Развитие событий в области прав человека (1 ноября 2000 г. - 30 октября 2001 гг.)
Власти Туркменистана, все более изолируя страну от внешнего мира, продолжали курс на тотальное подавление инакомыслия, ограничение религиозных свобод и прав этнических меньшинств, жесткий контроль за распространением информации и ограничение свободы передвижения.
Культ личности пожизненного президента Сапармурата Ниязова стал приобретать гипертрофированные размеры. По данным Правозащитного Центра «Мемориал», в январе власти обсуждали возможность провозглашения Ниязова падишахом (королем) Туркменистана. 21 мая правительственные газеты напечатали статью пресс-секретаря президента с характерным подзаголовком «Пророк Сапармурат». Статья была опубликована в преддверии конференции Ассоциации туркмен мира, на которой Ниязова планировали провозгласить новым Пророком. Однако из-за отказа части зарубежных туркмен поддержать такое решение власти решили ограничиться присвоением президенту титула бейик (Великий). 19 октября Народный Совет (высший представительный орган власти) утвердил окончательный вариант написанной президентом «священной книги Рухнаме», которая, по утверждению официальных лиц, по своему значению будет сравнима с Кораном и Библией.
Отвечая на международную критику, Низов заявил в феврале, что оставит «пожизненный» президентский пост в 2010 г., после чего выборы нового главы государства будут проведены на альтернативной основе. Трудно сказать, будет ли выполнено это обещание. Кроме того, президент исключил возможность участия в этих выборах любых кандидатов от оппозиции.
В январе Ниязов объявил об увеличении штатов Комитета национальной безопасности (КНБ) с 1500 до 2500 чел. Контроль секретной полиции за обществом стал поистине всеобъемлющим. Сотрудники КНБ широко практикуют запугивание, пытки, несанкционированные обыски и фабрикацию уголовных дел.
Под давлением международных организаций в декабре 2000 г. были освобождены известные туркменские диссиденты Нурберды Нурмамедов и Пиркули Тангрикулиев. Ниязов подписал указ о помиловании через несколько дней после того, как туркменское ТВ передало видеозапись их покаянных заявлений.
Политзаключенный Мухаметкули Аймурадов продолжает отбывать 18-летний срок заключения в тюрьме города Туркменбаши. Несмотря на ухудшающееся состояние здоровья, его по-прежнему содержат в переполненной камере вместе с 16 уголовниками. Власти отклоняют все ходатайства о смягчении наказания, ограничивают свидания с родственниками и передачу продуктов и лекарств.
В настоящее время в Туркменистане официально разрешена деятельность религиозных общин только двух конфессий - мусульман-суннитов и Русской православной церкви. Любая активность незарегистрированных религиозных групп рассматривается властями как незаконная.
Преследования верующих в Туркменистане заметно усилились после того, как 26 января 2001 г. президент Сапармурат Ниязов призвал КНБ активизировать борьбу «с деятельностью несвойственных нам различных религиозных групп, которая направлена на внесение в наше общество раскола». Наибольшим гонениям в 2001 г. подверглись протестанты (пятидесятники и баптисты), «Свидетели Иеговы» и кришнаиты. Сотрудники КНБ и полиции неоднократно препятствовали проведению богослужений последователей этих конфессий, верующие подвергались допросам, оскорблениям и запугиваниям, религиозная литература изымалась (сообщения такого рода поступали на протяжении года почти из всех областей Туркменистана). Имеются сведения о нескольких случаях увольнений по религиозным мотивам.
Не менее 15 верующих были подвергнуты пыткам и жестокому обращению во время допросов в КНБ и полиции из-за их участия в деятельности незарегистрированных религиозных организаций. Например, 15 мая сотрудники КНБ подвергли избиениям и пытке с использованием электричества баптиста Дмитрия Мельниченко за отказ принести присягу после призыва на воинскую службу. 11 марта 2001 г. семеро кришнаитов, задержанных на свадьбе в г.Мары, были доставлены в здание областного Управления КНБ и за приверженность «неправильной вере» наказаны ударами резиновой дубинкой по пяткам, после чего суд дополнительно приговорил их к 5 суткам ареста «за хулиганство». В течение всех пяти дней пребывания под стражей осужденные не получали пищу.
В январе Ниязов заявил, что за прошлый год правоохранительные органы изъяли «350 тыс. религиозных книг, несовместимых с нашим вероисповеданием», и около 80 тыс. кассет. В число последних вошли переведенные на туркменский язык христианские видеофильмы, распространители которых в ноябре 2000 г. были задержаны КНБ и жестоко избиты. В марте власти запретили продажу Библий на русском и туркменском языках во всех книжных магазинах и киосках на территории Туркменистана.
В феврале-марте были закрыты и вскоре конфискованы последние незарегистрированные молитвенные дома пятидесятников и баптистов, что вызвало международный резонанс. В нескольких случаях семьи верующих подверглись выселению из квартир и частных домов за проведение неразрешенных религиозных мероприятий. КНБ во внесудебном порядке также ограничило свободу передвижения ряда протестантских активистов, угрожая им репрессиями в случае неподчинения. Продолжались депортации семей религиозных активистов, не являющихся гражданами Туркменистана.
В феврале баптист Шагельды Атаков, приговоренный в 1999 г. к 4 годам лишения свободы по сфабрикованному обвинению, был переведен в тяжелом состоянии в тюремную больницу в г.Мары. Неофициальные источники сообщили, что Атаков отверг предложение властей об освобождении при условии принесения им на Коране клятвы верности президенту. После этого он был подвергнут жестоким избиениям и воздействию психотропных средств. Хотя власти отрицали применение пыток в отношении Атакова, они игнорировали просьбу представителей ОБСЕ о встрече с ним. Вероятно, с целью ограничить доступ к Атакову, дело которого привлекло внимание международных организаций, 23 марта он был переведен в тюрьму города Туркменбаши и помещен в двухмесячный карантин.
В том же месяце его жена Артигуль и пятеро детей были отправлены в ссылку в пос.Каахка (к востоку от Ашхабада). Сообщается, что местные чиновники требовали от Артигуль принятия ислама и угрожали лишением родительских прав из-за отказа ее детей участвовать в ежедневной школьной церемонии принесения клятвы верности президенту. В мае Шагельды и Артигуль Атаковы отвергли предложение властей об эмиграции в США.
В настоящее время в туркменских тюрьмах содержится не менее 6 «Свидетелей Иеговы», в основном, за отказ от воинской службы по религиозным убеждениям. В ходе массовой амнистии в декабре 2000 г. власти впервые отказались от пересмотра дел этой категории верующих. По данным Кестоновского института, некоторые «Свидетели Иеговы» были осуждены по сфабрикованному обвинению после того, как по истечении первоначального срока заключения отказались «раскаяться» и принести клятву верности президенту на Коране (по распоряжению президента Ниязова с 1999 г. раскаяние и клятва на Коране стали обязательными элементами процедуры освобождения из мест лишения свободы).
Хотя основным гонениям подверглись незарегистрированные конфессии, мусульманские общины в ряде случаев также испытывали давление со стороны правительства. 25 июня Ниязов заявил, что приказал муфтию (главе мусульман) закрыть последнее медресе в Дашогузе (административный центр на севере Туркменистана). Исламское образование в Туркменистане отныне разрешено получать лишь на жестко контролируемом секретной полицией теологическом факультете университета в Ашхабаде.
Власти ограничивали деятельность шиитских общин, лишенных регистрации в 1997 г. Так, в г.Туркменбаши шиитам (азербайджанцам) было разрешено собираться в лишенной регистрации мечети лишь в дни основных праздников.
С конца 2000 г. правоохранительные органы усилили давление на неправительственные организации «третьего сектора». В ноябре в г.Туркменбаши специальная комиссия с участием КНБ, прокуратуры, налоговой инспекции и местной администрации начала проверку деятельности 30 местных НПО, участвовавших в конференции «НПО и их место в демократическом развитии гражданского общества». Сотрудники КНБ допрашивали и запугивали активистов НПО, а руководители организовавшего конференцию Центра «Умыт» (Надежда) под угрозой уголовного преследования вынуждены были прекратить свою деятельность. В июле-сентябре руководители 48 НПО гуманитарного и экологического профиля из различных регионов Туркменистана неоднократно вызывались в министерство юстиции и прокуратуру, где им было заявлено, что любая общественная деятельность незарегистрированных НПО является незаконной (некоторые из подвергшихся давлению НПО ранее пытались зарегистрироваться, но им было отказано в регистрации под надуманными предлогами).
Хотя в Туркменистане отсутствует даже минимальная свобода СМИ, правительство сохраняет институт предварительной цензуры. Из-за падения интереса к официальным печатным изданиям, власти практикуют принудительную подписку на газеты, ведущую к анекдотичным случаям подписки на туркменоязычные издания лиц, не владеющих туркменским языком. В марте государственные библиотеки получили указание об изъятии изданных в советское время научных и художественных работ примерно 20 авторов, «неправильно освещающих» историю страны или эмигрировавших из Туркменистана по политическим мотивам. По данным Центра экстремальной журналистики, в апреле был уничтожен тираж первого номера приложения «Сердар ёлы» к газете «Нейтральный Туркменистан», выпущенный без согласования с президентом Ниязовым на средства гранта одной из программ ООН. Дальнейший выпуск приложения был запрещен.
КНБ по-прежнему контролирует доступ к Интернету и пытается не допускать несанкционированных контактов граждан Туркменистана с зарубежными СМИ, особенно с Радио «Свобода» - единственной зарубежной радиостанцией, вещающей на туркменском языке.
После землетрясения 6 декабря 2000 г. власти предприняли чрезвычайные усилия, чтобы не допустить распространения информации о его катастрофических последствиях в одном из районов на западе страны. Несмотря на наличие десятков погибших, президент публично заявил об отсутствии жертв и отказался от помощи зарубежных организаций. 9 декабря возмущенные этим сотни женщин провели антиправительственную манифестацию в городе Казанджик (наиболее пострадавшем от землетрясения), во время которой сжигали портреты Ниязова.
Туркменистан - единственная из бывших советских республик, где фактически запрещена деятельность любых культурных организаций этнических меньшинств. Представители нетуркменских этнических групп сталкиваются с усиливающейся дискриминацией в сфере трудоустройства. С сентября администрация большинства учебных заведений стала требовать от учащихся, независимо от их этнической принадлежности, обязательного ношения туркменской национальной одежды.
С осени 2000 г. туркменские власти предпринимали беспрецедентные меры, направленные на ограничение свободы передвижения и выбора места жительства внутри страны. Две из пяти областей Туркменистана были объявлены закрытыми зонами, въезд в которые возможен только по специальным пропускам. Вслед за Ашхабадом в других крупных городах (Дашогузе, Туркменбаши и т.д.) была запрещена продажа жилья и прописка (выдача разрешений на проживание) жителей из других регионов страны. Полиция проводила тотальные проверки квартир и домов с целью задержания и депортации лиц, не имеющих разрешения на проживания, а также многочисленные проверки документов и обыски багажа пассажиров на основных транспортных коммуникациях.
Особое внимание уделялось контролю над иностранцами. Имеются сообщения о резком ограничении числа выдаваемых въездных виз. Отмечались случаи отказов в выдаче «выездных виз» гражданам Туркменистана по политическим и религиозным мотивам, а также запретов на въезд и выезд из страны лицам, имеющим право посещения Туркменистана на безвизовой основе. В ряде случаев сотрудники КНБ путем запугивания пытались добиться от граждан страны отказа от приглашения знакомых из-за рубежа.
С целью дальнейших ограничений контактов с иностранцами 4 июня президент Ниязов подписал беспрецедентное постановление ?3407, согласно которому регистрация брака между гражданином Туркменистана и иностранцем возможна лишь при уплате последним специального сбора в размере 50 тыс. долларов, а также выполнении им некоторых других условий.
Многочисленные нарушения имущественных прав населения имели место в ходе реализации утвержденного президентом Ниязовым плана грандиозной реконструкции Ашхабада, предусматривающего снос части жилых кварталов. При сносе жилых домов денежная компенсация в ряде случаев не выплачивалась или выплачивалась в незначительном размере, жилье взамен разрушенного также предоставлялось не всегда.
В декабре 2000 г. в ходе очередной массовой амнистии Ниязов объявил об освобождении 11174 граждан Туркменистана и 600 иностранцев из общего числа 19000 заключенных. Проведение амнистии на основе поименных списков, утверждаемых президентом, создало благоприятную почву для коррупции, вследствие чего нередко на свободу выходили лица, осужденные за особо тяжкие преступления (убийство и наркобизнес), в то время как часть осужденных на небольшие сроки продолжала отбывать наказание. «Амнистированные» иностранцы в действительности не освобождались, а передавались правоохранительным органам соответствующих государств. Например, около 140 «амнистированных» российских граждан были вывезены на родину под конвоем и там помещены в исправительные учреждения в качестве осужденных, переданных Туркменистаном для дальнейшего отбытия наказания.
Несмотря на проведенные в 1999-2000 гг. массовые амнистии, несколько разгрузившие переполненные пенитенциарные учреждения Туркменистана, условия содержания заключенных по-прежнему остаются тяжелыми. Заключенные, число которых к октябрю достигло 18000 чел., страдают от плохих бытовых условий, недостаточного питания, отсутствия медицинской помощи и жестокого обращения персонала. В колониях ЛВ-К/11 и ЛВ-К/12 в городе Сейди (на востоке Туркменистана) и в тюрьме города Туркменбаши отмечается высокий уровень смертности.
Защита прав человека В Туркменистане не существует неправительственных правозащитных организаций, действующих внутри страны. К концу 2000 г. в связи с эмиграцией активистов полностью распалась незарегистрированная Русская община, пытавшаяся защищать права нетуркменских этнических групп и оказывать помощь в вопросах эмиграции из Туркменистана. 2 мая бывший активист Русской общины из города Туркменбаши Вячеслав Мамедов был подвергнут допросам в КНБ в связи с посещением им Центра ОБСЕ в Ашхабаде. КНБ обвинил Мамедова в передаче ОБСЕ «документа политического характера» и запретил ему поездки в столицу и встречи с иностранцами без предварительного уведомления об этом секретной полиции.
Виталий Пономарев директор Программы мониторинга прав человека в Центральной Азии