Эксперты считают, что ожидать активного вмешательства России в события в Киргизии и вообще в регионе не приходится.
Ярослав РАЗУМОВ, Kazakh weekly newspaper PANORAMA
Совершенно логичным и ожидаемым стало то, что темой заседания дискуссионного клуба "Политон" на минувшей неделе стала ситуация в Киргизии. Иного и быть не могло, учитывая неожиданность и драматичность событий в соседнем государстве. Однако присутствие на дискуссии двух известных ученых из России - Сергея Панарина, директора Образовательно-исследовательского и издательского центра "Вестник Евразии", и Виктора Дятлова, сотрудника Иркутского государственного университета - придало этой тематической дискуссии более конкретное направление. Было предложено обсудить, какой может быть реакция России на последние события в Киргизии и, если будет их проекция, во всей Центральной Азии. Однако не менее интересным, чем сама заявленная тема, стал подход к ее освещению российскими экспертами.
Во-первых, было в который уже раз продемонстрировано, что они в таких ситуациях свободны от стремлений к абсолютизации и, тем более, идеализации, российского опыта только потому, что он российский. Во-вторых, и надо это отметить особо, россияне освещают конкретные проблемы на фоне более широкого контекста, чего, опять же, часто не достает экспертам казахстанским. Например, на этот раз сначала участники дискуссии получили возможность узнать мнение российских ученых о проводимых в последние годы в стране реформах, и лишь на этом фоне - собственно о теме дискуссии, о возможной реакции в России на дестабилизацию в Центральной Азии. Так, Сергей ПАНАРИН отметил то "ощущение небезопасности", которое существует в обществе очень сильно, и, как было объяснено, дело не только в реформировании системы социальных льгот, но и в "ощущении беззащитности перед лицом чиновничьего корпуса" (интересно, могли бы отечественные, казахстанские, эксперты, быть столь же откровенными в других странах насчет этой, отнюдь не только российской, проблемы?). Г-н Панарин отметил, что, в частности, закон о государственной службе дает серьезные привилегии чиновничьему сословию (нельзя не отметить, что в Казахстане такая система существует - достаточно вспомнить все те претензии, что общественные организации малого и среднего бизнеса из года в год озвучивают в адрес госорганов, т.е. чиновников).
- В законе о госслужбе есть вообще уникальная вещь: чиновники получили право образовывать муниципальные унитарные предприятия. И совершенно очевидно, что такие люди будут бесконечно далеки от народа, - заявил г-н Панарин. Можно в связи с этим вспомнить, что фактически такая система в Казахстане существует, о чем давно говорят представители общественных организаций предпринимателей (пожалуйста, Панорама # 7). А предстоит еще реформа жилищно-коммунального хозяйства, очень серьезно заявил г-н Панарин. Что ж, у нас она осуществлена уже около десяти лет назад и куда более бескомпромиссно. В итоге проводимых в последние годы реформ как субъект международной политики российское государство не стало более монолитным, чем было, продолжил эксперт. Как это может сказаться на политике России в Центральной Азии? Вот здесь перемены, произошедшие со времен Ельцина, большой роли не играют - как бы администрация ни перестраивала внешнюю политику страны, в этом геополитическом направлении преемственность четкая: Центральная Азия - это "что-то где-то там". В первую очередь в России смотрят на Запад, затем - на Китай, а Центральная Азия остается на периферии реального, а не декларируемого политического интереса.
- Есть объективный показатель: где цвет российской дипломатии? Что, он в Центральной Азии? Конечно нет, - заявил, демонстрируя свои утверждения, г-н Панарин, приведя, как конкретный пример, персону одного из российских послов в одной из стран региона.
Все это "печально", по словам г-на Панарина, но уроки все равно извлекаются. Реакция в российской политической и информационной сфере "на Киргизию" была очень показательна: когда все это раскручивалось, вся пресса молчала. Это была попытка не повторить ошибок, которые были в истории с Украиной. Что будет дальше? В России ситуацию в Киргизии будут драматизировать значительно меньше с политической точки зрения, чем это было в истории с Украиной. Такая же позиция будет, если что-то начнет происходить в других государствах региона: Туркмении, может быть, и в Узбекистане, хотя здесь могут быть разные точки зрения. Регион в целом, за исключением Казахстана, отодвинут на второй план важности в сознании политиков. То есть, исходя из сказанного российским экспертом, ожидать активного вмешательства России в события в Киргизии и вообще в регионе не приходится. Хорошо это или плохо? Ответ на этот вопрос зависит, во-первых, от конкретной ситуации, во-вторых, от личной политической позиции отвечающего. Однако, судя по тому, что новые власти в Бишкеке в первые дни оказались фактически беспомощны перед разгулом люмпена, это явно плохо.
Есть, правда, отметил г-н Панарин, один сюжет, который может сильно насторожить: это социальная составляющая в киргизских событиях, которая оказалась намного сильнее, чем это было в Грузии и на Украине. Начавшись как политический процесс, протест оппозиции оказался вне ее контроля, и безработная молодежь бешено все ускорила.
- И на это надо обратить внимание во всех странах, где существует, с одной стороны, крайняя бедность, а с другой - низкая управляемость. Именно это сочетание позволяет разворачивать события так, как они повернулись в Киргизии, - справедливо отметил эксперт.
Подводя итог своему выступлению, он отметил, что, если Россия почувствует, что в регионе возникает угроза ее национальной безопасности, она прореагирует, и достаточно активно. Но если их не будет, то и особой реакции не будет. Из других моментов, звучавших на дискуссии в "Политоне", можно отметить следующее. Известный представитель казахстанской оппозиции с определенным эмоциональным накалом задал вопрос российским экспертам: почему Россия "начинает безнадежно отставать от соседей - весь окружающий Россию постсоветский мир: Прибалтика, Украина, Кавказ, теперь и Средняя Азия, они худо-бедно, так или иначе, но встают на праведный путь против авторитарной власти". Почему этого нет в России? Забавность этот момента была не в вопросе как таковом, а в том, что несколько ранее, но в этот же день, на другой дискуссии, г-ну Панарину задавали другой вопрос: почему Россия "отстает" от позитивного опыта развития Казахстана, инициируемого властями?.
Интересный факт: казахстанские политические антиподы, оппозиционеры и провластные эксперты, склонны упорно абсолютизировать свой опыт, когда речь идет о сравнивании его с соседями, особенно с Россией.