Каспия, но и некоторые вопросы двусторонних российско-иранских отношений. Очевидно поэтому, что со вступлением в силу Конвенции о статусе прекратят свое действие не договоры как таковые, а те их положения, которые войдут с ней в противоречие.
Впрочем, переводить в практическую плоскость разговор о вступлении Конвенции в силу пока рано, поскольку по ряду ключевых проблем статуса все еще сохраняются концептуальные расхождения.
Главное, пожалуй, это вопросы, касающиеся разграничения Каспия. На разделе Каспийского моря на равновеликие (по 20%) национальные сектора продолжает настаивать Иран. Подход остальных прикаспийских государств к проблемам разграничения является двухуровневым. В качестве объектов разграничения рассматриваются отдельно дно и его недра и акватория Каспийского моря.
В области недропользования на Каспии в 2002 - 2003 гг. произошел настоящий прорыв. Подписаны на высшем уровне и вступили в силу двусторонние соглашения между Россией, Казахстаном и Азербайджаном о разграничении сопредельных участков дна Каспия. Подписано также трехстороннее соглашение о точке стыка линий разграничения, определенных двусторонними соглашениями. В итоге в северной и центральной частях Каспия деятельность, связанная с недропользованием, обрела прочную международно-правовую базу. Хотел бы привлечь ваше внимание к тому обстоятельству, что упомянутыми двусторонними соглашениями установлены не только зоны недропользования трех стран, но и условия освоения месторождений и структур, расположенных на стыке этих зон. Используя метод модифицированной срединной линии, Россия и Казахстан договорились о раздельной юрисдикции над некогда спорными структурами при их совместном освоении по принципу 50х50. Разработка аналогичных структур на линии разграничения с Азербайджаном будет осуществляться в соответствии с международной практикой освоения трансграничных месторождений.
Исходим из того, что в вопросах установления зон недропользования непосредственно заинтересованными сторонами являются только сопредельные и противолежащие прикаспийские государства. Только они вправе разграничивать между собой участки дна, примыкающие к их побережьям. Интересы остальных прибрежных государств подобные соглашения не затрагивают. В связи с этим решительно отводим попытки квалифицировать эти соглашения как юридически несостоятельные (противоправные). Напротив, рассматриваем их заключение как важный вклад в урегулирование проблемы недропользования на Каспии. Россия положительно оценивает тот факт, что переговоры об урегулировании ныне спорных проблем южного Каспия идут между Казахстаном и Туркменистаном, Туркменистаном и Ираном, Ираном и Азербайджаном. Приветствовали бы возобновление таких переговоров между Азербайджаном и Туркменистаном. Откровенно говоря, иного пути к консенсусному решению проблемы недропользования в масштабах всего Каспия мы просто не видим.
Что касается акватории Каспия, то Россия, как известно, предложила на саммите в Ашхабаде установить для всех прикаспийских государств 15-мильные зоны национальной юрисдикции, в которых они будут осуществлять пограничный, таможенный и иной контроль и обладать исключительными правами на рыболовство. Остальная часть моря, по нашему мнению, должна находиться в общем пользовании и быть открытой для всех.
Тщательный дополнительный анализ ситуации побудил нас пересмотреть позицию относительно создания на Каспии национальных рыболовных зон, которые бы примыкали к зонам национальной юрисдикции. Такой шаг вступит в противоречие с принципом совместного управления биоресурсами Каспия, который де факто уже много лет реализуется прибрежными государствами, доказал свою полезность и эффективность. Суть этого принципа - коллективное установление сторонами норм и правил по воспроизводству и регулированию использования биоресурсов. Предлагаем закрепить указанный принцип в Конвенции о статусе.
Выделение прибрежным государствам специальных рыболовных зон за пределами 15-мильной полосы привело бы к сосредоточению их промысловых усилий в своих зонах, что означало бы радикальный отход от традиционного согласованного запрета на морской промысел осетровых. Между тем, только соблюдение этого запрета может гарантировать нормальное воспроизводство осетровых - богатства не менее значимого, чем углеводороды.
Некоторые страны ставят вопрос о "свободном транзите" своих судов по внутренним водным путям России в Мировой океан и обратно. В рамках своего внутреннего законодательства Россия готова максимально облегчить оформление таких проходов. Никаких искусственных препятствий мы создавать не намерены. Одновременно должен подчеркнуть: Каспий - не море, а Волга - не международный водный путь. Поэтому вопросы свободного доступа своих транспортных средств в Мировой океан в соответствии с Женевской конвенцией 1958 года и Конвенцией ООН 1982 года по морскому праву прикаспийским государствам, не имеющим выхода к морю, следует решать за рамками Конвенции о статусе Каспия, на ином переговорном трэке. Никаких препятствий для начала таких переговоров нет.
Понятие экологической безопасности прочно укоренилось в политическом лексиконе. Для Каспия как замкнутого водоема с высокой сейсмикой эта проблема особенно актуальна. Долгожданным и можно без преувеличения сказать этапным событием стало подписание в Тегеране 4 ноября с.г. четырьмя прикаспийскими государствами Рамочной конвенции по защите морской среды Каспия. 8 ноября к ним присоединился Туркменистан. В итоге Рамочная конвенция явилась первым документом о многостороннем сотрудничестве на Каспии, подписи под которым поставили все прибрежные государства. Это наш общий большой успех.
Считаю нужным еще раз привлечь ваше внимание к предложению России о создании на постоянной основе межправительственного Каспийского экологического центра (КЭЦ), который, среди прочих дел, мог бы выполнять функции секретариата Рамочной конвенции. Идея создания Каспийского центра получила поддержку Казахстана и Азербайджана.
Хотел бы также подчеркнуть, что именно экологические соображения побуждают нас занять жесткую позицию в вопросе о строительстве транскаспийских подводных трубопроводов. Общеизвестно, что функционирование таких трубопроводов, независимо от их трассы, сопряжено с повышенным экологическим риском для всего водоема и для всех без исключения прибрежных государств. Считаем поэтому в принципе нежелательным строительство на Каспии магистральных трубопроводов. В интересах компромисса допускаем такую возможность лишь при условии проведения удовлетворяющей всю "пятерку" экологической экспертизы проекта, включая его сейсмическую безопасность, а также достижения юридически обязывающих договоренностей о возмещении ущерба.
Широко дискутируется еще один вопрос - о демилитаризации Каспийского моря. Сама по себе эта идея всем нам импонирует. Однако в условиях, когда в непосредственной близости от региона расположены опаснейшие очаги международного терроризма, когда внерегиональные силы стремятся утвердить там свое военное присутствие, ничего, кроме новых проблем, ее реализация прикаспийским государствам не сулит. Образовавшийся вакуум будет заполнен в ущерб их интересам. Убеждены: для того чтобы мир на Каспии был обеспечен, Россия должна располагать в регионе современными вооруженными силами, способными быстро и эффективно противостоять всем рискам и вызовам. Состоявшийся в августе 2002 г. сбор-поход Каспийской флотилии наглядно продемонстрировал, что отработка поставленных перед флотилией задач по борьбе с терроризмом, незаконным оборотом оружия и наркотиков, браконьерством, которое справедливо называют биотерроризмом, отвечает интересам безопасности всех прибрежных стран. Открыты для сотрудничества с ними в этом жизненно важном деле.
Вместе с тем, шагом, сдерживающим милитаризацию Каспия, стало бы включение в Конвенцию принципа о недопустимости присутствия на Каспии вооруженных сил третьих стран.
Руководствуясь принципом поэтапного формирования правового статуса Каспийского моря в условиях, когда единовременно решить все проблемы статуса не представляется возможным, Россия предлагает параллельно с подготовкой Конвенции разрабатывать и заключать соглашения о сотрудничестве по отдельным видам деятельности на Каспии. Хочется надеяться, что подписание Рамочной конвенции по морской среде даст толчок для завершения работы над такими уже в основном подготовленными пятисторонними документами, как соглашения по биоресурсам и о Комиссии по биоресурсам, о сотрудничестве прикаспийских государств в области гидрометеорологии и мониторинга природной среды Каспия. Не видим смысла тянуть и с соглашением о торговом судоходстве.
Как видно из вышесказанного, переговорный процесс на Каспии набирает обороты. Придать новый стимул этому процессу, повысить его результативность могла бы встреча министров иностранных дел прикаспийских государств, с предложением о проведении которой выступил Министр иностранных дел России И.С.Иванов. Рассматриваем такую встречу в контексте подготовки второго Каспийского саммита. Ориентировочно он мог бы собраться во второй половине 2004 г. в Тегеране.