"Азиопский" народ?
Дмитрий Аляев, Интернет-журнал "Оазис"
Единой общности под названием «советский народ» так и не получилось. Видимо она и не могла сформироваться в стране, где с одной стороны европейская Прибалтика, на юге Кавказ и Центральная Азия, а на Востоке граница с Китаем и Японией. В центре же, непонятная Россия, которая и возложила сама на себя «миссию объединения народов», миссию, заведомо для нее невыполнимую. В результате, как мы все помним, после распада СССР эта самая «дружба народов» вспыхнула множеством межнациональных и внутринациональных конфликтов в самых разных уголках империи. Однако и после образования на постсоветском пространстве новых независимых государств, и после первых миграционных потоков - В Россию, Израиль, Германию, США и т.д. - еще много людей по тем или иным причинам остались жить в чужих, если так можно выразиться, «национальных квартирах».
Этот номер в большинстве своем, как раз и посвящен этой проблеме. Причем, речь пойдет не только о оставшихся в Центральной Азии русскоязычных гражданах (совершенно убогий термин, абсолютно ничего не выражающий, но, почему-то прижившийся для обозначения лиц не титульной национальности), но и всех других национальностей, которые проживают в этих странах в меньшинстве. В данном случае нас интересует один основной вопрос, на сколько изменился национальный состав Центральной Азии за последние пятнадцать лет, как национальные меньшинства интегрировались в новые жизненные реалии и интегрировались ли они вообще, сегодняшние межнациональные отношения в рассматриваемых странах.
Вся ситуация в Казахстане, Таджикистане и Кыргызстане в номере выделена отдельными статьями наших авторов. Что же касается Узбекистана, то в этой стране ситуация с национальными меньшинствами всегда складывалась достаточно своеобразно. Начнем с того, что из-за демографических особенностей в Узбекистане подавляющее большинство населения всегда были узбеки. Люди других национальностей - татары, евреи, русские, немцы и т.д. - прибывали в эту страну несколькими волнами. В меньшей степени в период колонизации этих территорий Российской империей, после октябрьского переворота 1917 года и последовавшей за ним гражданской войны, во время и после войны второй мировой. Кроме того, в последнее советское время приток мигрантов осуществлялся в рамках поставки квалифицированных кадров для промышленности, для функционирования партийных, государственных и силовых структур. Интересно отметить то, что после распада СССР отток людей не титульной национальности из Узбекистана был наиболее сильным. Это связывали, как уже это было сказано, с тотальным преобладанием узбекского населения, начало стагнации промышленности и экономики, где и работали в подавляющем большинстве национальные меньшинства и некоторым, во многом, безотчетным страхом перед самой идеей независимой узбекской государственности. Несмотря на то, что узбеки достаточно миролюбивый народ, что отчасти определилось многовековым оседлым образом жизни, этот же образ жизни сделал их и наиболее верующими людьми, в отличие, скажем, от кыргызов или казахов. А ислам всегда вызывал опасения у европейцев, в не меньшей степени, кстати, и из-за непонимания и, зачастую, из-за неприятия этой религии. Кроме этого, сказалось раздражение, накопившееся у узбеков за последние десятилетия существования советской власти, из-за, действительно, высокомерного отношения выходцев из России к местному населению. Все это привело к тому, что с ослаблением влияния Москвы, это вылилось в открытый бытовой национализм (в 1986-1996 годах), а уже во время независимости и национализм государственный. Именно на этот период и относится самые сильные волны миграции.
Однако со временем, бытовой национализм постепенно стал сходить на нет. Во-первых, намного меньше осталось в стране людей не титульной национальности. Во-вторых, на это, как ни странно, повлияло ухудшение экономической ситуации в Узбекистане и обнищание всего населения. Это и привело к тому, что узбеки стали относиться к иноверцам на много лояльнее и терпимее, чем во время «перестроечной демократии», так как делить особо стало нечего и узбеки, как и не узбеки, прекрасно видели, что всем им одинаково трудно, что и сделало их «друзьями по экономическому несчастью». По сути же, узбеки всегда отличались веротерпимостью и спокойным отношениям к колонистам.
Что касается ниш, которые занимали и занимают национальные меньшинства, то все поменялось опять-таки после распада СССР. К примеру, при советской власти, достаточно заметными и мощными диаспорами были еврейская, армянская и русская. Они занимали ниши в торговле (армяне ее мирно делили с узбеками), в медицине и образовании (евреи и русские) и в промышленности (русские, украинцы, татары, евреи и т.д.). Традиционно, в Узбекистане было очень много корейцев, переселенных сюда с Дальнего Востока, но они тогда старались держаться не заметно и работали, в основном, в сельском хозяйстве, за чем строго следили партийные органы. После объявления независимости и первой массовой миграции, армяне, евреи и русские утратили свои позиции. Первые две общности из-за того, что выехали почти все, так называемые русскоязычные, кроме того, что многие из них уехали еще и из-за того, что перестали работать большинство промышленных предприятий, а на еще работающие почти в приказном порядке стали набирать узбеков. Поэтому, на протяжении нескольких лет и они стараются перебраться в Россию. Сегодня в Узбекистане из этих групп национальных меньшинств (в первую очередь имеются ввиду славяне) остались только те, кто устроился очень не плохо и пока не желают менять относительно сытую жизнь на неизвестность в другой стране, пенсионеры, которые просто доживают свой век и те, кто просто не в состоянии, а их большинство, выехать из Узбекистана.
Вместе с тем, стала заметна роль диаспоры корейской, которая, освободившись от «партийной опеки», стала активно проявлять себя в торговле, бизнесе и сфере услуг. Этому способствовало и то, что в то время Узбекистан развивал экономические связи с Южной Кореей, в частности, с корпорацией «DAEWOO», а также то, что корейцы не эмигрировали в таких количествах, как остальные национальные меньшинства.
Казахи, до поры до времени мирно проживавшие вместе с узбеками и также, как и они занимавшиеся торговлей и сельским хозяйством, тоже стали постепенно эмигрировать на «историческую родину» по мере того, как падал уровень жизни в Узбекистане и росли темпы экономического роста в соседнем Казахстане. Этому также стала способствовать и принятая казахстанским правительством программа «Оралман», которая предусматривает для возвращающихся на родину казахов значительные льготы и единовременные денежные пособия.
Вообще же, отношение узбеков, кыргызов и казахов довольно своеобразные. Например, узбеки всегда с некоторым высокомерием относились к своим «степным» соседям, да и жили в большем достатке, чем они. Однако, в последнее время отношение стало меняться. Узбеки не притесняют их, но нередко у них вызывает раздражение то, что их некогда богатая республика по уровню жизни отстает от некогда бедных соседей. Правда, надо заметить раздражение, а очень часто и крайняя озлобленность направлена, в первую очередь, на собственное правительство, нежели на самих казахов или кыргызов. Причина этому опять в ухудшающемся экономическом положении страны. В принципе, кыргызы и казахи продолжают заниматься своей привычной деятельностью в местах своего компактного проживания, то есть в приграничных районах.