Кто выращивал тюльпаны
Владимир Павленко, ОЛИГАРХ.net - информационно-аналитическое интернет-издание, 28.03.2005 08:31
Размышления о киргизской революции
На Украине сложилось мнение, которое разделяют сторонники как прошлой, так и нынешней власти, что киргизская революция была организована и профинансирована всё теми же вездесущими американцами. Многие факты, однако, ставят этот, казалось бы не подлежащий сомнению вывод под сомнение. Начнём с начала.
Во-первых, рассуждения о возможности революции в Киргизии «поднявшиеся с колен», но так и не научившиеся думать самостоятельно, украинские журналисты позаимствовали у своих российских коллег. В то время, как не только западная пресса, но и страшнейший Госдеп США, с трудом могли отыскать на карте эти несколько горных долин, населённых неграмотным, но свободолюбивым народом, россияне организовали в Киргизию несколько журналистских экспедиций, а два центральных телеканала даже не поленились снять фильм о том, как всё хорошо в Киргизии сейчас и как там вовсе даже нет оппозиции Аскару Акаеву, но как там обязательно будет революция, несмотря на то, что у оппозиции (которой нет) лидеров больше, чем сторонников. При этом, совершенно свободная и совершенно случайно заинтересовавшаяся киргизами российская пресса прозрачно намекала на злых американцев, совсем ополоумевших от желания переустроить по своему образцу весь мир.
Во-вторых, в Киргизии - единственной стране в мире, одновременно функционировали американская и российская военные базы, но Акаев успешно проводил политику ориентации на Казахстан. В акаевской схеме, Россия и США уравновешивали друг друга (почему из самолёты и взлетали практически с одного аэродрома, а политическим патроном и экономическим локомотивом должен был стать Казахстан. Ради этого семьи первых лиц Киргизии и Казахстана даже породнились. Данный тандем для Азии был даже более эффективным, чем украинско-российская связка для Европы. Киргизы не были обижены на казахов «за вековое угнетение», как галицийцы на сибиряков. Территории двух стран позволяли практически полностью контролировать транзитные пути в Китай и Индию, куда планировалось поставлять казахские и туркменские (если будет на то воля Туркменбаши) энергоносители. Потенциально Казахстан, при помощи Киргизии, мог составить эффективную конкуренцию российским планам захвата дальневосточного (главное - китайского) рынка энергоносителей и, со временем, стать серьёзным политическим конкурентом Москвы в Центральной Азии (Назарбаев никогда не скрывал своих амбиций, считая, что Россия должна сосредоточиться на Европе, оставив Азию своему казахскому союзнику).
В-третьих, киргизских оппозиционеров, было крайне мало, даже по масштабам этой сравнительно небольшой страны, а их не вполне адекватное поведение позволяло правительству спокойно применить силу для подавления беспорядков. Это было бы тем более эффективно, что у оппозиции отсутствовал единый признанный лидер (о чём, кстати, в первую очередь пекутся американцы, который насильно согнали в одну команду разношёрстных молодых неудовлетворённых политиков Сербии, Грузии и Украины). Поначалу Акаев действовал довольно уверенно: был восстановлен контроль над мятежным югом страны, начались аресты попавшихся под руку оппозиционеров. Внезапно всё изменилось в течение нескольких часов.
Правоохранительные органы и прочие силовики буквально испарились, вначале на Юге Киргизии, а затем и на всей остальной территории страны. В Бишкеке, относительно малочисленный оппозиционный митинг проходил сравнительно мирно и явно складывалась возможность переговоров с властями. Однако как только министр внутренних дел пообещал не применять силу, если не будет штурма дома правительства, как непонятные вооруженные люди в гражданском буквально толкнули толпу на уже получивший приказ не сопротивляться спецназ. Кстати, если бы спецназ не пропустил толпу в дом правительства, то в Бишкеке был бы второй «проспект Руставели», где зажатые со всех сторон силами правопорядка люди не имели возможности убежать и гибли, и получали травмы. После этого армия, спецслужбы и милиция Киргизии исчезли и из столицы, а в Бишкеке начались грабежи и погромы.
В-четвёртых, накануне падения Акаева его вдруг поддержал главный «революционер» СНГ - Михо Саакашвили, который без разрешения Госдепа боится даже позавтракать. Одновременно, украинские СМИ, приветствовавшие «тюльпановую революцию» начали давать объективные репортажи, оставив от своей поддержки революции только термин. В последние часы перед падением режима Акаева к переговорам с оппозицией (именно оппозиция от них и отказывалась) начали призывать МИД Украины и представители ОБСЕ.
Зато Путин спокойно приветствовал победу оппозиции, выразил готовность принять Акаева (последний, правда, по непроверенным данным, почему-то предпочёл спрятаться на военной базе США), а также подчеркнул свою убеждённость в способности новой власти навести порядок на всей территории страны. За всё время противостояния в Киргизии, российские официальные лица не сделали ни одного заявления, которые можно было бы трактовать как однозначную поддержку Акаева. Более того, претендующий на роль оппозиционного лидера, освобождённый из тюрьмы бывший вице-премьер, а позднее оппозиционер Феликс Кулов всегда считался пророссийским политиком. Сейчас наблюдатели ОБСЕ, окопавшиеся под защитой российских солдат в соседнем Таджикистане, отмечают, что опасность в ходе революции грозила, в основном киргизам и «иностранцам» (имея в виду граждан западных стран). Национальные меньшинства бывшего СССР, в первую очередь русские, чувствуют себя достаточно уверенно, насколько можно, конечно, испытывать уверенность в условии тотальных грабежей.
В сухом остатке.
Если предположить, что революция в Киргизии была инспирирована Москвой, то можно понять и поведение местных силовиков (где учились их офицеры, чем вооружены рядовые, кому они привыкли подчиняться, кто их, в случае чего защитит от исламистов?), и погромы (революция всё равно связана в общественном сознании с американцами, вот пусть они и доказывают, что не верблюды), и приглашение Акаева в Москву (всегда неплохо иметь под рукой претендента в президенты, чтобы друзья не вышли из-под контроля), и неуверенность Путина, что он приедет (кто же добровольно едет к организатору своего свержения?).
Главное же, что получает Россия - это проблематичность сохранения в Киргизии американской военной базы (Пентагон не любит, когда безопасность его служащих не обеспечена). Наступает конец казахстанским планам самостоятельного выхода на всеазиатскую арену и создания конкуренции российским энергоносителям на рынках стран АТР (будет ли в Киргизии гражданская война, обычная нестабильность или твёрдый новый режим, Астана на ближайшие пять-десять лет целиком и полностью зависит от ориентированных на Европу российских труб). Кстати российские союзники из числа старых членов ЕС будут только довольны гарантированными объёмами поставок. Усиливается нестабильность на границах Туркменистана и Узбекистана, проявляющих иногда излишнюю самостоятельность. Если надо, Москва будет смотреть сквозь пальцы на режущих друг друга киргизов и три, и пять лет, как смотрела когда-то на таджиков. В случае чего, как показал опыт того же Таджикистана, одна российская дивизия наведёт порядок за неделю. Заодно и другим ретивым революционерам, хоть в Киеве, хоть в Тбилиси наука - если «старший брат» серьёзно возьмётся за дело, то никакой «цивилизованный мир» не поможет, и без крови может не обойтись. Делать революцию - так уж делать.
Если всё это оплатили американцы, то у них, наверное, наступило весеннее обострение.