РЕВОЛЮЦИЯ В КИРГИЗИИ: ТАЙНЫЙ ПРОЕКТ ГОСДЕПА США
«Деловые люди»»
Автор - заместитель генерального директора Департамента стран СНГ Центра политических технологий.
Восставшие народные массы Киргизии свергли президента Аскара Акаева. Усилия США по «экспорту революций» на пространстве СНГ привели к тактическому успеху. После Грузии и Украины Россия за действиями США наблюдала молча и внимательно. Не исключено, что победа американской спецдипломатии окажется пирровой. А Россия имеет возможность укрепить свое влияние в республике.
После погромов в Бишкеке Госдеп США всячески отрицал свое участие в киргизских событиях. Однако это участие неоспоримо. Даже в самих США. В частности, газета The New York Times отметила, что все последнее время США поддерживали лидеров киргизской оппозиции, давая им гранты и приглашая на стажировку.
О прямой поддержке США действий оппозиции в Киргизии заявил один из ее лидеров Мелис Эшимканов. Но это лишь вершина айсберга. Интерес США к Киргизии до революции имел долгосрочный характер и носил в первую очередь геополитическую подоплеку.
ЛАКОМАЯ СТРАНА
Увлечение теоретической геополитикой всегда было присуще американской элите. Ее поклонником является Збигнев Бжезинский - живой идол американской аналитики. Судя по всему, геополитические теории в последние годы приобрели характер обязательных к выполнению догматов для неоконсервативного руководства США.
В этом смысле интерес Запада к Центральной Азии хорошо соотносится с классическими постулатами геополитики (Ратцель, Хаусхоффер, Маккиндер, Челен, Мэхен и др.), в соответствии с которыми Центральная Азия находится в так называемом Хартлэнде (центре Евразии), контроль над которым позволит управлять процессами на всем евразийском суперконтиненте.
Нельзя исключать, что у части американской элиты (включая высшее руководство) эти соображения смешаны и с полумистическими мессианскими мотивами. Причем такие настроения скорее всего только укрепляются в атмосфере эйфории от серии одержанных геополитических побед и ощущения того, что якобы найдены некие универсальные технологии, позволяющие решать любые внешнеполитические проблемы. Как бы несерьезно на первый взгляд это ни звучало, с этим приходится считаться, учитывая влияние США на мировую политику.
В американской элите сформировалась некая группа «ястребов свободы», занимающаяся идеологическим обоснованием и проталкиванием различных экспансионистских проектов, подобных военным операциям в Афганистане, Ираке, а также «цветным» революциям в Сербии, Грузии и Украине. Например, в нее входят одни из руководителей организации «Freedom House», активно действующей на постсоветском пространстве, Джеймс Вулси (бывший директор ЦРУ) и сенатор Джон Маккейн (ветеран вьетнамской войны и один из идеологов иракской операции), которые оказывали влияние и на развитие ситуации в Киргизии.
Главная проблема такой политики в том, что она фактически в ультимативной форме ставит перед Россией выбор: либо устраниться, либо жестко ей противодействовать. Выбор плохой. Любой из шагов России ведет к противостоянию с США.
Киргизия, видимо, была избрана в качестве арены активного действия как наиболее слабое звено Центральной Азии, а также в связи с чрезвычайно выгодным положением в регионе.
В случае смены режима в Киргизии на проамериканский, эта страна может стать опорной базой для проведения действий по расшатыванию действующей власти в отношении соседних Узбекистана, Казахстана, Таджикистана, а в дальнейшем и Туркменистана.
Свое недовольство этими режимами Запад высказывал уже не раз. Первый шаг в этом направлении был сделан во время размещения в Средней Азии американских баз под предлогом проведения операции в Афганистане. Однако военные базы не дают возможности проводить полномасштабные общественно-политические и информационные акции в данном регионе. Настоящей базой для этого может стать Киргизия.
Не стоит забывать и о весьма протяженной и плохо контролируемой границе Киргизии с Китаем, претендующим на роль главного соперника Запада в не столь далеком будущем. Причем с китайской стороны к киргизской границе примыкает Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР), где у китайцев существуют давние проблемы с местными сепаратистами и исламистами. Неподалеку и постоянно мятежный Тибет.
Для особой роли Киргизии в будущем есть и экономические предпосылки. Киргизия является единственной страной региона, не испытывающей недостатка в водных ресурсах. По прогнозам же ученых, истощение водных запасов в сопредельных странах может произойти уже в течение ближайших десятилетий. А для таких стран, как Узбекистан, орошаемое земледелие является одной из основ экономики. Это не говоря уже о проблеме питьевой воды, которая для Центральной Азии всегда была и остается очень острой.
КАК ЗАСЕВАЛОСЬ ПОЛЕ РЕВОЛЮЦИИ
В начале своего правления Аскар Акаев вполне устраивал американскую внешнюю политику. Но по истечении его нынешнего срока усилились организация и поддержка оппозиции со стороны США. Работа носила комплексный характер и скорее всего укладывалась в некую системную технологию. Она известна по событиям в Грузии и Украине.
В Киргизии сложилась весьма благоприятная для «цветного проекта» ситуация. Президент Акаев и его команда с самого начала позиционировали себя (по крайней мере публично) как однозначные сторонники комплексной демократизации всех сфер жизни общества. Киргизия изначально была открыта для большинства западных политических, идеологических и информационных программ.
Демократизация стала главной темой всех средств массовой информации. В стране беспрепятственно создавались сотни общественных организаций, политических партий, фондов.
Ситуация местами приближалась к абсурдной. Отделения USAID, Freedom House, Национального демократического института Республиканской партии США (НДИ - глава Мадлен Олбрайт), Информационных центров демократии (ИЦД) и прочих организаций есть в каждом районном центре и даже в отдельных селах. Особую роль сыграли и средства массовой информации. С западной помощью в стране были созданы оппозиционные СМИ. Под патронажем и на деньги «Freedom House» в Бишкеке была создана типография, получившая лучшее в стране техническое оснащение. Территория типографии фактически была недоступна для киргизских властей. По крайней мере они не позволяли себе вмешиваться в ее работу. Именно в этой типографии был налажен выпуск всех оппозиционных газет. Здесь же печатались и антиакаевские листовки. Фактически типография работала не как информационный, а как пропагандистский ресурс.
Серьезной проблемой киргизской оппозиции было отсутствие у нее электронных средств массовой информации, которые обладают значительно большей возможностью влиять на население в сравнении с печатными СМИ. Эта проблема была в значительной степени решена за счет филиала радиостанции «Свобода», выходившей в Киргизии под именем «Азаттык». Благодаря хорошей технической оснащенности сигнал «Азаттык» принимался почти на всей территории страны. А главное - там, где не принимались сигналы лояльных электронных СМИ (в отдаленных сельских и даже горных районах).
Слушать «Азаттык» можно было с помощью простейших и самых дешевых китайских радиоприемников. В некоторых регионах радиостанция, по сути, стала главным источником информации, альтернативный характер которой вызывал доверие слушателей. Содержание передач еще шире распространялось в виде пересказов и слухов, обрастая все более невероятными подробностями. Фактически в Киргизии «Азаттык» выполнял ту же роль, что и западные станции в период существования СССР: скрытый, но недвусмысленный подрыв существующего строя. Помимо объективной, альтернативной информации нередко «Азаттык» умышленно преувеличивал масштабы проблем, интерпретировал информацию тенденциозно, а иногда сообщал откровенную ложь.
Критикуя «авторитарный» режим, оппозиция тем не менее культивировала мнение о том, что власть в стране мягка и не готова на жесткие действия. Народ имеет право на любые акции протеста, и это право народа в системе демократических ценностей выше права власти на свою защиту, а в итоге - «ради демократических ценностей» - и стабильности государства.
В то же время представление о том, что власть слаба, вступало в противоречие с культурно-историческими архетипами киргизов. В Азии власть по определению должна быть сильна. Это противоречие умножало эффект неуважения к Аскару Акаеву.
Отдельным блоком для американской дипломатии стояла непосредственная работа с оппозицией и ее лидерами. Финансовая, технологическая, организационная, информационная, моральная помощь особенно усилилась с весны 2004 года. Уже на 2003 год прямое финансирование кыргызстанской оппозиции американцами составило 1 миллион долларов в год (сумма распределялась частями, разным лицам и организациям, с разбивкой по времени).
В конце 2003-го и начале 2004 года американский посол Стивен Янг провел ряд встреч с лидерами оппозиции, после которых был представлен доклад в Вашингтон, где посол рекомендовал увеличить финансирование оппозиции и связанные с ней мероприятия до 30 миллионов долларов в год.
Надо отметить, что Янг вообще действовал в Киргизии крайне активно и нагло с точки зрения посольской этики. Он несколько раз совершал поездки по стране, не ставя об этом в известность киргизские власти. Он в достаточно высокомерном стиле давал советы властям по самым разным вопросам внутренней жизни страны. Время от времени, особенно не стесняясь, посол собирал оппозиционных лидеров в посольстве на некие закрытые мероприятия. Акаев смотрел на действия посла сквозь пальцы, предпочтя не ссориться с главным экономическим донором своей республики.
Хотя в своем докладе Госдепу Янг отмечал слабость оппозиционеров, отсутствие у них единого и однозначно прозападного лидера, некая договоренность с оппозиционерами была достигнута. По ее результатам был разработан схематичный план действий. Точное содержание плана неизвестно, но по внешним признакам речь шла о сценарии, подобном событиям в Сербии, Грузии и Украине.
Эти планы скорее всего не предусматривали тех событий, которые произошли в Киргизии. Силовое смещение Акаева несло в себе сразу несколько серьезных рисков и неприятных последствий, с которыми было бы трудно работать. Возможно, инициируя «оранжевый» сценарий, западные консультанты оппозиции не учли вероятность массовых волнений и погромов, недооценив местной специфики. По крайней мере доподлинно известно, что наиболее желательным вариантом изначально считалось недопущение участия Акаева в очередных выборах президента и победа на них кандидата от оппозиции.
Запад все же осторожничал, не чувствуя той уверенности, как в случае с европейскими странами. Запад играл в эту игру, но не надеялся на результат. Отсюда и достаточно скромные суммы, перечисляемые оппозиционерам. Мысль эта подтверждается умеренными и в целом лояльными по отношению к режиму Акаева заявлениями ОБСЕ по итогам выборов, а также фактом списания Парижским клубом части долгов Киргизии, что однозначно играло в пользу Акаева.
ХРОНИКА КИРГИЗСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Летом и осенью 2004 года переговоры лидеров оппозиции при участии Стивена Янга приводят к появлению «Народного движения Кыргызстана» во главе с Курманбеком Бакиевым. Начинают активно действовать ранее заявленные американские и европейские программы по обеспечению прозрачных выборов, подготовке наблюдателей и членов избирательных комиссий.
В информационном поле со стороны американских и европейских организаций и политиков усиливается давление на киргизские власти с требованием не препятствовать оппозиции на предстоящих выборах. В страну начинают прибывать консультанты из Украины, Грузии и Сербии, непосредственные участники «цветных» революций. Некоторые из них (например, работники одиозной украинской телекомпании «ТВ 5») ближе к выборам прибыли в страну с мандатами наблюдателей ОБСЕ и других международных организаций.
С января 2005 года до окончания избирательной кампании США в публичном пространстве переходят к сдержанной, но однозначной поддержке оппозиционеров, попутно обвиняя киргизские власти в том, что их подход к проведению избирательной кампании не соответствует международным стандартам проведения свободных выборов. Разными способами выражается поддержка протестам оппозиции и по частным случаям (отказ в регистрации бывших послов, снятие с выборов отдельных кандидатов и т.д.).
В наиболее активную фазу это напряжение входит перед первым туром голосования, когда киргизские власти отключают электричество в типографии «Freedom House» и объявляют конкурс на частоту радио «Азаттык», прекратив его вещание. Для восстановления работы типографии с американской авиабазы в Манасе присылают автономный генератор, а по поводу «Азаттык» следуют многочисленные протесты.
После первого тура, когда выборы заканчиваются победой почти половины лояльных кандидатов (прошли лишь 4 оппозиционера), в западном лагере намечается некоторое расхождение. Оппозиция начинает организовывать силовые акции: захвачено здание областной администрации Джалал-Абада. Поводом стали нарушения в ходе голосования, обычные, впрочем, для региона. Лидер оппозиции (Курманбек Бакиев) призывает к отмене второго тура выборов и досрочным президентским выборам. Фактически оппозиция пытается сорвать второй тур. Но в республиканском масштабе это ни к чему не приводит.
Становится понятно, что технологическое и информационное поле, то есть именно то поле, играя на котором оппозиция рассчитывала на победу, проиграно. Европейцы - от лица ОБСЕ - склоняются к тому, чтобы признать итоги выборов и отложить вопрос о власти до выборов президента. Среди американцев же, с одной стороны, наблюдается спад интереса к выборам, но с другой - явно активизируется группа «ястребов». С очень резким и откровенно угрожающим заявлением в адрес киргизских властей выступает сенатор Джон Маккейн.
Его поддерживает Вулси. Но сам посол Янг публично признается, что второй тур необходимо проводить, а насильственные действия не годятся для решения избирательных споров.
Второй тур проходит с не менее разгромными для оппозиции результатами. По итогам выборов в новый состав парламента попадают не более 10 оппозиционеров и пять-семь колеблющихся (из 75 депутатов).
После этого на несколько дней устанавливается затишье. Стороны явно размышляют о своих дальнейших действиях. ОБСЕ выступает с заявлением, фактически признающим результаты выборов. Американцы просто молчат. Молчит и оппозиция. Для всех стало ясно, что «оранжевого» сценария в украино-грузинском «бархатном» стиле не получается. Акаев и его сторонники ликуют.
Видимо, именно в эти дни группа оппозиции во главе с Бакиевым принимает решение об усилении акций протеста, а главное - об окончательном переходе от пиара, политтехнологий и работе через СМИ к более надежным методам. Движущей силой народного бунта становятся жители неблагополучных пригородов республики. В руках бунтарей оказываются камни, палки, бутылки с зажигательной смесью. Силой захватываются несколько южных центров республики. К власти приходят «народные представители».
На этом поле власть, увлекшаяся пиаром и интригами, не смогла удержать полученного результата. Акаев бежит из Бишкека, в центр которого прорываются погромщики. Все происходит до удивления стремительно.
После бегства Акаева полномочия и.о. президента берет на себя Курманбек Бакиев. По отношению к разбою и мародерству в столице он занимает резко критическую позицию.
Насколько решение о применении силы оппозицией было согласовано с американцами, сейчас сказать затруднительно. Возможно, американцы дали молчаливое «добро», одновременно сняв с себя ответственность за результаты. Не исключено, что они посчитали, что в случае победы оппозиции они смогут использовать это с пользой для себя. В случае же поражения «силового проекта» сохраняется статус-кво и дело идет к президентским выборам. Вряд ли оппозиция решилась бы пойти на бунт в случае однозначно негативного отношения к этому американцев.
А ЧТО ДАЛЬШЕ?
Нынешнее развитие событий в Киргизии сопряжено с определенными рисками для политики США в регионе. Вероятно, американцы вообще не ожидали подобного развития событий. Оно застало их врасплох, не входило в их планы и сейчас заставляет напряженно анализировать ситуацию.
В любом случае налицо были все явные признаки того, что оппозиция пыталась применять стандартные «оранжевые» технологии, следуя тем же путем, что и оппозиционеры в Сербии, Грузии и Украине.
Впрочем, в итоге следует, по сути, констатировать провал «оранжевого» сценария, технологии которого оказались отнюдь не универсальными. Именно их поражение в технологическом и информационном поле привело к тому, что оппозиция решилась на открытое насилие. Не пошло на пользу и просвещение масс. Массы с радостью кинулись при первом удобном случае грабить магазины.
По всей видимости, в Киргизии обкатывалась центрально-азиатская модификация «оранжевого» сценария. Очевидно, что абсолютное копирование всех подходов, применяемых оппозицией в европейских странах, в Центральной Азии нерационально и скорее всего невозможно. На примере Киргизии, видимо, будут изучаться специфические особенности местных условий. В соответствии с полученным опытом в стандартные сценарии будут внесены коррективы: возможное применение подобных технологий в других странах Центральной Азии должно быть более эффективным.
Итоговая ситуация в республике настолько неоднозначна, что может привести не к усилению, а к ослаблению роли Запада в Киргизии и даже в регионе. В Киргизии уже начались совершенно невыгодные Западу процессы - усиление криминалитета, связанного с наркотрафиком в Европу и частично в Америку, усиление исламских организаций на юге, рост влияния узбекских националистов и Узбекистана, ослабление влияния более лояльного к американцам Казахстана, в целом усиление радикальных настроений и непредсказуемость ситуации. Мессианские устремления Запада все более становятся фактором региональной и глобальной нестабильности.