ЦВЕТОВОДАМ НА ЗАМЕТКУ
Сергей МИХЕЕВ - заместитель генерального директора Центра политических технологий, «Деловые люди»
Остановить волну «цветных» революций по просторам СНГ можно только честной политикой власти.
«Оранжевые» события на постсоветском пространстве оцениваются по-разному. Победители стремятся их идеализировать. Проигравшие сосредотачиваются на их теневых сторонах, закулисных интригах, причастности внешних сил, манипуляции общественным сознанием. Наше дело сторона, и со стороны очевидно: искренний массовый энтузиазм возмущенного населения соседствует с продуманными ходами политиков, использующих набор видимых и закулисных внешних воздействий.
Современное сознание привыкло к клиповому, весьма упрощенному восприятию действительности, смешивая и искажая реальные масштабы событий, постоянно стремясь к не вполне адекватным обобщениям. Конъюнктурные политические технологии умышленно используются для камуфляжа более масштабных процессов.
Разговоры о том, что именно западная цивилизация является образцом гуманизма, странны: все наиболее известные тоталитарные концепции родились именно в Европе, история которой представляет собой нескончаемую череду кровопролитных войн, самая ужасная из которых закончилась всего лишь 60 лет назад, что в исторических масштабах совсем немного.
Глобальное доминирование США фактически установилось лишь в начале 90-х годов прошлого века, то есть всего лишь 10-15 лет назад, но все уже давно говорят об этом так, будто бы Америка царит над миром веками и это продолжится до конца времен.
Евросоюз же, который многие ставят России в пример, вообще еще не закончил своего становления. Его будущее туманно, концепции развития во многом утопичны. Но все призывают равняться на ЕС.
СССР просуществовал 75 лет и все это время так или иначе оказывал ключевое влияние на мировую политику. Теперь этот период рассматривается чуть ли не как эпизод в мировой истории, а крах Советского Союза считается абсолютно закономерным и неизбежным.
То же самое происходит и с «оранжевыми революциями». Под этот бренд бездумно подверстывают все, что попадется под руку. Сам процесс объявляют чуть ли не глобальным и неизбежным. Но речь идет всего лишь о конъюнктурном технологическом оформлении серии государственных переворотов, произошедших в течение нескольких лет.
Технологическая модель революции, получившая ныне название «оранжевой», была применена лишь в трех случаях - в Сербии, Грузии и на Украине. Пока ни в одном из них новая власть не дожила до очередных выборов, которые могут быть чреваты новыми потрясениями, и ее будущее весьма туманно. Но политтусовка уже говорит о новой исторической эпохе.
ОШИБКИ ЖЕРТВ РЕВОЛЮЦИЙ
Революции не происходят там, где все хорошо и население всем довольно. Во всех странах «оранжевых» или «бархатных» революций власть имела серьезные внутренние проблемы. Главное - как эти проблемы интерпретировать. С точки зрения большей части средних слоев общества в «заведенных» революциями странах (интеллигенция, мелкий и средний бизнес, менеджмент, часть госаппарата, студенческая молодежь), власть - препятствие на пути к «светлому будущему», на пути модернизации и интеграции страны в «цивилизованный мир». Все, с этой точки зрения, просто: власть - некомпетентная и коррумпированная сила, которая не соответствует стандартам современной демократической цивилизации.
Действительно, государственный аппарат в странах, совсем недавно вышедших из соцстроя, долго живет с болячками переходного периода: утрачивает контакт с собственным народом, опасается любой его активности, откровенно боится апеллировать к нему в кризисной ситуации, не имеет в своем распоряжении достаточных коммуникативных механизмов - сильных политических партий и общественных организаций.
Внешний моральный износ власти сопровождается скрытой, но жесткой борьбой различных групп влияния, кланов, элитных группировок. Такая борьба разрушает внутреннюю консолидацию правящей элиты, возникает раскол при первых признаках серьезного кризиса. Впрочем, власть до последнего момента уверена в своей способности предотвратить кризис, и в критический момент это приводит к острой нехватке времени для принятия эффективных решений и их реализации.
По этим же причинам власть не может дать адекватную оценку ресурсам оппозиции. Это весьма важно - переоценка не менее опасна, чем недооценка. Неадекватная реакция режима на активность еще слабой оппозиции ведет к раскрутке оппозиционеров за счет средств самого режима.
Действующая власть нередко пытается «вытоптать» вокруг себя всех политиков, имеющих перспективы роста - как потенциально опасных. Кадры зачастую подбираются не по уровню профессиональной подготовки, а по признаку лояльности и готовности выполнять любые решения главы государства. В тактическом и среднесрочном плане такая политика дает позитивный результат - внутри власти достигается, как минимум, внешняя лояльность и однородность. Однако в долгосрочной перспективе это часто приводит к проблемам.
В критический момент у власти не находится решительных и инициативных управленцев для эффективной борьбы с кризисом. Политика «вытаптывания» неизбежно порождает группы обиженных, пострадавших за правду, ущемленных и обделенных политиков, которые пополняют кадровую базу оппозиции.
Непосредственно в ходе предреволюционного кризиса все это сопровождается неуверенностью в полной лояльности значительной части силовых структур. Их руководство (в первую очередь МВД) ведет двойную игру и заранее заявляет о том, что «не будет стрелять в собственный народ», что дает основу оппозиционерам для проведения акций типа «милиция с народом» - то хризантем раздача, то роз. Особенно осложняют ситуацию закулисные переговоры по поводу «гарантий главе государства», что фактически означает признание своего поражения. Все это ведет к усилению внутреннего раскола и краху.
В большинстве «оранжево-бархатных» случаев Запад и оппозиция убедили население и саму власть в том, что у власти нет права применять силу против гражданского протеста, какие бы радикальные формы он ни принимал. Власть фактически добровольно отказывалась от права на легитимное насилие. Власть сама себя разоружала, ставя на одну доску с лидерами оппозиции. Оппозиция же отнюдь не чувствовала себя стесненной какими-либо обязательствами.
ПОЧЕМУ ЭТО СРАБАТЫВАЕТ?
В глазах западного сообщества, к которому апеллируют революции, легитимность им может придать ситуация, в которой власть и оппозиция меняются местами в публичном пространстве. Иными словами, власть предстает в образе «узурпатора», грубо нарушающего волю народа, выраженную в ходе голосования. А оппозиция выступает не в качестве «бунтовщиков», а как сила, активно и последовательно отстаивающая приоритет права.
Главная «просветительская» задача «революционных технологов» - убеждение людей в том, что западный образ жизни, ценности, идеология и модель развития - единственно верный путь развития.
Контраст между этой виртуальной моделью и местной реальностью, - часто, как в Средней Азии, просто вызванной другой культурой, - порождает почву для недовольства, стремление к радикальным переменам. Важные условия подобного феномена - непродуманная информационная политика государства и активность западных общественных организаций. Даже экономические успехи власти не компенсируют негативного отношения к ней со стороны общества. Главное - она «не удовлетворяет требованиям развитой демократии». Что это за требования, в пылу полемики уже не понять, и ценности демократического общества в такой пропагандистской войне предстают в извращенном, порнографическом виде - который, как кажется, для «третьего мира» сгодится.
Обычно такая пропаганда ведется по шаблону и без учета местной специфики, традиций, культурно-исторических особенностей. Часто режим, попавший под давление, не может удовлетворять западным стандартам демократии по сущностным причинам (специфика общественных отношений, традиции общества, национальный колорит).
Но, связанный международными обязательствами, правящий режим не может обойтись без формального следования демократическим процедурам. Конфликт двух векторов - традиционного и модернистского - парализует политический процесс в стране. И власть там, где не сформировалась сильная собственная политическая культура, просто рушится под натиском внешней политической культуры.
Общее место для всех «оранжевых» революций - привязка к выборам и обвинение власти в грубом нарушении законов. Оппозиция, по крайней мере, на первых порах, обязательно выступает под лозунгами восстановления законности. Обвиняя власть в формальном нарушении закона (буквы закона), чаще всего оппозиция переходит к более масштабным обвинениям в нарушении духа закона, а затем и абстрактного «духа демократии».
Оппозиция может предъявить власти самые разные претензии: от несоответствия избирательного процесса демократическим нормам (неравный доступ различных политических сил к СМИ, снятие ряда кандидатов, не устраивающих власть) до прямых обвинений правящего режима в фальсификации выборов. Обвинения опираются на виртуальную доказательную базу: социологические исследования («экзит-полы»), свидетельства международных наблюдателей, членов избиркомов.
Нарушение электоральных прав граждан со стороны власти априори создает ситуацию, при которой их защитники могут не соблюдать определенные «формальности», если они мешают «восстановлению принципов права». В результате, получив необходимые результаты на выборах, власть не способна удержать победу.
КАК С ЭТИМ БОРОТЬСЯ?
Поиски универсальной контрреволюционной технологии в идеале могли бы свестись не к хитрым закулисным перестановкам и сговорам, не к оболваниванию населения циничным пиаром и не к созданию групп массовой поддержки власти - что тот же пиар. Власти рекомендуется хотя бы иногда сопоставлять свои корпоративные и узкогрупповые интересы с желаниями всего населения, а свое миропонимание соотносить с основными общественными устремлениями.
Если бы действия власти соответствовали реальным настроениям в обществе, а не навязывались людям из декларативных реформистских побуждений, то революций можно было бы не опасаться. Проигравшие режимы чаще всего были заняты расколом оппозиции, подковерной возней и кабинетной политикой.
Впрочем, идеального противоядия от экспортируемых революций не существует, и приведенный рецепт также можно обвинить в утопичности и упрощении. Это не удивительно: эпоха перемен заставляет сомневаться в большинстве политических моделей и теорий, включая и теорию «демократии».